Дважды я еще ходил на перерыв, но ни разу не садился рядом с Димой, он тоже после нашего разговора встречи со мной не искал. Я не стал его разочаровывать той информацией, которую мне сообщил юрист адвокатской конторы. Он все знал лучше, чем кто бы то ни было, поэтому все равно бы мне не поверил.
Мы с ним здесь больше не встретились, но я бы очень хотел повидать его через год, и узнать, как у него тут все сложилось? Мечты развеялись, или он смог достичь всего, что пожелал?
Я отработал свой последний рабочий день и вышел на улицу.
На завтра я должен был пойти в агентство, забрать деньги и потом уезжать. После работы мне почему-то захотелось пройтись пару остановок.
Я шел по центру Лондона, когда увидел на одной из остановок ожидающего автобуса Андрея из России. Он тоже меня увидел, я подошел, мы поздоровались.
Он по-прежнему брил голову наголо, был одет в робу, на ногах ботинки с железным набалдашником.
— Ты откуда? — спросил он меня, смотря на мою белую рубашку, брюки с костюма, маленький рюкзак.
— С работы, — ответил я, — а ты также на стройке?
— Да.
— Платят три фунта в час?
— Да, а ты где работаешь?
— В охране.
— Платят сколько?
— 8 фунтов в час, это если не перерабатывать, — соврал я, зная как он относится к деньгам, пусть позавидует, после того, как он повел себя с квартирой, быть моим другом, с которым я был откровенен, он перестал, — а за сверх урочные 12 фунтов в час.
— Ничего себе, — выдохнул Андрей, — а там места еще нет?
— Нет, — покачал я головой, — там одни англичане, нужно хорошо знать язык. Да, хотел тебя спросить, зачем так поступил с квартирой?
— Да, понимаешь, Саня, я так подумал, как-то странно там все получилось. Всех людей наших взяли, а ты остался, группа твоя куда-то после этого делась. Нет, ты не подумай, конечно, что я тебя обвиняю в чем-то, что ты на хоум офис работал с Джеймсом, но как-то странно там все было.
— Я на хоум офис работал? — посмотрел я него с усмешкой.
— Но странно Саня, как ты мог остаться один?
— Я остался не один, есть еще мои люди из нашей последней группы, а что касается твоих размышлений, то ты не подумал, что я единственный человек в агентстве, который знал, где ты живет. И уж если хоум офис потратил время чтобы приехать из Бристоля в Сомерсет, расположенный в километрах 30 от города, то в твой бы, который находится в 5 километрах от Бристоля, они бы обязательно заехали. Ведь я бы им точно подсказал, где ты живешь.
Андрей немного растеряно посмотрел на меня, лицо у него стало комичным, похоже до него действительно не доходило это раньше.
— Да и с Саней Пригоро, ты не красиво поступил, — выпалил он.
— А, с Саней Пригоро, это тот, который тебя обарывал? Ты теперь его другом своим сделал?
— Никто меня не обарывал, — произнес Андрей, — ой, слушай, мой автобус, я побежал, пока.
— Давай, — кивнул я, глядя ему в след.
Да, в чем меня здесь только не обвиняли, но в том, что я работал на хоум офис, это было впервые. И после этого мы удивляемся, почему мы так плохо живем? Да разве можно с такими мозгами что-то сделать? Ведь у нас во всем скрытый смысл, мы все вечно додумываем и даже элементарные вещи делаем сложными.
По дороге я купил пару бутылок вина, завтра бы мы уже с Володей не попрощались, он утром уходил на работу, а когда бы он пришел, я уже уехал бы.
К нам примкнул Андрей, зашел Руслан, даже приехал Вадик, он мне укоризненно заметил:
— Я думал, ты мне первому позвонишь, скажешь, что решил уезжать.
— Ты ведь сказал, все вопросы решать с Русланом.
— Да, да, я понял, — ответил мне Вадик.
В этот раз выпил даже Вадик, который обычно всегда отказывался.
— Знаешь Саня, это уже твой второй раз на мою память, — сказал Вадик, поднимая стакан с вином, — когда ты уезжаешь из Лондона. Если взять русскую пословицу, то это называется так, сколько волка не корми, а он все в лес смотрит. Не знаю, что ты нашел на периферии, чем ферма, или фабрика, может быть лучше, но это твой выбор.
— Там другая атмосфера, — ответил я, — там не много другие люди, как тебе не понять меня, так я не могу понять тех, кто здесь живет годами. Говорил и говорю, да, там опасно, там тяжелее, но там другой воздух, там свобода. А здесь одни каменные коробки и очерствевшие душой люди.
— Мы останемся каждый при своем мнении, здесь есть возможность стать другим, узнать новых людей, вступить в какие-нибудь клубы.
— Причем интересные клубы, — вмешался Руслан.
— Что толку от тех клубов, — заметил Володя, — потом ты вернешься на Украину, а ты в Белоруссию и все закончилось.
— Э нет, — покачал головой Вадик, — есть клубы, из которых выйти нельзя, тебя не выпустят оттуда.
Он многозначительно посмотрел на Руслана.
После того, как Вадик, попрощавшись со мной ушел, я отдал Руслану магнитофон и свой первый телефон «Триум». За все это я попросил 30 фунтов, и Руслан у меня это купил. Причем только телефон он продал за 20, получалось, ему магнитофон обошелся в 10 фунтов, даром, учитывая, что я его брал полгода назад за 40.
Вечером мы с Володей решили пройтись по городу.
Я рассказал ему про Андрея, что теперь я стал штатным сотрудником хоум офиса.
— Слышь Майк, — улыбнулся Володя, — я слышал о таких людях, на сколько я знаю, за это они получают деньги, и английские паспорта, может ты как-то посодействуешь в одном вопросе?
— Ты же патриот, ты же не хочешь оставаться в Англии.
— А я и не прошу английский паспорт, ты мне дай там визитку, или просто обеспечь мне здесь крышу, чтобы я поработал нормально, без эксцессов так сказать, поможешь? Ну, по старой дружбе?
— Ну, ладно, только для тебя, надо зайти в офис, спросить.
Володя засмеялся.
— Да, я бы не отказался работать здесь, зная, что меня из иммиграционных офицеров никто не тронет.
— Все бы хотели Володя, тогда и жизнь здесь была бы проще, но с другой стороны, мы ведь тоже разрушаем их страну, ты не думал об этом?
— Нет, что ты имеешь в виду?
— Мы приезжаем сюда, устраиваемся на работу, лишаем англичан их рабочего места, а поскольку большая часть работает хорошо, ведь мы приехали сюда ненадолго, напрячься год-два можно, то и в дальнейшем работодатель предпочитает нелегалов, а не тех же англичан на работу. В результате многие из них садятся на социал и с него не сползают, им так проще жить.
— Саня, но если англичане не хотят работать.
— Володя, но в это ведь ты уже не веришь, не бери Лондон, возьми места, где мы работали, англичане работают не хуже наших, так им так работать всю их жизнь, а наши, приехали, полгода напряглись и свалили. У нас у всех здесь есть преимущество, как сказал мне один парень, который прожил здесь 4 года, ты попал в будущее. Понимаешь, мы видим здесь свое будущее, и это значит, что мы можем его изменить, если не хотим со временем прийти к тому, к чему пришли они.
