Джой, люди, лодка…
Джой, люди…
Джой…
О каменную плиту он ударился правым коленом. Молния страшной боли пронзила пальцы, локти и виски. Глеб опустил руки и полностью ушёл под воду. Это и помогло. Недостаток воздуха заставил его инстинктивно сделать ещё несколько резких привычных движений.
Глеб Никитин встал, медленно выпрямился. Поднял голову. В двух шагах от него расстилалась полоса сухого песка. Немного дальше от воды стояла Джой.
Он ещё раз опустился, но уже припадая на одну ногу. Опять встал. От камней, журча небольшим мотором, в океан быстро уходила лодка. На берегу остались только Джой и он. Вдвоём.
Прихрамывая и зачем-то плеская из ладоней себе в глаза, Глеб вышел из воды.
Джой молча стояла, прижимая руки к груди. Не произнесла ни слова, даже когда он нежно обнял её. Потом внезапно и сильно зарыдала.
…Незаметно, капля за каплей, начался тёплый тропический дождь. Высокие холмы на противоположной стороне бухты помутнели, океанская вода из голубой превратилась в тревожно серую, неопрятную. Горячий песок вокруг быстро намок до ломкой ребристой корочки.
– Двое из них были белые. Они шли ко мне по берегу и почему-то не поднимали с лиц маски для подводного плавания.
Губы Джой дрожали.
– Третий был совсем мальчишка, негритёнок.… Белая майка с узкими лямками и белый платок на голове, завязанный узлом сзади. У него в руке была острога для рифовых рыб. Когда я ещё раз крикнула, и они увидали тебя, то один из тех, в масках, бросил мне под ноги вот это…
Не поворачиваясь и не глядя, Джой показала рукой на что-то позади себя.
Последние редкие капли стекали в мёртвые глазницы. Немного зарывшись в песок длинной нижней челюстью, в двух шагах от них лежал странный белый череп.
Он был удивительно мал, редок зубами, с непропорционально большими ушными отверстиями. Из мощной лобной кости злобно лезли вверх два маленьких, размером с мизинец, рога.
Капитан Глеб заботливо вытер тыльной стороной ладони слезы Джой, взял её за подбородок, другой рукой придерживая коричневую шляпу.
– Что? Что ты делаешь?
– Хочу, чтобы ты посмотрела на вершину этой скалы. Просто посмотри. И успокойся. Под ногами у тебя валяется не дьявол, не сатана, и даже не Люцифер. Это прабабушка тех козочек. Или прадедушка, если в те давние времена он действительно был козлом…
После дождя над холмами пари́ло. Дальний пальмовый лес непривычно курчавился белесыми верхушками.
Они неторопливо гуляли до тех пор, пока Джой окончательно не перестала всхлипывать. Глеб не успокаивал её, просто вёл за руку по песку и нежно трепался обо всех пустяковинах, которые попались им по пути.
Сначала он поднял две маленькие сухие крабовые клешенки – одну серенькую, с пупырышками, другую красно-коричневую, как поджаренная хлебная корочка; потом, нагнувшись, показал Джой несколько обломанных кусочков миниатюрных ракушек, полосатых, чёрно-белых, жёлтых. Через три шага уже Джой, радостно вскрикнув, подняла с песка зеленоватый прозрачный камушек. Они нашли ещё много розовых коралловых пластинок размером с ноготь, у самой воды блеснула десятью углами лёгкая алюминиевая монетка….
– Всё это я обязательно возьму с собой. Представляешь, вот высыплю я это богатство на свой стол, и не буду никуда убирать долго, долго…
Джой молчала, не отпуская руку Глеба.
Он остановился. Повернул её лицом к себе.
– Валера что-нибудь оставлял у тебя в агентстве? Вещи, свёртки, сумки? Не в эти дни, а вообще? Кто-нибудь их забирал?
В уже успевших успокоиться глазах Джой опять показались крупные слёзы
– Как легко тебе удаётся заставлять себя делать то, что не хочется!
– Извини. Но сейчас ты не права.
Она опустила голову.
– Нет, он никогда ничего подобного у меня не оставлял. Другие яхтсмены часто пользуются услугами моего агентства, чтобы передать друзьям какие-нибудь вещи, а Валери́… Он иногда неделями не мог забрать даже свой газовый баллон…
– А лучше всего у меня получается то, к чему я отношусь несерьёзно. Рассказать почему?
Было понятно, что Глеб Никитин слегка извиняется.
Джой понимающе улыбнулась.
– Ну, что с тобой поделаешь….
– Ага! Тогда вам, леди, придётся выслушать целую исповедь профессионального бездельника!
Глеб театрально всплеснул перед Джой руками.
– Можешь не верить, но для разгильдяев иногда бывает полезен даже футбол! Очень, очень давно на дружеской тренировке я познакомился с молодым, начинающим бизнесменом из одной европейской страны. Я играл тогда против него, мы были азартны, толкались, бегали и били друг друга по ногам. Но не очень сильно, потому что именно после этой игры мы с ним подружились и с радостью встречались, когда предоставлялась такая возможность.
Потом он сделал неплохую карьеру и стал крупным чиновником в министерстве иностранных дел этой самой европейской страны, которая несколько лет назад вдруг очень захотела торговать у нас, в России.
Они придумали делать очень большую ежегодную выставку для того, чтобы их бизнесмены могли показать русским людям свои товары, познакомиться с нашими деловыми людьми. Правительство выделяло на это хорошие деньги, и мой друг Януш решил посоветоваться со мной, как привлечь внимание предпринимателей в России к этой выставке.
И вот уже несколько лет подряд определённые две недели в году я работаю над тем, как сделать Янушу приятное. Я составляю медиа-план, рисую плакаты, придумываю рекламные ролики, слоганы…
– И всё это ты считаешь несерьёзным!?
– Ты обещала дослушать!
Немного растерянный капитан Глеб задумался.
– Конечно же – для меня это несерьёзно! Я валяюсь в эти дни на диване, ловлю в речке рыбу, гуляю по лесу, изредка звоню по телефону…
– У меня есть повод гордиться тем, что, между прочим, не делая серьёзного лица, я занимаюсь весьма интересным делом. Эта выставка имеет ежегодный успех, каждый раз на неё приезжает всё больше и больше участников, приходит множество простых людей. Правительству и той страны и моей выставка важна. Мне – тоже.
– Чем?
– Она проходит ежегодно, весной, а её открытие – в день моего рождения. Закончив развлекаться и получив расчёт, я каждый раз получаю возможность улетать в эти дни куда-нибудь далеко.
Глеб поднял с песка рубашку.
– Ну, всё? Успокоилась, можно ехать? Хочешь, я сяду за руль?
Лёгким движением пальцев Джой слегка сдвинула свою большую шляпу на затылок, открывая грустные глаза. Признательно посмотрела на Глеба.
– Нет, что ты. Я в порядке.
Уже потом, когда машинка выбралась из зарослей на асфальт, Джой вроде как вспомнила.
