а тон голоса стал ниже. — Зачем ты рассказал этой мерзкой Лори-Нори, или кто там её, что наши отношения фиктивны? Ну, да ладно, с этим потом. — Голос Бетти вновь изменился и зазвучал, как прежде, театрально. — Рейн, я поверить в это не могу! Неужели это ты?
— Что с тобой такое?
— Неужели это ты — Остин?
Брови парня резко нахмурились. Он огляделся по сторонам и, приблизившись к собеседнице, перешёл на шёпот, укоризненно глядя на неё.
— Как ты узнала моё настоящее имя? Рылась в моих личных вещах?
— Ни за что. Как ты можешь так думать про меня?
— Впрочем, — Рейн выдержал паузу, чтобы успокоиться, — обсудим позже, Бетти. Ступай.
— Рейн, почему ты желаешь моего ухода? — упрямо продолжала изумлённая актриса. — Ты ведь ждешь некий сюрприз. Разве ты не понимаешь? Я и есть тот сюрприз.
Рейн на секунду впал в ступор. Она и это узнала! Но как?
— Что? Ты о чем?
— Рейн, то есть Остин… — состредоточенно продолжала Бетти Прескот. — Разве ты ещё ничего не понял? Ты сидишь здесь, ждёшь сюрприз. Я — твой сюрприз. Я — та девушка, с которой ты так долго общаешься письмами. Я — та самая Виктория.
Первые несколько минут парень не мог произнести ни слова, он ошарашено смотрел на собеседницу. Его сердце билось так, как не билось никогда: испуганно, неуверенно и радостно одновременно. Бетти — Виктория? Если она шутит, то это самая ничтожная шутка, которую только можно придумать. А что если эта девушка говорит правду? Мысли путались, затягивая в голове звезды тугие узлы.
— Бетти, что ты такое говоришь? — медленно произнёс он, пытаясь успокоить бешеный ритм сердца. — Пожалуйста, уходи. И не вздумай больше затрагивать эту тему.
Парень говорил эти слова с особой осторожностью. Разумеется, он не мог заставить себя поверить в сказанные Бетти слова, но какая-то частичка его не могла сомневаться. Просто потому что солист Блэк Бэнда давно ждал этой встречи. И его затуманенные от влюблённости глаза верили всему, что видят, а уши — всему, что слышат.
— Остин, очнись! — отвечала несносная Бетти молодому человеку. — Я тебе все объясню. Моё настоящее имя — Виктория. Я сменила его на псевдоним Бетти Прескот, чтобы начать карьеру актрисы. Разве ты не понимаешь?
Остин молчал. Конечно, он понимает. Он сам поступает ровно также: скрывает своё настоящее имя под сценическим псевдонимом.
— Но, когда я писал Виктории, она не упоминала, что мечтает связать свою жизнь с кино. Она обычная девятнадцатилетняя студентка, подрабатывает в пекарне у родителей. Неужели это ты?
— Я понимаю, что тебе сложно это принять, — невозмутимо продолжала актриса, иногда прерываясь на меню кофейни. — Как думаешь, эти десерты на кокосовом молоке?
— Прекрати, Бетти, — злился парень. — Кофейня уже давно пытается закрыть свои двери. Не будем продлевать их рабочий день.
Парень встал из-за столика, вложил в доставленный официантом чек пару бумажных купюр и, задвинув стул, подал руку Бетти.
— Это хорошо, что ты не называешь меня Викторией, — улыбнулась довольно девушка, взяв Остина за руку. — Тебе нужно привыкнуть к псевдониму.
— Поверь, это будет нетрудно. Я ни за что не мог подумать, что ты являешься той, с кем я так давно знаком.
Звезда "Блэк Бэнда" и юная актриса покинули заведение и стали прогуливаться вдоль затемнённой аллеи, которую едва освещал тусклый свет уличных фонарей.
— Так романтично, — восхищенно протянула девушка. — Не правда ли, Рейн?
— А тебе ли не привычнее называть меня Остином? Всё-таки с пяти лет зовёшь меня так.
Бетти замешкалась.
— Так ведь и я не знала, что ты — мой давний знакомый. Необычно называть тебя именем друга по переписке.
— Виктория должна была… — начал парень и сразу же запнулся. — Ты должна была прилететь завтра.
— Я устроила тебе сюрприз! Надеюсь, ты рад нашей скорой встрече.
Остин остановился, и девушка — вслед за ним. Парень ничего не говорил, он лишь тщательно осматривал её бледное худое личико с заострённым носиком и хитрыми лисьими глазами. Пытаясь найти в ней хоть какие-то черты того человека, с которым он переписывался пятнадцать лет, Остин не сводил с неё глаз. Неужели такая с виду взбалмошная глупышка, как Бетти, может оказаться внутри той дивной и умной Викторией? Внешность обманчива, не так ли?
— Давно ты перекрасилась? — единственное, что спустя время спросил парень. Взгляд его был подозрителен.
— Нет-нет, рыжий — мой естественный, родной цвет, — взмахивая пышной гривой, протянула самодовольно девушка.
— Помню, в пять лет у тебя были тёмные волосы. Неужели забыла, как на детской площадке ты упала в песочницу и потом долгое время вымывала песок из волос?
Бетти сначала призадумалась, а потом артистично засмеялась.
— Конечно, конечно, помню! О чем речь, Рейн? — хохотала она театрально. — Я была очень смешным и неопрятным ребёнком. А цвет…В нашем роду у всех волосы рыжеют со временем.
— А как дела в Смоллвиле? — продолжая прогулку вдоль аллеи, поинтересовался парень. — Ты ведь уже больше года не живешь там, верно? Когда начались твои первые съёмки? Ты ведь тогда покинула наш родной город?
— Так много вопросов… — тяжело вздохнула Бетти. — Даже на интервью так не загружают. Давай прервёмся, Рейн? Забудем на время о прошлом и насладимся настоящим. Мы ведь теперь рядом друг с другом.
Остин кивнул, и они оба, взявшись за руки, гуляли по ночному Парижу. В груди парня, не смотря на исполнение долгожданного желания увидеть Викторию, всё равно было пусто. Где-то глубоко внутри его дёргало и истощало крошечное сомнение. Актриса Бетти Прескот, она же Виктория, продолжает звать Остина Рейном. Это странно. Но ведь и сам парень не может заставить себя называть её именем той девушки, что пленила его разум и сердце. Может быть, всё насладится со временем, думал он. Должно наладиться.
***
Эмма и Катрина, услышав с каким грохотом хлопнула дверь в номер, набрали в грудь воздух и приготовились ко встрече с подругой, пришедшей в отель после неудачного свидания. Виктория далеко не тихо зашла в общую комнату, кидая сумку в одну сторону, пиджак — в другую. Слёзы уже давно высохли, только следы на щеках и красные, заплаканные глаза, и потёкшая под ними тушь выдавали измученное состояние её души. Подруги молчали, следя за каждым движением Виктории.
— Я ненавижу его! — кричала девушка на всю комнату, расхаживая из стороны в сторону и держась одной рукой за макушку головы. — Терпеть его не могу! Как он мог так поступить?
Эмма и Катрина сочувствовали подруге, давали ей возможность выговориться.
— Зачем? Для чего? Сначала приглашает в Париж, а
