Другая женщина в красках делилась, как пошла в римский супермаркет, а туда залетели двое с пистолетами, приставили их к головам кассиров, забрали выручку и скрылись. Буднично и привычно, а она чуть сознания от страха не лишилась, только радовалась, что маленькую дочку с собой не взяла.
Не в ладах с законом и порядком — это, может быть, по-настоящему единственный страшный недостаток Юга Италии.
Кстати, завораживает то, как русские иммигранты лихо бросаются грудью на амбразуру в защите «теру» от «полентоне» и наоборот. Ругаются на форумах и в реальной жизни, если встретятся и вдруг зайдет разговор об этом. Рядовым итальянцам такой накал страстей и не снился. Они в принципе стараются избегать любых споров и вражды, все переводят в шутку. И в жизни южанин может иметь лучшего друга северянина, ведь, в конечном счете, главное — это личность человека, а не то, откуда он родом. Так серьезно, как русские, к вопросу разобщенности и противоборства итальянских полюсов относятся только политики. Набирает обороты (а чаще просто подливает масла в огонь) националистическая партия «Лига Севера», которая борется за то, чтобы отделиться от Юга и от Рима как столицы и установить свои границы. Говорит, мы, мол, сейчас рабы Рима. А мы хотим быть свободны. Но главным образом (и это их основной козырь) они настаивают на том, что не хотят кормить южан северными налогами.
Впрочем, итальянская политика — это увлекательная тема и о ней, как и обещала, — на десерт.
На скольких языках говорят итальянцы
Диалект звучит гордо
Официальный язык в Италии, разумеется, итальянский. Но тот итальянский, которому учат иностранцев на курсах, на котором говорят на итальянском телевидении, и тот, на каком разговаривает население — совершенно разные языки. В Италии из-за ее долгой территориальной раздробленности в каждом регионе — свой диалект. Причем точное количество диалектов подсчитать трудно. Говорят, что два десятка, по количеству регионов. Но только в Лигурии, к примеру, насчитывается 13 разных диалектов. В Эмилии-Романии — 8. И так далее. И это не просто разница в ударениях или «оканье» с «аканьем», как у нас. Это отдельные языки, ответвившиеся некогда от немецкого, французского, испанского, греческого, норманнского. Колыбель официального итальянского языка — тосканский диалект Флоренции, так как на нем создано наибольшее количество произведений классической итальянской литературы. При этом многие самые душевные песни звучат по-неаполитански.
Надо отметить еще одну общую особенность жителей Апеннинского полуострова. Они в массе своей, а уж старшее поколение и подавно, очень тяжело учат иностранные языки. Найти человека, который поймет простые английские выражения, на территории Италии крайне сложно. Разве что в центре крупных городов, в туристических местах и в Венеции — единственное место, где превосходный английский в ходу так же, как и официальный итальянский. В большинстве же случаев жители и нормальный-то итальянский не знают, говорят на диалекте и в ус не дуют. То, что среднестатистический северянин не в состоянии уразуметь речь среднестатистического южанина — это еще как-то можно принять. Одни веками были под испанцами, другие — под австрийцами. Но то, что сицилиец точно так же не сможет хорошо понять, к примеру, жителя Бари, это уже смешно. И ладно бы престарелые синьоры. По статистике, 24 % молодых итальянцев не говорят на официальном итальянском. Притом, что он настолько мелодичен и логичен, что, проживая на территории Италии, через два года начинаешь мурлыкать на нем даже со своими соотечественниками. Слова входят в память как нож в масло. Ведь в итальянском действует главное правило — закон гармоничного звучания. Поэтому запоминается на ура. Плюс он очень сочный, очень точный. На нем шутить — одно удовольствие. А в русский когда-то перешло столько слов из латыни, что удивляешься, сколько знакомых слов, казалось бы, чисто русских, можно обнаружить в итальянском.
За распространение официального итальянского спасибо телевизору, он по-настоящему и объединяет Италию. Так что это вполне можно назвать прогрессом в невероятно консервативной и неповоротливой к изменениям итальянской провинции.
Сами носители диалектов относятся к своим наречиям очень серьезно и стараются сохранить в первозданном виде. Это, безусловно, добавляет штрихов к шуткам жанра кампанилизмо: передразнивают говор друг друга и хохочут.
Контексты и подтексты мата
Брань в Италии — это целое искусство, как опера. Итальянская ругань не так вульгарна, как русская. Хотя когда начинаешь поначалу переводить со словарем некоторые «музыкальные» фразы, услышанные где-нибудь на площади Рима от уличного актера в костюме древнего этруска, то хватаешься за голову, какой трехэтажный «эпитет» выходит. Но постепенно понимаешь, что русский перевод просто не способен передать все нюансы и смыслы.
Главное отличие итальянского мата от русского в том, что его цель — с юмором, иронией выплеснуть собственный пар и художественно самовыразиться, а не обидеть или задеть ни в коем случае, как в русском. И схожие смыслы — не что иное, как просто условность. Некоторые туристы, кстати, специально едут на знаменитые пьяццы, чтобы послушать уличных актеров.
Брань делится на «бруто пароли» (плохие слова) и «бестемии» (богохульство). Бестемии — это конструкции, в которых упоминаются Бог и Мадонна. Их употребление чревато тем, что после смерти попадешь в ад. И поэтому после каждой бестемии надо срочно бежать в церковь исповедоваться.
Бруто пароли слышны повсюду и составляют основные конструкции, которые способны привести в настоящий восторг как неподготовленного иностранца, так и рядового итальянского юзера. Они как бы даже разрешены и не считаются грехом. Итальянский мат не так категоричен в употреблении, как наш. Мужчин он даже украшает, а женщинам не очень к лицу, хотя зависит от ситуации. Многие скетчи в фильмах и юмористических передачах построены на бруто паролях. А какие только образы не вплетаются в контекст! Однажды во время блистательного уличного «конферанса» задетого за живое итальянца, говорящего по телефону, я с удивлением услышала историю про верблюда, который два года жил в пустыне, не имея контактов с самками и поэтому… Причем каким-то образом личная трагедия верблюда имела отношение к его глупому начальнику, к пробкам, налогам и массе других вещей. И все это чудо экспрессии создавалось в реальном времени, и, кажется, он сам был увлечен столь неординарным выплескиванием эмоций. Закончив тираду, расхохотался, повторил эхом самые удачные словесные находки, положил трубку и, насвистывая, оседлал «Веспу» и укатил.
