Для перехода Сергей выбрал одно из очередных ущелий, которое снизу показалось вполне доступным, по крайней мере, с южной стороны. Свое решение он мотивировал тем, что надо не удлинять путь движения к западу и перевалить не на Ат-Джайляу, а на Кан-Джайляу. Конечно, выход на Ат-Джайляу удлинял протяженность пути по обе стороны хребта, но… По мнению Акулинина этот путь являлся технически более простым и безопасным. В решении Сергея Ак ощутил налет торопливости, неуверенности, недопустимого отчаяния спешки. Они уже слишком задержались, Сергей стремился быстрее исправить ошибку и перевести группу на Кан-Джайляу.
Утром, уже почти закончив сбор, Ак переговорил с Сергеем, убеждая его спуститься еще ниже по Каинды и перейти хребет западнее. Но тот не согласился, – очень не хотелось опять терять высоту, время, и… уверенность в своих решениях (внутренняя его уверенность, однако, заметно пошатнулась от первой неудачной попытки). Перед снятием палатки Ак протер ее тряпкой от влаги конденсата и свернул с помощью Миши. Протер тряпкой руки. Внутри жгла досада, сомнение в правильности решения Сергея. Нервное напряжение чуть не прорвалось обнаженной яростью. В сердцах, со злобы, чтобы хоть как-то нервно разрядиться, он швырнул мокрую тряпку, и она скрылась где-то между камней. Это был использованный мешочек «13У», – упаковка тринадцатого ужина их несчастливого похода.
Когда группа тронулась, Ак напряженно замкнулся в себе и не стал больше ни в чем перечить руководителю, хотя внутри у него уже сложилось убеждение в ошибочности действий Лапина. Доказательств пока не было, но взгляд стал критичным, мысль заработала в поисках опровержения выбранного варианта. С другой стороны, ему очень хотелось думать, что все эти подозрения напрасны, что они находятся на верном пути. Однако жгучая тревога не отпускала! Условия видимости давали слишком мало информации, почти не за что ухватиться. Туман облаков скрывал все. Они пошли активно, вышли на седловину. Определить бы направление, но компаса нет и солнца не видно, можно только приблизительно угадывать стороны по едва приметному расположению хребта и изредка проглядывающих вершин. Пик непогоды задержал группу еще на сутки, – двигаться в эту метель было совершенно невозможно (в эту непогоду Вадим «таранил» перевал Предутренний).
Проклятый туман! В какой гнилой угол попали! Второй день и хотя бы небольшой просвет! Ни черта не видно, – не видно, что может упасть сверху, не видно, куда «ныряем» вниз. Да, «голенькие» мы на этом ветру, как после пожара в мыльном отделении. Хорошая банька! Холодненькая!..
Горы – мощнейшая, тяжелая стихия! Казалось бы, относительно небольшие расстояния в горах, быстро и без проблем, «шутя» преодолеваемые сильной и подготовленной группой, – эти «небольшие переходики» на 2–3 дня быстро превращаются в труднопреодолимые и даже непреодолимые препятствия, если силы группы оказываются подорваны голодом, усталостью, холодом и заболеваниями. Или если группа оказывается отягощена травмированным участником…
Душа Ака на некоторое время успокоилась, когда они начали спуск, но успокоение оказалось недолгим. Напряжение накапливалось, а туман так плотно закрыл видимость и вниз и вверх, что группа вынужденно остановилась. Опасность продолжения спуска резко возросла: можно ненароком выйти на участки, простреливаемые камнепадами и лавинами и на участки, спуск с которых невозможен или очень опасен. Крутизна склона велика, а оценить степень риска, не наблюдая склон в тумане, весьма затруднительно. Слышимые удары камней, отдельные видимые камни, вылетающие из тумана, наблюдаемый сход небольших лавин по кулуарам, служили грозными предостереженьями. Видимость крутого склона на спуск всегда ограничена даже при хорошей погоде, чего же говорить о видимости в мареве из густых облаков!..
Скорость движения резко замедлилась не только из-за тумана, но и из-за моральной и физической усталости голодной группы, уже доходящей до изнеможения. Продукты и топливо – на последнем исходе, и только жесточайшие меры экономии позволяли давать на перекусы хоть самую малость, но ясно, что и последним сухарям скоро придет конец. Одна надежда на быстрый спуск. Но как ускориться? Двигаться в этом мареве, по очень крутому склону, приходилось едва-едва, на ощупь, после тщательной разведки. Справа – уходящие ввысь скалы и лед, почти отвесные, а слева – зев бездонной пропасти и малые выступы скал под ногами. Останавливают, мешают и порывы злого шквального ветра с метелью, – приходится искать защищенные места и вынужденно отсиживаться. Нервное напряжение – на пределе. Ак ощущал, что и руководитель, и «малыш» Коля и он сам, – на грани нервного срыва. Лишь задумчивый, флегматичный Мишка успокаивал всех своей невозмутимостью, продолжал работать основательно, не торопясь, так же надежно и технично, как в обычной обстановке.
Вначале спусковые крючья и петли оставляли. Но потом решили по возможности снимать: кто же знает, сколько их еще понадобится? Найдя небольшую площадку, заночевали с надеждой, что утро принесет и лучшую видимость. Несколько раз вставали ночью посмотреть, не открылся ли в тумане вид вверх или вниз.
Утро не принесло облегчения. Спуск продолжили очень медленно, на ощупь, чтобы в середине дня выйти на край огромной пропасти. Пришлось вернуться и заночевать на той же площадке. Дальше решили траверсировать склон вправо и вниз, чтобы обойти слишком крутой и опасный участок. Этот вариант обхода частично просмотрели накануне.
Настроение подавленное. Все глубоко ощущают внутреннюю вину за случившееся, ответственность за судьбу оставленной на Каинды тройки с тяжело травмированной Наташей, вину за гибель Вадима. Продукты и топливо, – лучше не думать!.. Снег, ветер, крутые заледенелые скалы, голод, холод и жажда… От усталости действия становятся все более и более рискованными: уже мало сил на выполнение требований безопасности, для поддержания мощи страховки. Ак пока еще ловил себя на допущенных ошибках и заставлял исправлять их. Но внутренне подметил, что начинает ошибаться все чаще и чаще, и все больше и больше времени уходит на исправление мелких технических огрехов. Следующим этапом должно стать «самопрощение» таких ошибок и их переход, сплетение в критическую ситуацию. А из нее в аварию! Этого еще не хватало!..
На очередном отрезке ему показалось, что снежный пласт, по которому собирался перейти Сергей, ненадежен. Так! Показалось… Совсем небольшой «галстук» в кулуаре, шириной каких-то тридцать метров. При этом Сергей посчитал участок совсем несложным и не опасным, проходимым без затрат времени на организацию страховки.
