видели дядьку с металлоискателем. Это точно был черный копатель. Из парка мы вышли на жилые улицы и сразу ослепли от количества мусора возле домов и по краям дороги. Наверное, местные жители ждут, что кто-то уберет эту помойку за них.
Потом мы встретили компанию людей с собакой на поводке. И собака рванулась к Мишке, но наш мудрый пес даже не гавкнул на нее. Только бросил в ту сторону скучающий взгляд. Интересно, он вообще умеет лаять?
Через советские кварталы мы вновь попали в немецкие кварталы. Сейчас, в закатном солнце, они были более приветливыми.
Возле забора с баннерами «Z и V – своих не бросаем» Мишка остановился и оглянулся на нас, посмотрел, где мы идем.
Мы вернулись к маяку, к пропускному пункту на паром, к нашей машине. Я последний раз потрепала Мишку за ухом. Он не стал подходить к машине. Издалека посмотрел, как мы сели, и ушел в ту сторону, где мы встретились с ним впервые.
Когда мы поехали, я увидела, что с ним уже играют двое детей.
Дома мы наконец сбросили просоленную одежду. Я легла на диван, завернулась в плед и долго пыталась согреться. Меня трясло от холода. Потом я провалилась в сон. Хелюля пришел с кухни, посмотрел на меня и тоже задремал на соседнем диване.
Мы очнулись в темноте и в тишине. Хелюля сказал, что нашел нам ужин в единственном ресторане Балтийска, который не закрывается в 8 вечера. И мы пошли туда.
Ресторан «Граф Монте Кристо» снаружи выглядел подозрительно. Внутри все было нормально: гардероб, портрет Дюма на стене, просторные туалетные комнаты. Мы поднялись на второй этаж и сели возле глухого окна. Кроме нас в ресторане сидели еще двое мужчин, которые пьянствовали в рамках приличия. Еще были две девушки с бутылкой игристого на столе и роллами.
Меню нас обрадовало обилием морских позиций. На разогрев Хелюля заказал салат с кальмаром, а я – с судаком и сёмгой. Все было свежее и очень вкусное.
На второе Хелюля выбрал чудо-блюдо с названием «Улов рыбака». Ему принесли гигантскую тарелку жареной салаки с картошкой и солёными огурцами. А я снова заказала котлеты. И тоже из сёмги и судака. С нежным пюре. Я знаю, что такое «жизнь прекрасна».
В этот вечер мне особенно хотелось тепла и уюта, поэтому я взяла глинтвейн с добавлением вермута. А Хелюля снова устроил себе пивной марафон.
Когда еда закончилась, я почувствовала, что в моем желудке осталось пустое пространство. С благословения Хелюли я попросила у официантки тарелку селёдки. Тарелка оказалась немаленькая. А там еще была печеная картошка, грибочки и маринованный лук. Очень скоро я заполнила свой желудок донельзя. А Хелюля в это время все еще расправлялся с салакой. Я объявила, что добрая часть селёдки переходит в его распоряжение, попросила заказать мне еще один глинтвейн и ушла курить на улицу.
Когда я вернулась, Хелюля доедал селёдку, будучи уже на грани гибели. Он страшно объелся. Мы выпили еще по одному напитку и покинули ресторан, в котором к тому моменту уже было занято много столов.
Хелюля торопился в магазин «Бутыль» за пивом. Он набрал себе несколько банок из разных стран. Я взяла только бутылку воды.
Дома мы сразу подготовили ко сну один из диванов. Я сходила в душ, включила телевизор на минимальной громкости и приятно уснула в электрическом свете.
Слышно было, как Хелюля веселится на кухне.
***
Ну вот и всё. Нам пора прощаться с Пруссией.
Утро было очень солнечным. Мы позавтракали пельменями, которые Хелюля нашел в холодильнике, и тронулись в путь.
Ехали не спеша по пустым свежим дорогам. И улетали куда-то назад последние немецкие домики. До свидания! До свидания!
На заправке я позавтракала второй раз – бургером. Еще мы с Хелюлей взяли по стаканчику кофе. Он быстро проглотил свой и убежал в туалет в торговый центр. А я осталась в зале одна, и изо всех сил наслаждалась этим последним солнцем сквозь широкое чистое окно.
На стоянке возле аэропорта мы сдали машину. Дяденька из каршеринга подбросил нас ко входу в Храброво и уехал. До свидания, машинка!
Мы покурили и зашли в тепло. Я зачехлила свой чемодан, потом мы зарегистрировались на рейс и сдали багаж. Немного побродили по холлу, посмотрели, что продают – марципан, янтарь – все в порядке.
После коротких переговоров мы решили больше не слоняться, а пойти перекусить в зоне вылета. Но и там нас ждали сувенирные магазины. Я купила себе янтарную маску для лица. Дома я узнала, что с янтарной кислотой нужно очень осторожно обращаться. Она может просто сжечь кожу.
Еще мы зависли в книжном – смотрели очень интересные и очень дорогие книжки про Кёнигсберг и область.
Хелюля уже сильно беспокоился за наш перекус. Мы нашли относительно дешевую пиццу в самой дальней лавочке торгового ряда. К ней я попросила черный чай с сахаром.
Возле выхода на посадку Хелюля наблюдал в окно, как грузят чемоданы. Он хотел увидеть свою сумку.
В самолете мы опять сидели на разных местах. В этот раз они были неудобные, посередине. У меня на пятом ряду, у Хелюли на восьмом. Больше мне не нравятся «Уральские авиалинии». Потом еще пришла женщина, которая должна была занять место у окна рядом со мной. У нее был в руках черный пакет, в котором, по ее словам, были шпроты. И она этими шпротами пыталась утрамбовать на полке хелюлин дорогой рюкзак с фотоаппаратом и другими хрупкими вещами. Хелюля подскочил, когда увидел этот беспредел, и начал отгонять тётку. Сказал ей, что она уничтожает мой рюкзак. Почему он не сказал ей, что это его рюкзак – не знаю. Почему он вообще его положил на полку над моим сиденьем – я не поинтересовалась.
Потом мы взлетели. Я сразу открыла кантовские лекции по педагогике и задалась целью дочитать их до конца. Но скоро мой покой нарушила шпротная королева. Как только мы набрали высоту – она заставила меня и женщину в коллекторской форме выпустить ее, чтобы она поперемещала снова свои шпроты на полке. Хелюля раздраженно следил за тем, что она делает.
Когда самолет начал снижаться – я дочитывала сноски.
Домодедово. Очень сильно хотелось курить, и я подгоняла Хелюлю скорее выйти на улицу. А он звонил на парковку, вызывал нам шаттл. Потом мы находились в ожидании машины. Я за это время посчитала, сколько километров в сумме мы прошли за все путешествие – 107,2.
Кажется,
