— Капитан Джеймс Плейфейр? — спросил он, пристально глядя в глаза шкипера.
— Да, это я. Чего ты хочешь?
— Чтобы вы меня взяли.
— У нас нет больше мест.
— Ну, один-то человек не помешает.
— Ты так считаешь?
— Уверен!
— А кто ты такой?
— Бывалый моряк, крепкий малый и тертый калач. Две таких ручищи, как мои, всегда пригодятся, вот я их вам и предлагаю.
— Но есть другие корабли и другие капитаны. Почему ты пришел именно сюда?
— Потому что хочу служить на «Дельфине» и под вашим началом.
Его настойчивость изумляла.
— Но ты мне не нужен, — повторил Джеймс Плейфейр.
— Крепкий малый нужен всегда. А если хотите испытать меня, то позовите трех-четырех самых здоровых парней из вашего экипажа — я готов помериться с ними силой.
— Да уж, — усмехнулся Джеймс Плейфейр. — Как тебя зовут?
— Крокстон, к вашим услугам.
Капитан отступил на несколько шагов, чтобы получше рассмотреть великана, который нависал над ним, как скала. Его сложение и матросская внешность как будто подтверждали слова крепыша. Похоже, он и в самом деле обладал необычайной силой.
— Где ты плавал? — спросил Плейфейр.
— Везде понемногу.
— А знаешь ли, куда и зачем мы идем?
— Да.
— Черт меня побери, если я упущу такого молодца! — сдался шкипер. — Пойди-ка отыщи второго помощника, мистера Мэтью, пусть он тебя запишет.
Джеймс Плейфейр ожидал, что матрос бросится на нос корабля, но ошибся. Крокстон не двигался с места.
— Ты что, не понял? — удивился капитан.
— Понял, — отвечал матрос. — Но должен вам сказать еще кое-что.
— Ты мне надоел, — рассердился капитан Джеймс. — Некогда с тобой разговаривать.
— Еще только два слова. У меня есть племянник…
— Вот как! Так у него чудный дядюшка, у твоего племянника, — нетерпеливо заметил Джеймс Плейфейр. — Кончится когда-нибудь наш разговор?
— Сейчас, сейчас. Тут вот какое дело. Если уж вы нанимаете дядю, то следует взять и племянника.
— О! Да что ты говоришь?
— Так уж заведено. Мы плаваем только вместе.
— А что за племянник?
— Юнга пятнадцати лет, я обучаю его нашему ремеслу. Он очень старается, со временем из него выйдет отличный моряк.
— Так, значит, ты, папаша Крокстон, считаешь «Дельфин» мореходной школой?
— Не надо смеяться над теми, кто учится морскому делу, — нахмурив брови заметил моряк. — Один из них стал потом адмиралом Нельсоном, а другой — Франклином.
— Черт побери, дружище, — засмеялся Плейфейр, — да у тебя здорово подвешен язык, это мне нравится. Приводи уж сюда и племянника. Но только если его дядюшка окажется совсем не таким отважным малым, за которого себя выдает, то будет иметь дело со мной. Иди, и через час чтобы был здесь.
Крокстон не заставил капитана повторять эти слова, довольно неумело отдал честь и спустился на берег. Через час он вернулся с племянником — хрупким, худеньким мальчиком, робким, растерянным, совершенно не похожим на дядю.
— Эй, смельчак, веселее! — пытался подбодрить его Крокстон. — Нас тут не съедят, черт побери! А впрочем, еще можно вернуться.
— Нет, нет, не надо! — торопливо ответил мальчик. — Бог защитит нас!
В тот же день матрос Крокстон и юнга Стиггс были внесены в списки экипажа.
На другое утро, в пять часов в топках парохода развели огонь, палуба задрожала от вибрации, пар со свистом вырвался из клапанов. Настал час отплытия.
Несмотря па ранний час, на набережных и на мосту собралось много народу: всем хотелось проводить корабль отважных. Винсент Плейфейр пришел обнять капитана Джеймса. Приняв позу почтенного римлянина из старых времен, он наградил племянника двумя крепкими поцелуями, что, должно быть, свидетельствовало о возвышенности его чувств.
— Ну, отправляйся, Джеймс, — сказал он, — и возвращайся скорее. А главное, не стесняйся использовать выгоды твоего положения. Продавай дороже, покупай дешевле, и тогда ты заслужишь уважение своего дяди.
На этом пожелании, заимствованном, видимо, из «Учебника умелого коммерсанта», дядя с племянником расстались, а провожающие покинули корабль.
В это самое время Крокстон и Джон Стиггс стояли вместе на баке.
— Все идет как нельзя лучше, — говорил Крокстон. — Меньше чем через два часа мы будем в открытом море. Думаю, путешествие, которое так хорошо началось, должно быть удачным.
Вместо ответа юнга пожал ему руку.
— Давление в котлах достаточное? — спросил второго помощника капитан.
— Да, капитан.
— Отдать швартовы!
Винты заработали. «Дельфин» прошел мимо кораблей на рейде и двинулся в открытое море. Вслед летели прощальные крики толпы.
Спуск по Клайду прошел без всяких осложнений. Можно сказать, что эта река создана умелыми человеческими руками. За шестьдесят лет, благодаря работе землечерпалок и бесконечной настойчивости людей, ее глубина увеличилась на пятнадцать футов,[16] а ширина между набережными города стала втрое больше. Скоро лес мачт и труб пароходов растаял в дыму и тумане. Грохот молотов в литейных цехах, звуки топора на верфях смолкли в отдалении. Осталось позади селение Партик, заводы уступили место загородным домам, виллам и деревянным домишкам. «Дельфин», уменьшив пары, маневрировал между дамбами, которые удерживали воду выше берегов, а часто и в самых узких проходах — впрочем, это не слишком мешало, так как, в сущности, для судоходной реки более важна глубина.
Корабль, ведомый одним, из самых опытных лоцманов Ирландского моря, уверенно прошел мимо буйков, каменных колонн и биггинов,[17] которыми был обозначен фарватер, затем миновал замок Килпатрик и приблизился к заливу Боулинг.
В четырехстах футах перед ними проступил парящий в воздухе, еле различимый в тумане силуэт замка Дамбартон. И сразу же на левом берегу заплясали на волнах, идущих от «Дельфина», корабли в Порт-Глазго.[18]
Через несколько миль проплыли Гринок, родину Джеймса Уатта,[19] вошли в эстуарий[20] Клайда, переходящий в залив, через который речные воды попадают в Северный пролив.[21] Стало заметнее волнение моря, остались позади живописные берега острова Арран.
Обогнули мыс Кинтайр, разделяющий канал на две части почти по его середине; можно было рассмотреть и остров Рэтлин. Лоцман, сев на шлюпку, переправился на свой тендер,[22] дожидавшийся его в открытом море, и «Дельфин», вверенный теперь капитану, взял Курс на север Ирландии, редко посещаемый кораблями. Скоро берега Европы исчезли из виду, корабль оказался на пустынных просторах океана.
