Письмо девятое, продолжение.
…И вот мы (я и Вовка Шарлаев) сидим на траве в кэмпинге в Исламабаде, едим лепёшки по 2 рупии, слушаем заунывные песни муэдзинов и созерцаем других сумасшедших людей, приехавших сюда изделека. Туристский кэмпинг в Исламабаде — место встречи всех путешественииков. Безумно дешёвыо (ночлег на двоих нам обошёлся суммарно в 8 рупий — это 0.18 $), поэтому здесь много интересного народу, пойду знакомиться. Кстати, от Мултана до Исламабада мы ехали 28.5 часов, преодолев за это время целых 620 километров — для Пакистана огромное расстояние!
Вот четвёрка ирландцев; они едут своим ходом на двух мотоциклах из Ирландии — через Европу, Турцию, Иран, Пакистан в Афганистан (!). Среди них — даже одна девушка. Здесь они получили визу у талибов — то, что не удалось сделать нам. Через Афган они попадут, вероятно, в Среднюю Азию, а потом вернутся домой. Вот бродит мужик с огромной бородой и готовит еду на костре. Он из Кабула, кстати, сторонник талибской власти. Оно и видно, с такой бородищей никакие талибы не страшны. А вот даже негр.
Вот хипо-образная парочка на своём фургоне (микроавтобусе). Они из Австрии. Ездили в Индию зимовать и теперь возвращаются домой — через Пакистан, Иран, Турцию… Узнал у них сведения о делании виз. Парень давно не был дома, и, как и я, пишет письма на лужайке. У него на раскладном столе стопа, штук тридцать, чистых конвертов, купленных здесь на почтамте. Видимо, всем решил написать. У парня и у девушки — все волосы в косичках, выглядят для Пакистана очень нетрадиционно. Наверное, посмотреть на них собираются, по местному обычаю, целые толпы.
Светит солнце. Разложил все промокшие вещи, тетрадки и карты. Скоро они высхонут. Приятно поговорить по-английски, так как почти никто из местных жителей в Пакистане английского не знает. Эх, англичане — за триста лет народ разговаривать не научили!..
Привет всем из Исламабада!
В Исламабаде мы навестили российское посольство, чтобы узнать какие-нибудь научные сведения по соседнему с ними Афганистану. Испуганное посольство сидело за высокими крепостными стенами забора, по верху которого шла колючая проволока. Человек, рискнувший выйти к нам, даже не пригласил нас внутрь (мы, правда, особо и не рвались) и напугал нас по полной программе, сказав, что в Афганистане меряют бороды и сажают в тюрьму тех, у кого борода короче четырёх пальцев (это мы и раньше знали), что в Афганистане бьют камеры, рвут фотографии и всякие изображения людей, что талибы воюют не только с северным альянсом, но и сами с собой и недавно сами у себя захватили Кабул, ну и т. д… Мы поблагодарили посольщика за информацию и ушли.
Дорога из Исламабада обратно в Лахор была пройдена нами селективным методом. Нам показалось, что нашу черепашью скорость движения можно повысить, если избегать роскошных, звенящих, но медленных грузовиков, голосуя только по легковушкам. Новый метод, однако, ничуть не увеличил нашей скорости. Ехали мы быстрее, но стояли дольше, ожидая легковую машину. Так мы преодолели 210 км и с наступлением темноты застряли. Легковушек было мало, остановиться им мешали многочисленные велосипедисты, рикши и повозки… в общем, простояв на позиции тридцать минут (рекорд для Пакистана!) мы перестали селектировать и уехали на грузовике до Лахора.
Мы прибыли в Лахор около полуночи и направились пешком по ночному городу к вокзалу — месту нашей завтрашней встречи. Километра четыре нас подвезли ситистопом (т. е. по городу). На телеге, запряжённой лошадью, мужик вёз какие-то железки. Владимир давно мечтал прокатиться на телеге, но погоня за скоростью мешала нам это сделать. Цокают копыта, скрипит телега, звенят железки, мы медленно катимся по ночному Лахору… Наступает седьмое марта. Путешествие по Пакистану подошло к концу. Завтра — Индия.
Приехали на вокзал, поблагодарили водителя-извозчика (разумеется, денег он не просил) и отправились искать место ночлега. Именно вокзал и был нашим условленным местом встречи; но сейчас, ночью, там никого не было. Мы прошлись по Лахору и быстро нашли себе пристанище на крыше невысоких гаражей. С улицы нас не было видно, мы улеглись и проспали до утра.
Наутро встретили друзей (Руслан ехал сюда с Максом, а Лена с Полковником) и наслушались их интересных историй. Ехали они разными маршрутами. Руслан рассказал, как их подвозил и вписал богатый пакистанец, которого они назвали раджой, а другой раз они вписались у генерала, воевавшего за русских в последнюю афганскую войну, а теперь скрывающего своё боевое прошлое и работающего простым водителем… Полковник выглядел менее довольным — его утомило местное гостеприимство, толпы любопытных и непрерывные приветствия «Хэллоу, мистер!» А вот другие двое, «Гортексы», на стрелке не появились.
Отправились в столовую отметить встречу — там наливали суп из наиогромнейшей, двадцативёдерной кастрюли. После супа разделились.
Мы с Владимиром направились в Индию, желая сегодня же успеть перейти границу, а прочие отправились гулять по улицам Лахора — как нам тогда казалось, самого грязного города мира, желая перейти границу завтра.
* * *
Заключительные заметки по стране. Большое внимание уделяется вооружённым силам. По газетным сведениям, 25 % дохода страны уходит на войну. И это видно: повсюду реклама Pakistan navy, приглашают послужить в армии — «как хорошо быть военным»! Четыре вида вооружённых сил, сухопутные, морские, воздушные и подводные войска, зазывают молодёжь пополнить свои ряды. Много полицейских и солдат на улицах больших и малых городков. Дружелюбных, любопытных, которым приятно сфотографироваться с вами (хотя, ясное дело, никто никогда не догадается сообщить свой адрес, чтобы потом получить фотографию), но вооружённых. В конце мая, через месяц после нашего возвращения, весь мир был потрясён известием о том, что Пакистан, вслед за Индией, взорвал свою атомную бомбу!
Как в песне — «зато — мы делаем ракеты…»
В Пакистане очень много беженцев, преимущественно афганских. Отношение многих местных жителей к афганцам очень напоминает отношение многих россиян к кавказцам. «Приехали, только торгуют, спят, едят, заполонили базары, преступность, оружия навезли, наркотики, сами у себя в стране бардак устроили, теперь к нам приехали, а мы их не звали,» — такие слова вы можете услышать в Пакистане про афганских беженцев.
Немало пакистанцев во время афганской войны воевали там в качестве наёмников-моджахедов против русских. Сейчас «ветераны» заняты мирным трудом. При знакомстве с русскими они не скрывают своего боевого прошлого. Однако, отношение к нам, путешественникам, было всюду хорошее. Никто не переносил свою неприязнь к врагам (русским солдатам) на нас (русских автостопщиков).
