Владимир Кудинов - На разных широтах, долготах...

— Да, — сказал я Гопи, — если бы вы рассказали мне эту историю не сегодня, после посещения катхакали, а вчера, то я мог бы сомневаться в ее правдивости. Но сейчас… Я верю, что все так и было. И недаром о великом актере Чакиаре народ сложил легенду. Могу представить, как он блестяще исполнял свои роли в катхакали.

А утром следующего дня мы снова занимаемся нашими делами. Выезжаем из гостиницы в Маттанчери на переговоры с фирмами-поставщиками закупленных товаров, которые уже должны быть собраны в порту.

— Гопи, — говорю я, — мы уже несколько раз проезжали вблизи китайских сетей, но не останавливались. А вы говорили, что это одна из достопримечательностей Кочина.

— Вот уладим дела с фирмой, и на обратном пути в гостиницу вы сможете удовлетворить свое любопытство и даже, если захотите, помочь рыбакам поднять сеть из воды…

Наша машина бежит по узким улицам Маттанчери, заполненным пешеходами, велосипедистами, тачками грузовых рикш. Наконец въезжаем в Форт-Кочин. Вот здесь-то, в северной части этого района города, на берегу пролива, соединяющего акваторию порта с Аравийским морем, — китайские сети.

— Посмотрите на ту сторону пролива, — говорит Гопи. — Это остров Випин. Видите, там тоже много сетей. А пока обратите внимание на пролив. Говорят, на его дне лежит немало кораблей, занесенных илом. Людская молва всегда щедра. Уверяют, что на борту кораблей, затонувших тысячи лет назад, находились золото, серебро, слоновая кость… Так ли это? Никто точно не знает. Когда-нибудь, возможно, приподнимут наносы ила и увидят воочию, что там есть. А теперь — китайские сети, которые вызывают у вас такой интерес…

Гопи обратился к старшему из рыбаков на малаялам. Его услышали и остальные, дружелюбно заулыбались и стали приглашать меня жестами подойти поближе к сооружению из крепких бревен, укрепленных на сваях, забитых в морское дно у берега. Этот своеобразный пирс, лишь частично покрытый дощатым настилом, уходит в море на 12–15 метров. В последней паре свай имеются прорези, куда вставлен круглый опорный деревянный брус, к которому прикреплены два несущих сеть бревна. Они соединены в верхней части под углом в 15 градусов и скреплены для прочности рангоутом. Опорный брус является основанием, а бревна — сторонами треугольника. В месте соединения бревен закреплены под углом 90 градусов друг к другу четыре длинные рейки, образующие огромную крестовину. К их концам подвязана большая мелкоячеистая сеть квадратной конфигурации, со сторонами 15 метров.

Спуск в море и подъем сетей из воды производится посредством длинных бревен — противовесов, скрепленных с тем же круглым опорным деревянным брусом, что и несущие сеть бревна. Устройство спуска-подъема сети имеет также форму треугольника и является зеркальным отражением основной системы, несущей всю нагрузку. Эти огромные «треугольники» соединены под углом 110–120 градусов.

Рыбаки привычно, сноровисто готовили сеть к спуску. Дрогнул «треугольник», слегка завибрировали рейки, сеть пошла вниз и вошла в воду.

Прошло немного времени, и рыбаки стали дружно тянуть сеть из воды.

— Давайте поможем им! — восклицает Гопи, я хватаюсь за толстый канат и изо всех сил тяну его вниз.

Подъем сети облегчается тем, что на канатах навешены тяжелые камни и метровый брусок двутавровой стальной балки. Под дружные возгласы рыбаков — ну-ка, раз, еще раз… — сеть начала выходить из воды. Когда тросы, на которых она держалась, оказались почти в метре от воды, подъем приостановили. В провисшей в воде сети плескалась рыба. Ее было довольно много. Нескольким рыбинам удалось все же выпрыгнуть из сети.

Тут же налетели вездесущие вороны. Голодные, прожорливые, они по брюхо погружались в воду и взлетали, унося с собой рыб размером с селедку. Никогда ранее мне не приходилось видеть, чтобы ворона — «сухопутная» птица — смело бросалась в воду за добычей. Но голод не тетка…

Выбрав рыбу из сетей в корзины и отгоняя при этом настырных ворон, рыбаки стали готовить сеть к следующему погружению.

Я поговорил с рыбаками. Заработки у них низкие. Основной доход идет в карман хозяев сетей. Профессия в большинстве случаев наследственная. Привыкли к этой работе, нет гарантии, что в другом месте найдешь что-либо получше. Тут родились и выросли…

Тепло попрощались с рыбаками… Сеть снова пошла вверх. Вороны с громким карканьем устремились к воде…

…Мы снова в машине.

— Теперь уже в китайских сетях, — говорит Гопи, — применяют новшества. В сваях и бревнах видны металлические скобы, рейки, в местах скрепления они обиты листовым железом. А в давние времена все это скреплялось, как говорится, без единого гвоздя.

У нас час двадцать свободного времени. Выбирайте: церковь святого Франциска в районе Форт-Кочина, Голландский дворец или синагога в Маттанчери…

— А все посмотреть не успеем?

— Конечно нет. — И шоферу — в Форт, к церкви святого Франциска!

Пока едем, вспомним португальских и голландских колонизаторов. Приведу несколько дат. Впервые португальцы прибыли в Кералу в тысяча четыреста девяносто восьмом году. Всем известный Васко да Гама приплыл в порт Кожикоде, имея под своим командованием четыре корабля. За ним потянулись другие. Двадцать четвертого декабря тысяча пятисотого года в Кочине стали на якорь корабли адмирала Педро Альвареса Кабрала, который перед этим попытался вытеснить мусульман из Кожикоде. Разграбление и сожжение десятка их кораблей, бомбардировка города португальцами с моря не принесла окончательного успеха Кабралу, и он, чтобы поправить свое положение, заключил с раджей Кочина договор, по которому португальцы получили право на торговлю в районах, прилегающих к городу.

Всегда и везде колонизаторы начинали с торговли, а затем следовали кровопролитные стычки и сражения. Вслед за этим наступало порабощение коренного населения. Так вели себя и португальцы. Когда девятого сентября тысяча четыреста девяносто девятого года Васко да Гама возвратился из Индии в Португалию, доставив на своих кораблях пряности, жемчуг, слоновую кость, золото, серебро, драгоценные камни, мастерски расшитые яркие ткани, то придворные «экономисты» того времени подсчитали, что затраты на экспедицию да Гамы были в пять-шесть раз меньше, чем стоимость всего этого добра, частично закупленного, частично награбленного. Поэтому португальский король Мануэль не поскупился на снаряжение новых, более мощных флотилий. В тысяча пятьсот втором году Васко да Гама вновь прибыл в Индию, в порт Каннанор, имея под своим началом пятнадцать кораблей. Этого мореплавателя европейские историки изображают главным образом как первооткрывателя морского пути из Европы к индийским берегам, хотя давным-давно мореплаватели многих стран знали путь сюда.