Я услышал, как находившийся на SA-16 офицер ВВС предложил группе заночевать в цирке, обещая сбросить им снаряжение. Я сразу же отклонил эту идею. Это было последнее и, вероятно, самое лучшее решение, которое я принял за все время операции. Когда Джим, Гарольд и Лео вернулись в базовый лагерь, уже шел снег.
Этот современный высокопроизводительный роторный снегоочиститель почти скрыт облаком снега.
Я не спросил их, как они прошли из цирка в цирк, но знаю об этом из того, что видел и слышал. Выбивая ступени, они прошли по узкому наклонному уступу, такому обледенелому, что у них изорвались ботинки, и вышли на другое висячее снежное поле. И что же? Снег удержался. Как и многие люди, я часто размышляю о том, что заставляет альпинистов идти по такому пути. Никто не лезет на гору «только потому, что она существует». Я думаю, все дело в том, что каждый человек должен стремиться в большей или меньшей степени испытать себя до предела. Может быть, это стремление — столь же важная черта человека, как и его способность рассуждать.
Спускаясь вниз по ущелью на вездеходе «Сноу-кет», прекрасной машине, плавающей по снегу, как лодка по воде, и наблюдая за снежинками, танцующими в свете фар, я подумал, что это были наиболее плохо организованные поисково-спасательные работы после Валь-да-Баркли. Правда, мы выполнили свою миссию без потерь, но это было скорее следствием удачи, чем рассудительности. Затем я сделал вывод, что наиболее важным качеством опытного руководителя поисково-спасательных работ должна быть полная безжалостность: удалить непригодных, установить и поддерживать контроль и, если будет надо, прекратить все предприятие.
Инспектор Джекобс сформулировал это очень хорошо, сказав: «Сделайте все, что можно… но без дополнительных жертв».
Файф-Лейкс, Калифорния
Занимаясь спасательными работами, очень скоро начинаешь понимать, что не стоит волноваться каждый раз, когда обезумевшие родители или друзья заявляют, будто кто-то пропал. Такое событие в лыжном районе далеко не смешно, хотя бы из-за холода, если не из-за других опасностей. Но вот вам образчик:
«Маленький Джонни такой-то катался весь день в Алте. Вы не знаете, где он?» С совершенно определенным оттенком: «Почему это вы не знаете?»
Вы издаете успокаивающие звуки. Вы записываете имя, адрес и описание — цвет куртки и марка лыж также важны. Вы записываете имена и описание облика его спутников. Вы обещаете найти его, если он действительно прибыл в Алту, а не попал в Брайтон, Парлей-каньон или еще куда-либо. Вы просите сообщить вам, если Джонни вернется домой. Затем вы проверяете список несчастных случаев, составленный лыжными патрулями, приюты, места еды и танцев, бары, наконец, если Джонни взрослый, и только когда вы видите, что все это впустую, вы начинаете думать, не вызвать ли спасателей. Девяносто процентов всех поисково-спасательных работ в горнолыжном районе заканчиваются в ближайшем приюте, ресторане или баре, и это очень хорошо.
За две зимы напряженных усилий по подготовке и проведению зимних Олимпийских игр 1960 г. в Скво-Вэлли мы хорошо наладили поисково-спасательные операции. Сотни официальных лиц, участников и рабочих, тысячи зрителей, большинство из которых было незнакомо с районом, передвигались по склонам, на которых было зарегистрировано 37 путей схода лавин. Но, против ожиданий, нам пришлось провести лишь несколько поисков, и только один вышел за пределы комплекса гостиница — бар — ресторан. Я отлично помню этот случай.
В районе Файф-Лейкс, расположенном над Скво-Вэлли, был один отдаленный приют, содержавшийся известным загородным клубом. Во время Олимпийских игр в нем жили члены клуба. Такая ситуация выводила из душевного равновесия тех из нас, кто работал в Снежной службе. Тропинки между приютом и Скво-Вэлли были далеко не безопасны, а члены клуба обнаруживали поразительное неуважение к снежно-лавинной опасности. Я помню, однажды утром в предолимпийскую зиму Джон Мортизиа и я были уверены, что мы — единственные люди в горах. Погода была настолько плохая, что даже лыжники радовались, что смотрят на нее из-за стекол. Мы с Джоном находились на улице лишь потому, что нам нужно было пострелять из безоткатного орудия, чтобы защитить главный подъемник.
Мы уже отстрелялись и на цыпочках пробирались через пути лавин, лежащие между нами и дном долины, как вдруг из мрака возникла длинная вереница членов клуба — и лыжников, и пешеходов. Они пришли прямо сверху через Рок-Гарден — самое опасное место, какое только можно найти в снежное утро. Но это было еще полбеды. Как раз в это время мы с Джоном обсуждали, не стрельнуть ли несколько раз в Рок-Гарден, чтобы посмотреть, что произойдет. Мы решили не делать этого, потому что тогда было неважно, сойдет лавина с Рок-Гарден или снег останется на месте. Так что эти люди чуть было не получили приветствие в виде серии 75-миллиметровых снарядов.
Однажды вечером, уже во время Олимпийских игр, Дик Стилмен и я разрабатывали в помещении Снежной службы расписание на следующий день. Неожиданно вошел перепачканный и усталый лыжник и сказал, что пропал человек. Они с другом привезли девушку из Сан-Франциско. В тот же вечер они должны были вместе вернуться в город. Девушка была членом клуба, и она потащила их в приют, — как мы с Диком поняли, несколько против их воли. Когда оба молодых человека решили, что пора уходить, она была занята с друзьями по клубу и пообещала встретиться с ними у стоянки машин. Так они в последний раз видели Марианну Фрил (это ее ненастоящее имя). Парень, рассказывавший нам все это, уже два раза ходил к приюту в поисках девушки.
Стилмен взял один телефон, чтобы произвести ресторанно-гостиничную проверку, я позвонил по другому предупредить лыжный патруль. Мы посоветовали другу Марианны что-нибудь поесть и вернуться к нам через полчаса. В Скво-Вэлли было много приютов, ресторанов и баров. К концу получаса нужно было вызвать команду спасателей.
Приют был единственным точным местом, где можно было искать пропавшую девушку. Мы располагали телефонной связью даже с ним: она была установлена, чтобы предотвращать подобные эпизоды с обстрелами. Но в приюте никого не было. Что бы ни случилось с девушкой, это должно было случиться в дороге между Файф-Лейкс и Скво-Вэлли. У нее не было никаких оснований идти в темноте куда-либо еще. Она могла потерять дорогу и двинуться вниз по ручью Файф-Лейкс, текущему дальше на запад. Или же она могла блуждать в противоположном направлении, что привело бы ее к обрыву над Файф-Лейкс. Возможно, наконец, что она нигде не блуждала, а свалилась прямо на тропинке.
