«Мой дорогой! Поздравь меня, я поступила в аспирантуру в Бостоне. Уезжаю на учебу в марте следующего года. Это была единственная возможность оказаться если не рядом с тобой, то хотя бы в городе, о котором ты мне столько рассказывал.
Я совсем ничего о тебе не знаю. Как ты провел эти месяцы? Вернулся ли домой из Индии или все еще здесь? Теперь я имею право задавать вопросы! Твоя Шанти».
И следом стоял «смайлик».
Глава 12
Посланец аватара
Путтапарти
На подъезде к Путтапарти на дороге стоял стенд с огромным портретом Саи Бабы. Аватар то ли только что отметил, то ли еще собирался отмечать свое восьмидесятилетие. Выглядел он на портрете вполне ничего себе, и как в дальнейшем оказалось — куда лучше, чем на самом деле. Я и ехал в Путтапарти посмотреть на аватара, больше в городе делать было нечего. Отгуляв полдня по раскаленным улочкам, уж не знаю почему я вдруг решил постричься. Выбор мой пал на крошечную парикмахерскую, помещающуюся в сарайчике, в далеко не туристской части города. Парикмахер, невысокий смуглый индиец, при моем приближении от удивления или от радости защелкал ножницами в воздухе. Потом долго держал их над огнем, всем своим видом показывая, что вот сейчас как раз он и убивает всех микробов. Стриг он меня около часа, после себя волос не оставил, за работу взял семь рупий и долго пытался угостить леденцом «на дорожку». Пожалуй, парикмахер произвел на меня впечатление как минимум не меньшее, чем аватар.
Блондинка с немецким
Я судорожно рылся в сумке, пытаясь отыскать «мобильник», который надрывно звонил, закопанный среди всякого хлама. Несмотря на вечерний час, за два дня до Рождества «Детский мир» был полон покупателей: несколько раз меня толкнули, я выругался, и наконец проклятый телефон нашелся. Трубка заговорила женским голосом:
— Здрасьте, это Люда. Мне сказали, что вы летите в Индию.
— Лечу… черт побери! — злобно ответил я. Впрочем, тут же добавил: — Это не вам, меня здесь совсем затолкали.
— Вы где? Можно я к вам сейчас приеду?
— В «Детском мире». А зачем?
— Я хочу лететь вместе с вами. У меня отличный немецкий!
— Приезжайте, — согласился я. В последнее время городские сумасшедшие стали привычным дополнением моей московской жизни.
Через полчаса мы встретились в кафе «Джаганнатх», что на Кузнецком мосту. Люда оказалась типичной блондинкой и выглядела вполне себе ничего. Но было в ней что-то, что с первых минут меня насторожило. Сама она приехала в Москву из Ташкента, училась в театральном, но бросила, перебралась в столицу и уже пять лет возила туристические группы — Турция, Кипр, Египет…
— Надоели эти турки! Хочется чего-нибудь другого, а английский на нуле. Вот и ищу, с кем полететь. — Моя новая знакомая просительно смотрела на меня.
— А на немецком, надо полагать, в Турции говорит каждый второй, — съязвил я, но Люда не поняла иронии.
— Ой, там полно немцев! А местные давно научились по-русски, — сказала она с воодушевлением. Из нее вполне могла бы получиться актриса, если бы не неподвижное лицо. Оно-то меня и смущало. Скорее всего, из-за этой ее куцей мимики, да еще прямой, словно вытесанной из камня спины я и задал дурацкий вопрос, которого сам же немедленно и испугался.
— Вы случайно не служили? — спросил я.
Люда вздрогнула, словно я увидел что-то, чего видеть был не должен.
— Ага, во внутренних войсках. А как вы догадались?
Оказалось, что между Ташкентом и Москвой была еще и Пермь. Уйдя из театрального, она нанялась на зону — ту самую, где за десять лет до этого сидели последние советские политические. Диссидентов она, естественно, не застала, но сам факт, что я чаевничаю с бывшей надсмотрщицей, был мне неприятен.
Через неделю Люда позвонила еще раз и сказала, что билетов на мой рейс уже нет и что летит она на три дня раньше.
— Я вас встречу в Дели, в аэропорту, — сообщила она. На том и попрощались. Я почувствовал облегчение и странную уверенность, что в Дели никто меня встречать не будет — так оно и вышло. Она со своим отличным немецким потерялась на просторах Индии, и я считал, что навсегда. Но вышло иначе.
«Преданные»
После трех месяцев блужданий по Индостану я оказался в Путтапарти — маленьком городке, в трех часах езды от Бангалора. Обойдя вокруг мандира[22] самого известного из индийских гуру, Саи Бабы, и не найдя ничего для себя интересного, я отправился потолкаться в вечерней толпе. По улицам в белоснежных пенджаби гуляли «преданные» великого учителя. Они съехались в Путтапарти со всех концов земли, но казались похожими друг на друга, как дети одних родителей. Их лица несли на себе отпечаток восторженности и простоты. На ходу они шептали мантры и перебирали четки. На стенах домов и в витринах висели портреты Саи Бабы, в лавках продавались сувениры с его изображением и кассеты с записью его песнопений, а внутри ашрама я набрел на библиотеку, где были собраны труды воплощенного бога, или аватара, как говорят индийцы. И не было там других книг! От всего этого веяло непроходимой тупостью и скукой.
Я сомнамбулой слонялся среди «преданных» и чувствовал себя мало того что чужаком, но еще и идиотом. «За каким чертом ты сюда поперся?» — спрашивал я сам себя и не находил ответа. Посмотреть на Саи Бабу было любопытно, но не более того. Из трех встреченных до сих пор посланцев божьих двое были мошенниками, а третий сумасшедшим. Увиденный сразу по прилете в Дели портрет аватара, рекламировавшего бензин местной нефтяной компании, оптимизма не прибавил. От крамольных мыслей отвлек ухвативший меня за руку незнакомец.
— Не по-о-онял, — как мне показалось, с угрозой сказал мужчина. — Вы тут зачем?
Я узнал Василия по трем висевшим на шее, один ниже другого, крестам. Самый большой, поповский, уютно гнездился на выдающемся животе моего собеседника. За месяц до нынешней встречи Василий согласился побыть моим подопытным кроликом — я осваивал аюрведический массаж на юге Индии, в Варкале, и для практики в дополнение к стайке девушек мне нужен был хотя бы один мужчина. Позвоночник у Василия тоже был выдающимся — полдюжины центральных позвонков упрямо торчали из спины, образуя заметный горб. Во время процедуры наш разговор неизменно возвращался к Саи Бабе, в могущество которого мой пациент верил, может, даже больше, чем в Иисуса Христа. Василий был типичным «преданным».
— Чего ж вам Саи Баба позвонки не вправит? — нарывался я на скандал.
— Это докторова работа, я за это деньги плачу. А аватар мозги вправляет, кому надо, и душу утишает. Вам бы вот не помешало, по-моему, — парировал пациент, кряхтя под моим напором.
