В XVIII веке пришло время подлинно научных экспедиций. Это и Луи Антуан де Бугенвиль (1729–1811), еще раз обошедший вокруг света на фрегате «Будез» водоизмещением около 500 тонн, и Жан Франсуа де Лаперуз (1741–1788?), руководивший французской экспедицией к острову Пасхи, Гавайскому архипелагу и островам Самоа, и, конечно же, великий Джеймс Кук (1729–1779), который совершил аж целых три кругосветных плавания и вдоль и поперек избороздил всю Океанию.
Ж. Ф. Лаперуз
Л. де Бугенвиль
Французско-японский монумент в честь Ж. Ф. Лаперуза на мысе Соя (остров Хоккайдо, Япония), установленный в октябре 2007 года
Российский остров Сахалин и японский остров Хоккайдо, разделяемые проливом Лаперуза
Капитан Джеймс Кук (Портрет работы Натаниэля Дэнса. 1775 год. Национальный морской музей в Гринвиче)
Памятники Джеймсу Куку: на острове Кауау, Гавайский архипелаг (слева), и у арки Адмиралтейства в Лондоне
В экспедиции Бугенвиля впервые принимали участие люди науки – астроном, ботаник и геодезист. Французы подробно исследовали Таити, открыли Соломоновы острова и архипелаг Луизиада и повторно изучили острова Самоа. А вот путешествие Лаперуза закончилось трагически. Пройдя от Филиппин до Камчатки и вдоль западного побережья Северной Америки, он посетил Гавайи и Самоа, после чего два его корабля – «Буссоль» и «Астролябия» – бросили якорь в заливе Порт-Джексон (около нынешнего Сиднея). Лаперуз сообщил, что он намерен исследовать южную часть Новой Каледонии, Соломоновы острова, Новую Гвинею и север Австралии, и это было последнее известие от капитана (февраль 1788 года). И только в 1826 году английский капитан Питер Диллон высказал догадку, что «Астролябия» и «Буссоль» потерпели крушение на острове Ваникоро (острова Санта-Крус), а Дюмон-Дюрвиль подтвердил его предположение. Слово – Ланге.
Островитяне привели его к мелководью у рифов, поясом окружающих остров, где, покрытые коркой коралловых нагромождений, лежали якоря, пушки и остатки металлической обшивки. Лишь в 1964 году французская экспедиция подняла то, что осталось от «Буссоли». Очевидно, ночью оба корабля наскочили на рифы, экипаж одного из них, должно быть, сразу утонул, члены экипажа другого могли, по крайней мере некоторые, спастись на острове и жить там до конца дней своих, кроме тех, кто пытался построить самодельные лодки и на них выбраться с острова.
Англичанину Куку, как известно, тоже не повезло. Этот выдающийся мореплаватель и очень порядочный человек, уберегший экипажи своих кораблей от ненасытной цинги с помощью лимонного сока и кислой капусты, отличавшийся гуманным отношением как к матросам, так и к туземцам, был убит и частично съеден на Гавайских островах в 1779 году.
Миф о Неведомой Южной Земле – Terra Australis Incognita – родился в незапамятные времена, задолго до нашей эры, но к реальной Антарк тиде никакого отношения не имеет. Если бы в районе Южного полюса, грешным делом, не обнаружилось ничего, кроме холодного неприветливого океана, легендарный континент все равно проложил бы себе дорогу на старинные карты, поскольку взывал к чувству симметрии, которым были сполна наделены древние греки.
