ордена босых кармелитов (так они официально именуются) каждый монастырь должен был иметь при себе «специерию».
В чем разница с современной аптекой?
Монахи обладали обширными познаниями в ботанике, которые помогали им изобретать лекарства от многих недугов. Все они имели натуральный состав.
Только в XIX веке фармацевты стали не просто экспертами по травам, но и химиками.
Первопроходцем в этой области стал монах-кармелит фра Базилио, живший в XVIII веке. Ему монашеская аптека обязана изобретением многих прославивших ее рецептов – о них расскажу ниже. Он также обучал римлян химии и ботанике.
В задней комнате сохранился его портрет с гербарием в руках – Trattato dei semplici. Саму книгу положили в витрину на видное место в зале аптеки.
Но библейская цитата на входе напоминает – от лекарств не будет пользы, если не лечить дух. Исцеляет не волшебная вода, а слово Господне.
Однако порой требуются конкретные решения. Поэтому уже в конце XVII века кармелиты решили открыть свою аптеку для всего города.
Со временем их рецепты так полюбились в народе, что монахам доверяли медики кардиналов и даже самого папы римского.
В XIX веке Пий VIII наделил «специерию» почетным статусом официальной папской аптеки и избавил от налоговой повинности.
После смены власти к ее услугам часто прибегали члены королевской династии Савойя.
В чем же секрет волшебных настоек и мазей кармелитов?
Их орден родился в XII веке благодаря отшельникам на горе Кармель в Израиле. Они почитали Богородицу и занимались врачеванием и постепенно добрались до Европы.
Благодаря удачной географии им удалось объединить знания восточных медиков с трактатами классиков – греков, римлян, этрусков.
А когда открылась торговля со странами Юго-Восточной Азии (Сиам, Цейлон, Индия), в европейские порты начали привозить экзотические травы и специи.
Все это монахи успешно перерабатывали, создавая свои секретные рецепты.
Наследие аптеки S. Maria della Scala называют уникальным вкладом в развитие фармацевтики и изучают во многих университетах Европы.
Некоторые препараты готовят до сих пор, только назначение у них изменилось.
Хитом продаж в «специерии» была «античумная вода» (acqua antipestilenziale). Разумеется, избавить от чумы она была не способна, но отлично годилась в качестве простого антисептика. Сейчас ее советуют от болей в желудке.
Также популярностью пользовалась настойка от истерии, но не в смысле «истерики». Истерией в старину называли разные эмоциональные расстройства. В Средние века верили, что она свойственна женщинам из-за «блуждающей матки» (с древнегреческого ὑστέρα – hystera – «матка»), но позже диагноз стали применять и к мужчинам, страдавшим психическими недугами.
Сейчас этот термин безнадежно устарел, а «вода мелиссы» (acqua di melissa или acqua antisterica) на основе трав, корицы и мяты используется в успокоительных целях. Что-то вроде валерьянки.
В современной аптеке внизу можно купить флакончик или таблетки «от истерии» в качестве шутливого сувенира тревожным подругам (главное, чтобы у них было чувство юмора, иначе лучше не рисковать).
Гордостью и визитной карточкой «специерии» считалась Acqua della Scala – изобретение фра Базилио. Ее как только не применяли! Для облегчения зуда от укусов насекомых, полоскания рта, пищеварения…
Многие из этих микстур хранятся в музейной аптеке во флаконах из муранского стекла. Фармацевты верили, что оно продлевает срок годности содержимого.
Живописный шкаф с настойками занимает целую стену и привлекает внимание уже с порога – он как будто светится изнутри. Секрет в том, что сзади расположено окно. Задняя стенка когда-то была из оранжевого алебастра (сейчас это стеклянная копия), который создавал естественную подсветку для бутылочек.
Полки для них выполнены в виде веток – символа древа жизни. А изогнутая витрина – как форма глаза фармацевта, способного творить из трав настоящие чудеса.
С полок на вас смотрят банки из цветной керамики с надписью «пиявки» (sanguisughe). Такие сосуды еще называли «переносным болотом». Внутри была глина и вода – естественная среда обитания пиявок.
Их широко применяли в медицине для очищения крови, а монахам-кармелитам предписывалось в обязательном порядке ставить пиявок 3–4 раза в год. Считалось, что выработка свежей крови стимулирует чистые помыслы.
В одной из прозрачных банок есть заспиртованный хамелеон. Для какой благой цели его мариновали, не знает даже хранитель аптеки, но артефакт любопытный.
Отдельный шкафчик выделен для ядов. Черные этикетки с черепами и костями рядом с ручками напоминают те, что встречаются на электрощитах – «Не открывать! Убьет!».
Применение ядов было острой проблемой еще с античных времен. Это был самый простой и надежный способ устранить политического противника, соперника в сердечных делах или неугодного члена семьи.
Поэтому уже в древности медики озаботились изобретением противоядий.
В идеале, конечно, нужно было создать что-то универсальное, вроде антибиотика широкого спектра, чтобы от любой отравы помогло.
Так появился териак – лекарство от всех недугов с двухтысячелетней историей. Оно было так популярно, что дожило до XX века. Возможно, наши прадеды еще его помнят.
В разных языках слово «яд» и «лекарство» – это часто одно и то же слово (по-гречески teriaca или pharmakon, в итальянском droga, в английском – drug). Все дело в дозировке.
О том, что, принимая яд в профилактических целях, можно укрепить иммунитет, додумались еще в древности.
Царь Митридат VI Понтийский, живший в I веке до н. э., страшно боялся быть отравленным. Согласно легендам, медики создали для него некий препарат с ядом гадюки. Нужно было принимать его ежедневно, как витамины за завтраком. Доза была далека от смертельной, но при постоянном употреблении создавала натуральный щит для организма.
И чудо случилось!
Когда римляне во главе с Помпеем вторглись в Понтийское царство (современная Малая Азия), а правителю грозил плен и публичный позор, он решил заранее покончить с собой. Но отравиться не вышло – ни один яд на него не подействовал.
Пришлось просить доверенного раба проткнуть его мечом – для надежности.
Опять же по легенде, когда Помпей вошел во дворец, он приказал первым делом найти рецепт волшебного снадобья.
Прототип назвали «митридакум» (или «митридациум») в честь царя-изобретателя.
Римляне идею переняли и развили.
Спустя век Андромах, придворный врачеватель императора Нерона, усовершенствовал состав, доведя его до 74 компонентов. Митридакум, вероятно, выглядел как паста из лекарственных трав на основе вина или меда.
Андромаху пришла в голову гениальная идея: лечить подобное подобным. Он рассудил так: гадюка ядовита, но не умирает от собственного яда. Врач рискнул добавить в лекарство змеиную плоть. И пару десятков других ингредиентов. Логика их выбора (например, бобровой струи из-под хвоста животного) не до конца понятна современным фармацевтам.
Чтобы сложный рецепт легче запоминался, медик слепил из него поэму, восхваляющую императора, в 174 строки.
Сочинение понравилось другому гению медицины – Галену.
Тот переписал открытие Андромаха
