Все это время пока мы работали, незримое око хоум офиса было рядом. То в одном, то в другом месте бомбили фабрики, фермы. Даже в нашем городке пару случаев было. То от тех, то от других, мы слышали, как периодически иммиграционные офицеры не давали за себя забывать нашим людям. Место, где мы работали вообще славилось нелегалами, это был чуть ли не второй по величине английский экономический центр, состоящий из фабрик и ферм. Тут хоум офис урожай собирал отличный. Не проходило недели, чтобы до нас не доходило, помнишь, тех с кем мы работали 5 дней назад? Их взяли, когда они домой ехали. Помните ту фабрику? На ней взяли поляков.
Первоначально, у Кайла была нормальная работа, свои 120–150 фунтов в неделю у нас получалось вполне. Было даже 170 фунтов в неделю пару раз. Ян хотя и был никудышным руководителем, но он справлялся со своими обязанностями и мы закрывали глаза на его придурь, тем более что она не сильно касалась нас.
Но вскоре у Кайла настали не очень приятные дни, он начал набирать людей, а работы не добавлялось. Если раньше Ян умолял нас не брать выходные, то теперь наоборот, если ты хотел взять выходной, это даже приветствовалось.
Работы стало меньше, заработок упал, сперва мы опустились на 120 фунтов, потом дошло до 100. Один раз мы отработали до 12 часов и после обеда должны были поехать на другую работу. Нас забрали в 13–00, и мы начали собирать людей по разным маленьким городкам и деревням. Мы заезжали в такие места, что я даже не знал, что здесь такие есть. Это длилось 3 часа, мы приехали на фабрику в 16–00 и отработав час пятнадцать поехали обратно. Развозка людей повторила их сбор, поэтому мы еще три часа добирались до своего дома.
На следующий день мы узнали, что иммиграционные офицеры устраивали в этот период облаву на дорогах. Попадали в их руки все микроавтобусы, мы были в самом эпицентре, ездили по округе в течении шести часов и не попали в их поле зрения. Это несомненно было наше везение, но так рисковать дальше было глупо.
Первоначально мы поговаривали с Володей снять квартиру, купить себе машину и ездить на фабрику самим. В нашем районе получалось, все делилось на 3, то есть 33 процента фабрик бомбил хоум офис, 33 процента попадалось на дорогах, 33 процента брали в домах, там, где они жили. Конечно, это было сугубо наше субъективное разделение, которое не могло иметь место в действительности. Просто нам казалось, что пропорция именно такова. Поэтому при равных с другими условиями, имей мы отдельное жилье, про которое никто кроме нас из агентства не знал, имей машину, на которой мы бы ездили на фабрику, мы бы автоматически уменьшили риск попадания в руки хоум офиса до какого-то минимума.
Эта идея рассматривалась нами и в принципе мы были уже к ней готовы, даже начали уже узнавать за жилье, но когда ситуация в агентстве Кайла изменилась, мы тоже поменяли свои планы.
Наступил момент, когда мы окончательно созрели для выезда в Лондон.
Ян в это время закрутил роман с англичанкой Клэр. Клэр была чуть ниже среднего роста, худая, симпатичная. Ян запал на нее всем телом так сказать, бросил свою Мари и вместе с Клэр проводил все дни и ночи. Клэр крутила его на полную, дискотеки, ночные клубы, подарки. Девочка развлекалась, как могла, Ян был вне себя от восторга. Как мне рассказала позже Анна, подруга Клэр, Ян на фабрике предлагал 5000 фунтов той, которая согласилась бы с ним оформить фиктивный брак. Но англичанки не соглашались, посмотри на Яна, говорила мне Анна, даже если бы он предложил в три раза больше, не каждая бы согласилась.
Мари была в шоке от Яна, когда они уезжали из Южной Африки ее и его родители знали, что после этого молодые приедут и сыграют свадьбу. А тут такой подкол со стороны Яна. Мари работала на автомате, почти все время рыдала в своей комнате, но на людях пыталась держаться и не показывать своего разочарования и горя.
Помню в один из дней, когда мы отработали, приехали домой, Ян сказал всем кто куда поедет и, развернувшись, ушел. Мари стояла, смотря как за ним закрылась дверь, в коридоре кроме нее, меня и Володи больше никого не осталось, он обнял ее и произнес по-английски:
— Бедная, достался же тебе такой дурак.
Мари молча кивнула головой, сказала:
— Спасибо, спасибо большое, — и пошла к себе.
Но вскоре весь кордебалет Яна и его подруги закончился. Володя предсказал такое развитие событий еще неделю назад.
— Она выкачает из него бабло, а когда у него закончатся деньги, она его кинет.
Володя был прав на все сто, когда у Яна начались проблемы с деньгами у него пошли ссоры с Клэр. Не знаю, как он все объяснил Мари, но она его приняла назад и простила, хотя еще какое-то время Ян мог проводить время с Клэр, причем иногда он даже брал и свою невесту с собой.
Мари была горда собой, чувствовала себя победительницей, причем как я заметил дальше, ее отношение к Володе изменилось, оно стало хуже. Видно его жест, тогда, когда он ее обнял, теперь был ей неприятен, хотя в тот момент он ее явно ободрил. Но, как известно, в таких случаях лучше никогда не влазить, чтобы там у них не случилось, так называемые влюбленные, потом помирятся, а ты будешь крайним.
Как-то нас отправили на другую фабрику, там была порезка овощей. Меня поставили в одну из бригад, где работало 6 женщин. Причем одну из них я выделил сразу, она была молодой и красивой.
Так уж получилось, что я не все понимал, что мне говорили, поэтому одна из женщин, спросила:
— Ты откуда?
— Из Украины.
— Мария, — позвала женщина.
Девушка подошла ко мне.
— Расскажи ему, что нужно делать, — попросила англичанка.
— Ты откуда? — спросила Марина.
— Из Украины.
— Тоді візьми цю сумку та поклади на….
— Подожди, — перебил я ее? — говори по-русски.
Она начала мне все объяснять по-русски.
Мария оказалась украинкой, с Полтавы, мы немного поговорили, но поскольку это не приветствовалось другими англичанками, то продолжили на обеде.
— Я смотрю, девушка реально красивая, думаю во англичанка ничего так.
— Спасибо, — улыбнулась Марина, — ты уже сколько здесь?
— Чуть больше чем полгода, а ты?
— Я приехала со своим парнем, мы здесь уже почти два года. Снимаем в городе квартиру, работаем сами, не от агентства, так проще и платят нам больше чем когда от агентства.
— Вы студенты?
— Да.
— Визу продлеваете?
— Конечно, каждый год, а ты?
— Да, продлил.
— Оставаться еще долго здесь думаешь?
— Вряд ли, а ты?
— До конца визы мы по-любому здесь останемся, а там может и больше. У Руслана дома маме скоро на пенсию, сестра, ей еще и 18 лет нет, получается он как единственный кормилец семьи, а у нас здесь такие заработки что нашим и не снились. Поэтому да, надоело здесь уже все, но как задумаешься, а куда возвращаться? После этой жизни домой не сильно тянет.