Античные географы твердо знали, что обитаемый мир – ойкумена греческих мыслителей – составляет не более четверти поверхности земного шара, а природа, как известно, не терпит пустоты. Кроме того, увесистый массив суши, лежащий далеко на юге, совершенно необходим из элементарных соображений физического равновесия, иначе наша Земля неминуемо опрокинется вверх тормашками. Подобной точки зрения придерживался, например, Феопомп Хиосский, древнегреческий историк и философ, работавший в IV веке до н. э. А на географических картах таких корифеев античности, как Помпоний Мела или Клавдий Птолемей, Неведомая Южная Земля уже приобрела вполне внятные очертания. Но вот о форме этой южной земли ученые мужи договориться не сумели: Помпонию она виделась материком в Южном полушарии, со всех сторон окруженным морями, а Птолемей нарисовал ее в виде исполинской подковы, соединенной с Малайским полуостровом и Африкой, которые длинными языками сползают на юг. Таким образом, Индийский океан фактически превратился в замкнутый водоем, своего рода внутреннее море, наподобие Средиземного, а Африка – в гигантский вырост Южной Земли. Впрочем, реконструкции античных географов были насквозь умозрительными, потому что, согласно их представлениям, жара по мере продвижения на юг неуклонно растет, достигая на экваторе запредельных величин. Испепеляющий зной этих богом забытых мест немедленно убивает все живое, так что опытная проверка исключена по определению.
Справедливости ради отметим, что подлинники античных карт не сохранились до наших дней, поэтому карта с подковообразной Южной Землей, приписываемая Птолемею, датируется концом XV века и является копией более раннего оригинала.
Весьма сомнительно, чтобы Птолемей ничего не знал об успешном плавании финикийцев вокруг Африки на рубеже VII–VI веков до н. э., но вероятно, он посчитал эту историю досужей выдумкой (как, между прочим, и Геродот, рассказавший об африканской кругосветке), так что Terra Australis Incognita продолжала уравновешивать Землю на античных и средневековых картах. Впрочем, мнения насчет таинственного Южного континента в Средние века бытовали самые разные. Сторонники Южной Земли опирались на авторитет древних греков, а противники (особенно после изобретения компаса) указывали на тот факт, что магнитная стрелка всегда указывает на север, так как притягивается огромным массивом суши в Северном полушарии. Следовательно, на юге никакой неведомой земли быть не может.
Большим успехом пользовалась и теологическая аргументация: если Terra Australis необитаема, как утверждают греки, то разве мог Всевышний допустить подобную нелепость? Разве Он станет разбрасываться землями? Правда, если на юге нет ничего, кроме воды, сие тоже попахивает невообразимым расточительством, но это уже отдельный вопрос.
Момент истины наступил в конце XV столетия, когда португальские мореплаватели сначала благополучно пересекли экватор, не обнаружив там никаких признаков сожженной дотла земли, а потом и вовсе обогнули южную оконечность Африканского континента. Terra Australis как в воду канула: за мысом Доброй Надежды лежало открытое море. Однако Южная Земля не исчезла с карт и после экспедиции Диаша, а только отодвинулась дальше на юг. Открытие Колумбом Нового Света изрядно подстегнуло воображение ученых. Если упрямый генуэзец сумел обнаружить огромный континент, о котором даже греки не имели понятия, быть может, и Южная Земля рано или поздно найдется? В 1520 году Магеллан отыскал узкий извилистый пролив, ведущий из Атлантического океана в Тихий. Справа по борту у него лежал Южноамериканский материк, а слева раскинулась неведомая Tierra del Fuego – Огненная Земля (в буквальном переводе – Земля Огней), мерцавшая загадочными огоньками. И хотя ни сам Магеллан, ни его спутник Антонио Пигафетта, который вел дневник экспедиции и начертил примерную карту пролива, ни единым словом не обмолвились, что якобы открыли Неведомую Южную Землю, европейские географы пришли к этому выводу самостоятельно. На протяжении целого столетия Огненная Земля украшала географические карты Южного полушария под видом Terra Australis Incognita, и только после второго кругосветного плавания Ф. Дрейка стало окончательно ясно, что Земля Огней – не пресловутый Южный материк, а сравнительно небольшой остров (точнее, архипелаг). Итак, Южной Земле пришлось в очередной раз съежиться и отступить, но в запасе у неутомимых энтузиастов оставался еще Тихий океан, самый большой океан планеты, на тот момент из рук вон плохо изученный.
