Нам сказали, что единственный способ продолжить путь – это сесть на корабль через Средиземное море в Бейрут.
И откуда же отправлялся этот корабль?
Из Александрии, естественно!
Пять месяцев спустя, после тяжелого, долгого похода по Ливану, Иордании, Сирии, Ираку, Ирану и Афганистану, я вел трейлер по перевалу Хайбер на Индостан. Примерно за 30 миль до Пешавара муссонный дождь, о котором мы начали догадываться прошлой ночью, ливанул со всей силы. В полдень небо потемнело, как ночью. Молнии раздирали небеса. Дождь безжалостно колотил по земле. Через тридцать минут дорогу размыло. Через час вода поднялась так высоко, что могла залить двигатель.
Даже без дождя дорога была не фонтан. Это была типичная дорога через Пакистан и Индию, узкая асфальтовая полоска с четырехдюймовыми обочинами на каждой стороне. Она осталась еще со времен британского владычества и была построена до роста популярности автомобилей. Дорожка была настолько узкой, что две машины могут по ней разъехаться, только съехав на опасную обочину. Нас предупредили, что местные водители грузовиков скорее врежутся во встречную машину, чем притормозят или съедут на обочину, но мы этому не поверили. Вы поверьте! Западная учтивость не имеет никакого значения, когда проколотая шина или сломанная ось могут создать экономическую катастрофу для семьи водителя грузовика. Для дальнобойщиков это закон выживания – не съезжать с дороги, вести себя грубо, гудеть, мигать фарами, заставляя встречного водителя струсить и уступить.
Мы только подошли к перевалу и были в нескольких милях от Джамруд Форта, у восточного входа, когда у нас сломалась ось. Мы проскользили вперед около 30 метров, и лишь потом я смог взять трейлер под контроль и остановить его. Мы были на подъезде к узкому мосту через реку. Мы не могли сдвинуться с места без колеса, но не могли и продолжать блокировать мост. Нам пришлось вручную вытягивать трейлер на обочину с дороги, хотя она была всего три фута шириной и прямо за ней был обрыв. Корма трейлера прочно утопла в грязи, передняя часть почти парила в воздухе. Мы использовали все, что могли (камни, палки, колышки, булыжники, коробки), чтобы закрепить его и не позволить скатиться по крутому берегу.
Большую часть дня мы трудились под качающимся фургоном, пытаясь развинтить и снять ось. Это очень тонкая операция, при которой любая ошибка могла подпортить нам здоровье или свалить трейлер в реку. Когда мы наконец сняли ось, то загрузили ее в «Лэндкрузер», и я направился в Пешавар в поисках автосервиса или сварочной, оставив остальных охранять фургон. Ось в Пешаваре починили, но с наступлением вечера еще усилился дождь.
Я проехал всего полпути, когда наткнулся на патруль из четырех пакистанских солдат, перекрывших дорогу. Они сказали, что реки вышли из берегов и затопили все дороги. Машины не пропускали. После того как я объяснил, что мне надо вернуться к фургону до того, как его смоет, патруль неохотно согласился меня пропустить. Когда я проехал всего пару километров от патруля, было уже абсолютно темно и ничего не было видно в безумном ливне. Дорога была покрыта двумя футами ревущей грязной воды. Я испугался, что могу съехать с дороги и утонуть, так что попросил помощи у насквозь промокшего автостопщика, который согласился идти перед машиной и указывать путь. Я дал ему фонарик и прикрепил к поясу лебедку от бампера. Таким образом, с помощью частично идущего, частично плывущего человека я добрался до трейлера, который уже был готов соскользнуть с берега.
Мы попытались укрепить трейлер, но все смывало почти мгновенно. Лишь около полуночи ливень поутих, и мы смогли поддержать его канистрами с бензином и домкратами. Но было уже слишком поздно и чересчур опасно ползать под трейлером и крепить ось на место, так что мы раскинули палатки, чтобы переночевать.
Несколько часов спустя я проснулся от странного шума и высунул голову из палатки. На дороге были припаркованы два грузовика. Наверное, это были просто любопытные местные, подумал я и пошел спать, но вдруг услышал, как кто-то выбивает канистру с бензином из-под трейлера. Я схватил фонарик и распахнул палатку. Свет выхватил в темноте трех человек, которые снимали с трейлера домкраты. Я всех перебудил, мы схватили саперные лопаты и понеслись по берегу к трейлеру, но босиком бежать было сложно. Когда мы добежали до дороги, преступники уже уезжали со всем нашим бензином, обоими домкратами и некоторыми инструментами. А трейлер медленно соскальзывал к вышедшей из берегов реке.
Что за люди могут настолько не считаться с правилами выживания, что нападают на испорченный автомобиль и крадут все оборудование, которое нужно для починки? Не знающие закона члены племен, населяющих приграничный регион между Афганистаном и Пакистаном, вот кто. Это независимые, вооруженные, суровые люди, которые не признают ни стран, ни закона, ни правительств – только свой клан. То же самое непокорное племя, которое десятилетия спустя укрывало у себя Усаму бен Ладена.
* * *
После того как мы пересекли Пакистан и Индию и съездили в Непал (где продали старый джип Стива), мы так сильно отстали от графика, что Восточный Пакистан был уже захвачен сезоном дождей. Нам пришлось отказаться от плана буксировать трейлер. Ману, Вилли и Вудро сели на корабль с трейлером от Калькутты до Бангкока, где мы договорились встретиться, а мы со Стивом сели в «Лэндкрузер» и направились к границе между Индией и Восточным Пакистаном в надежде успеть до начала войны.
Индийский военный патруль взял нас под охрану и перевел через Ганг, отделявший Индию от Восточного Пакистана. Два индийских таможенника внимательно проверили наши бумаги, проштамповали паспорта и подозрительно следили за тем, как мы пересекаем длинный, почти пустой мост между двумя странами.
В машине я предположил, что, «если индийцы думают, что мы пакистанские шпионы…».
Стив продолжил: «…пакистанцы подумают, что мы индийские шпионы».
И именно это они и подумали: нас приветствовали предложением вытащить все из машины с целью проверки.
Мы предвидели некоторые трудности – у Стива в спальнике лежал пистолет, а раздражительные офицеры хотели все-таки к чему-то прицепиться. Настало время шоу.
– Все? – спросил я у офицера, поднимая одну сумку. – И эту сумку тоже?
– Все сумки!
Я положил сумку на землю и взял еще две.
– А эти?
– И эти тоже.
Офицеры приступили к обыску, просматривая каждую сумку, которую я доставал из машины. Я открывал для них все застежки и угодливо вываливал всю одежду и оборудование на те сумки, в которых они копались. Через несколько минут я их уже запутал. Когда пограничник вытаскивал сумку из одной двери, я исподтишка засовывал ее обратно в другую дверь. Я взял аэрозоль от москитов и настоял на том, чтобы офицеры разрешили мне нанести его им на руки для защиты. Потом я удачно выступил с массажной машинкой – воткнул ее в прикуриватель в машине и пригласил главного пограничника посидеть внутри «Лэндкрузера» и попробовать массаж. Тот сначала отказывался, но после долгих уговоров залез в машину, и я включил аппарат. Через несколько секунд офицер мурлыкал с полузакрытыми глазами, как кот, которому чешут брюшко. Потом и младший офицер захотел попробовать. Потом – сержант. Когда они продолжили проверять сумки, они совершенно не помнили, какие они уже осматривали, а какие – нет. В итоге они проглядели сумку с пистолетом и вернули нам паспорта. Мы облегченно выдохнули и поехали дальше.
