Ребята измотались, им кажется, что иду я слишком быстро. Наконец — вьючные ишаки! Вздох облегчения и пустыми двигаемся к лагерю, однако с довольно частыми передышками.
1 сентября. Чудесное утро. Печемся на солнце. Мыться я еще не решаюсь, бриться тем более.
Сегодня у меня «День рисунка» (с 7000‑метровой высоты, во все органы печати). Спрос невероятный!
Николай Васильевич чувствует себя неважно: невралгия и ноги обморожены. Пригласил к себе. Выяснилось, что наш высотомер превышал не меньше, чем на 550 метров, следовательно, все высоты нужно уменьшить на эту цифру.
Намечается план дальнейшего продвижения. Начальник предлагает выступить 3 сентября и за один день сделать переход до Бордобы (50 км). Я возражаю, считая, что в данном случае это будет очень утомительно для участников похода, и предлагаю выступить 2‑го вечером.
В дальнейшем нам предстоит работа на Заалайском хребте с весьма возможными восхождениями на «Курумды» или «Зарю Востока». Основной лагерь намечен на Кара–куле. Но в общем все эти планы будут еще много раз меняться в связи с обстановкой. Основное же — времени в обрез и нужно очень спешить.
Дорисовываю последние «художественные корреспонденции».
К вечеру набежали облака, и мое желание порисовать пик Ленина отложено на завтра.
2 сентября. После завтрака ухожу рисовать. Пришлось пройти до конца старой морены: лишь отсюда пик открывается довольно хорошо. Начал сразу на двух листах, но получилось скверно. Второй рисунок — пик закрывается облаками — вышел лучше. На этом пришлось кончить.
К вечеру официальный приказ о перераспределении звеньев, о выходе завтра утром на Бордобу и Маркан–су и о выделении группы командиров для окончательной победы над пиком Ленина. В последнюю группу, помимо командиров Чернухи, Лукина, Анастасова, включены я, Виталий и Стах.
Вечером в лагере сабантуй.
3 сентября. Тучи густо покрыли склоны. Порошит снежок. Свисток на подъем. Сборы. Все раскидывается: палатки, рюкзаки, снаряжение. Затем медленно подбирается в кучки. Вьючатся ишаки. На старом пепелище остаются следы нашего пребывания: ломаные очки, галеты, банки всех видов. Разноцветные бумажки, подхваченные ветром, носятся, как стаи стрижей.
Прощальный обед.
Обмен крепкими рукопожатиями двух расходящихся групп. Тепло прощаемся. Николая Васильевича сажают на коня.
Команда: «Стройся!» И опять растянулась цепочка звеньев, только теперь уже на восток. Вслед пошел караван.
У костра остаемся вшестером.
Подъем на старую морену. Шагается легко и радостно. Нет команды, свистков, остановок. Легко и быстро, иногда переговариваясь, дошли по знакомому пути до палатки под склоном. Погода улучшилась. Проглядывает солнце. Лишь по гребням метут снежные смерчи.
Рассортировали и распределили груз. Залезли в палатки еще засветло и вскоре чудесно уснули.
4 сентября. Проснулись довольно рано. Небо чистое. Белая пелена несется по гребням и склонам. Вихри, поднимая мелкую осыпь, кидают ее дробью на крышу палатки.
На завтрак консервы и чай. Выход в 8.15. Первое звено наше: Чернуха, Виталий и я.
Траверсируем снежник к скалам. В верхней части обледенело. Вихри иногда чуть не срывают со склона. По скалам идем в две линии, чтобы не ушибить кого–нибудь камнем. Выходим на осыпь. Отдых. Дальше по старым следам. Сильно обледенело, но пройти можно.
В лагере «5200» (с поправкой) в 1 час дня. Сильно метет. К удивлению командиров, еще до захода солнца успеваем в лагерь «5600».
Всю ночь зверские порывы ветра. Опасаюсь, как бы не порвало палатку. Странное дело: палатка будто бы цела, а в головах полно снегу. Лишь утром обнаружили, что у обоих клапанов, куда вкладываются штычки ледорубов, огромные дыры.
5 сентября. Из второй палатки кричат, что у них половина палатки снега, все они мокрые и что пока не выгребут снег мету ставить невозможно.
Чернуха утилизирует снег в палатке и кипятит из него чай. Чай получился густой, наполовину с пухом.
Взошло солнце, и в палатке сразу сделалось значительно теплее. Потолок вскоре совсем просох. Делаем запрос второй палатке:
— Ну как у вас, готовы?
— Нет, мы еще суп варим.
— Суп? (вот черти!) Когда будете готовы?
— Через полчаса.
Занялся дневником. Палатка больно хлещет по голове. Рассчитываю, что к десяти выйдем. Однако расчеты не оправдались. Гороховый суп подвел, и вышли только в 12‑м часу.
Ветер рвет здорово. Метет пеленой, однако не холодно. Виталий и я выходим вперед торить путь. Чернуха остается с остальными. Обветрило здорово — жесткий наст. Хорошо. Кое–где еще видны старые следы. Почти беспрерывные вихри бьют в лицо. Идем без остановок. Наконец, вышли и остальные ребята. Идут хорошо.
Выходим на более пологую часть. Снег местами рыхлый. Ищем лагерь. Вот он. Но как засыпан! Принялись за раскопки площадки начальников (все имущество сносилось туда). И действительно, ледоруб вскоре скользнул о жесткое. Оказалась банка. Затем пошло и пошло: и консервы, и печенье, и мета, и шляпы.
Наша площадка готова. Чернуха и Виталий починяют палатку. Погода чудесная. Солнце. Тихо. Облачка чуть видны над Алайским хребтом.
Сегодня ночуем здесь, чтобы просушиться, починиться и по возможности уничтожить найденные продукты.
Ночью тихо. Слышно, как шелестит снежок. Спал хорошо.
6 сентября. Утром никакой видимости: туман и снег.
Вышли в 11‑м часу: вторая палатка опять задержала.
Виталий и я выходим немного вперед. Временами неприятно налетают снежные вихри. Снег сыпучий. Ноги часто скользят. Идем почти безостановочно.
Часа за два с половиной поднялись до лагеря у скал. Отдых примерно на час. Топлю воду в снежной нише. Меня осыпает снегом.
Стаху не терпится: идет впереди, но скоро убеждается, что торить не легко и с трудом добирается до первого отдыха на камне. Дальше без остановки торю я. Иду легко. Совершенно ритмично делаю шаги и вонзаю ледоруб.
Схема–маршрут восхождения на пик Ленина.
I — лагерь «5500», II — лагерь «6250», III — лагерь «6500»,
IV — лагерь «7000». Вершина — 7127 метров.
Рисунок Е. Абалакова
Анастасов, вначале предлагавший в этот день дойти до гребня, сдал. «Ну что там! зачем искать лагерь? Остановимся здесь». Все же прошли еще порядочно, а лагерь все не появляется. Наконец, остановились окончательно, а я без рюкзака пошел выше, в надежде найти место лагеря «6600». Поиски не увенчались успехом. Съезжаю обратно.
Упорная ледорубная работа. Опять врылись в лед. Палатка обледенела. Поставить нелегко. Все снаряжение тоже сырое и обледеневшее. Без промедления залезли в спальные метки.
