Илья Вартанов - Россия: спринтерский забег... в трясине [Взгляд эмигранта на Россию.1996]

Что почем?

Теперь от ГУМа — к Большому театру. Хорошее утро в Москве. Бабье лето со вчерашнего дня.

Улица вся в торговле. Удивительна форма этой торговли — просто стань и продавай.

Ну а что почем? Пиво «Жигулевское» — 4900 рублей. Если даже зарабатывать 800000 в месяц (а столько далеко не каждый зарабатывает), то придется за это пиво один час вкалывать. Пачка сигарет «Мальборо» 11000 рублей (2 часа рабогы), роза — да, очень красивая, "очень красная", но 18000 рублей (больше 3 часа работы). Конечно, есть цветы и подешевле, но все же если мужчина захочет проявить нежность и галантность, это ему дорого обойдется…

Сказать про цены, что они «кусаются», — значит ничего не сказать. Вот утюг. Стоит 290000 рублей, почти 60 долларов. Если вы подумали, что он из чистого золота, то ошиблись. Обыкновенный железный. Я такой куплю за 12 долларов в Калифорнии, а на дешевой распродаже — за 2 доллара, не дороже.

Через неделю после такой "прогулки по ценам" я уже не удивлялся, а только констатировал, что курица несравнимо лучшего качества в магазинах Лос-Анджелеса в два раза дешевле, чем эта, голубенького оттенка за 15000 рублей (1 кг); что вот эта чашка мгновенно разваривающегося супа, импортированная из Калифорнии, там стоит 25 центов, или четверть доллара, а здесь на ней красуется цена 5400 рублей, то есть целый доллар. И такое соотношение цен почти по всем импортным товарам. Американская пословица говорит: "Принимай как есть или проваливай…" А как иначе реагировать на это?

Ноги сами приводят меня на Пушкинскую, 10, что в Питере. Здесь два года назад над дверью, ведущей в полуподвальное помещение, заметил я самую удивительную из виденных в жизни вывеску: "Это не магазин". Ни в какой другой части мира над тем, что и без того не является магазином, вы не увидите специально подтверждающего это объявления.

В магазин я бы не зашел, но как удержаться от соблазна теперь? Зашел в "Это не магазин". Пристроился к очереди. "Мужики, — говорю, что дают?" Крайний мужик, с лицом мятым-перемятым (естественно, пахло от него далеко не «шанелью» и не розовым маслом), честно поделился информацией. "У той бабы слева, — сказал он, — возьмешь талончик на суп, а справа дают талончик на бесплатную одежду". Нахожусь, значит, в распределителе жизненных благ для бомжей. Слабый намек на смягчение нравов в обществе.

И что же я вижу теперь, спустя два года? Ту же очередь! Только метра на три сдвинута влево от "Это не магазин", под арку. Нет, эта очередь раза в три длиннее, пожалуй.

— Что сегодня дают? — спрашиваю.

— Бульон, — говорит последний в очереди.

— И все?

— Еще четвертинку хлеба дают, черного.

На стене над пунктом выдачи нацарапано: "Бери и уходи!" Актуальный лозунг. Другая надпись над очередью очень уместна здесь: "Грезы, иллюзии, галлюцинации…"

На подступах к Преображенскому рынку в Москве, как раз под грозным объявлением "Торговля с рук запрещена", идет самая оживленная торговля с рук. "Эй, кто-нибудь тут соблюдает законы?" — хочу я спросить у людей. А люди идут, погруженные в свои заботы, и до моих ушей доносятся обрывкам их разговоров.

Молодая женщина выговаривает своему спутнику (наверное, муж и, наверное, плохой добытчик денег): "Все живут легко! Один ты все раздумываешь. Кому это надо?"

Две пожилые женщины: "Народ ну просто озверел…"

Двое спортивного пиля мужчин торопливо договариваются на ходу: "Ну ты давай, вали к Косому, а с этим красавцем мы сами разберемся…"

Переговариваются две девушки: "А вчера я только хотела с боссом уединиться, так эта сучка-секретарша за нами увязалась. Представляешь?.."

Я не подслушиваю эти разговорчики, я слушаю улицу, а она очень громко разговаривает, неужели москвичи и петербуржцы этого за собой не замечают?

Иду по Пушкинской. На этой недлинной прелестной улице расположены музыкальные студии и, кажется, какой-то авангардный театр. Афиша объявляет в такой (привожу в неприкосновенности) форме: "Достоевский Идиот". Может быть, авангардизм переходит и в стиль объявлений?..

Выхожу на Невский. Толпа здесь уже загустела, дело идет к часу пик. Перекладываю из предосторожности деньги и документы во внутренний карман пиджака.

Из руководства для выживания иностранцев в больших городах России": "Как иностранец вы ВЫДЕЛЯЕТЕСЬ (заглавные буквы в оригинале. — И. В.) здесь больше, чем в западноевропейском городе".

Прерву цитату здесь, чтобы сказать: никакой внешности иностранца у меня нет, и это мне "не угрожает". А цитирую я выдержки из «Руководства» с тем еще умыслом, что они показывают, как на Западе оценивают и воспринимают реалии российской жизни. Небесполезно знать. Продолжу цитирование, поскольку эта рекомендация очень пригодится не только иностранцам, но и всем людям вообще, кто приезжает в Москву или Петербург:

"Не носите все деньги в одном месте. Никогда не показывайте большие суммы денег. Будьте предельно осторожны, покупая сувениры у уличных продавцов: преступники могут "положить глаз" на ваш кошелек. Свою сумку и другие ценности держите крепко в руке, когда расплачиваетесь. Опасайтесь также "ГРУПП ГЛУХОНЕМЫХ", которые просят о помощи. Многие из них — нормальные тинэйджеры, подростки, которые творят «чудеса», особенно на оживленных улицах".

Незадолго до моей поездки в Россию читательница одного популярного русского еженедельника в Нью-Йорке просила в письме: "Мне хотелось бы знать, что происходит в Москве, сидят ли по-прежнему бабушки у подъездов, сколько стоит хлеб, можно ли купить молока или творога в 7 часов вечера, ходят ли москвичи в японские рестораны, что стало с кинетеатрами и театрами, есть ли магазины для беременных и т. д., то есть понять, как живут в Москве мои родители, что люди делают в выходные дни, что едят, что дарят друг другу?"

Я постараюсь как смогу полно ответить на эти и многие другие вопросы, когда вернусь. Сейчас же вот что хочу отметить. Как в Москве, так и в Петербурге под сенью благодатного для многих беспредела прет из всех щелей «микробизнес»: торговля с рук на улице. Пачка сосисок, банка соленых огурцов, яйца, редиски пучок, палка копченой колбасы — все идет в ход. Предметы старого мира еще узнаваемы, но изменился их функциональный смысл. Ведь что такое буханка хлеба в прошлом? Ну хлеб что еще? А в сегодняшней России она, отдельно взятая буханка, — предмет бизнеса. Да-с, господа. Это в магазине элементарный "батон нарезной" за 2400 рублей (опять я о ценах…). А когда в 12 ночи идешь Лиговским проспектом, булочные закрыты, и тебе говорят: "Купите батончик, молодой человек, свеженький батончик, всего 3000 рублей", — то отчего не взять? Хлеб, как правило. теплый, в целлофановом пакетике. Возьмешь и еще скажешь: "Спасибо, бабуля!"