Мужчины на наши расспросы отвечают участливо, размеренно. И пусть это мои лишь поверхностные наблюдения, и если покопаться глубже, конечно найдутся противоречия. Проезжий гость для суданских арабов, это — не случайность, а знамение Свыше. Если вы остановились у них дома, то обязательно будете приглашены к столу, хоть и очень скромному. Но то, что имеется из съестного, будет стоять перед вами, даже если это и последнее кушанье у многодетных хозяев. Чтобы составить полное представление о народе, населяющем страну, недостаточно, конечно, видеть только провинцию, следует поглядеть на столицу, на многие города. А там, в зоне городов, уже замечается ухудшение душевных качеств суданцев. Люди шумливы, мелочны, нагловаты. Вот вам и ещё один пример «величия» современной белой культуры.
Одеяние суданцев за многие столетия не претерпело каких-либо существенных изменений, по-прежнему характерен мужской головной убор — тюрбан, и белая, до щиколоток, рубашка, лёгкие кожаные тапочки. Более чем удивительно видеть среди пыли и песка кипенно-белые одежды арабов, значит — можно прибавить им ещё одну положительную характерную черту — чистоплотность.
От Вади-Хальфы до Абри дорога идёт среди тёмных гор, а в шины мотоциклов врезаются острые камни. Грунтовка — сплошной шлак, затрудняющий движение. Люди в Вади-Хальфе уверяли, что дальше дорога очень хорошая, но как мы впоследствие поняли, почти все пустынножители свои дороги, какие бы они ни были, плохими не назовут никогда. Похоже, суданцы очень высокого мнения о своём бездорожье, вот и вводят нас в заблуждение такой интерпретацией.
Я понял одно, что Судан — это запутанный лабиринт, в котором разобраться будет нелегко. Там где кончается шлак, начинается песок, а это просторы, где каждый человек имеющий «колеса», прокладывает свою личную тропу.
Первый попавшийся городишко увлёк нас в путаницу однотипных одноэтажных домиков, где улицы не имеют характерных обозначений и указателей. На так называемую междугороднюю дорогу нас вызвался вывести один пожилой человек, оказавшийся общительным и весёлым. Взгромоздился он на крыло мотоколяски и долго кружил нас вдоль местных харчевен, приветствуя всех и каждого, тем самым, за счёт нашего мотоэкипажа, повышая себе авторитет в городе. Ничего не возразишь — друзья с севера! Когда же мы твёрдо повторили свою просьбу, суданец привёл нас к искомой дороге, указав направление на город Дельга. Но просто так он не отпустил нас и настоятельно попросил посетить его жилище. Пообещал угостить чаем и продать, труднодоступный в этих местах, бензин. Стоило нам только остановиться у порога дома этого сухопутного лоцмана, как нам тут же его домочадцы вынесли четыре стула и холодную воду, чтобы мы могли отдохнуть в ожидании обещанного бензина. Из-за углов стали вырисовываться силуэты любопытных. Вскоре силуэты из темноты приняли реальные формы плоти в белых одеждах. Люди внимательно разглядывали нас, пытались завязать беседу. Стали невпопад задавать вопросы:
— Откуда вы? Кто вы? Как вас зовут?
Мы отвечали на своём ломаном английском:
— Мы русские, держим путь в Южную Африку через вашу страну, а дальше через Эфиопию, Кению, Танзанию, Замбию, Зимбабве, Ботсвану!
— Долгий путь! — удивляясь, говорят суданцы.
— Россия это хорошо! Америка, Израиль — плохо! Добро пожаловать в Судан! Узнав наши имена, взрываются дружным хохотом: «Владимир»! Вот это да, «Владимир Путин!?» Удивляемся их простоте и наивности, имя нынешнего президента России здесь оказывается на слуху.
Наконец-то долгожданный бензин был доставлен, общение представителей двух дружных народов закончено. Прощаясь, мы ещё раз просим нашего старого знакомого указать нам ориентиры к дороге на Хартум. На это он лишь многозначительно указал на следы шин, оставленных нашими мотоциклами, уверяя, что они и выведут нас к перекрёстку. Что ж, оригинальный способ возвращения на прежние позиции…
А вот и дорога, проложенная гусеничным трактором с ковшом, сравнявшим неровности и разгрёбшим шлак в стороны. Такая трасса допускает движение со скоростью максимум 30–40 км/ч, где ещё серьёзным препятствием являются возвышенности, на них приходится взбираться, напрягая моторы.
Наша мотопроцессия миновала Ашаб, а после — направились к Дельге. Мы пока ещё чувствовали относительно твёрдый грунт под колёсами мотоциклов, но что будет, когда закончатся камни и начнётся рыхлый песок?! Такой опыт нам только предстояло приобрести и последующие события дадут полное основание вспоминать эти шлаковые ухабы уже добрым словом. Ну, а асфальт здесь стал для нас эдакой несуществующей твердыней, только иллюзией.
После Ашаба дорога перестала петлять среди гор, а пошла вдоль берега великой реки Нил. Удивительно, как среди бескрайней пустыни выживает эта жизнедающая артерия, как не иссякают её воды уже сотни тысяч лет!? Египетское название реки — Эль-Бахр. Теперь мы имели возможность через каждый час езды на испепеляющем солнцепёке искупаться в Ниле, давая отдых мотоциклам в тени финиковых пальм. На пальмах кое-где ещё оставались сухие сладкие плоды, которыми мы, разумеется, не брезговали. Для нас это было лакомство. Запасы провизии были ограничены, а пополнить их не представлялось возможным из-за отсутствия каких-либо продуктовых лавок в поселениях
На привалах мы варили кашу, ну, а питьевую воду брали из больших глиняных кувшинов, заботливо устанавливаемых суданцами под навесами у дороги — в них была отстоянная нильская вода. Это древнее неизменное правило, продиктованное пустыней, исполняемое те же сотни тысяч лет, сколько живут здесь люди. Дождей в этих краях не бывает, температура достигает плюс 50 градусов Цельсия, воздух до того раскалён, что ехать в дневное время, а особенно с 12-ти до 16-ти часов, невозможно. Езда на мотоцикле не охлаждает, как это привычно кажется по опыту наших широт, а наоборот — порывы ветра обжигают кожу до боли.
В дневное время жизнь в посёлках затихает. Игнорировать многовековой опыт и привычки жителей пустынь — значит прийти к печальным последствиям. Более всего мы жалели двигатели аппаратов, работающие без водяного охлаждения. В таких условиях они накалялись мгновенно, а остывать не торопились.
Для передвижения по пустыне единодушно было принято решение использовать все прохладные часы раннего утра, вечернее и ночное время, насколько возможно, а в самую жару отдыхать!
* * *
В очередной полдень мы расположились на берегу Нила и поочерёдно, через каждые полчаса, купались в водах великой реки. Встретили рыбаков. Спросили: «Есть ли крокодилы в этих местах?» Рыбаки предупредили, что купаться очень опасно. Не знаю, насколько это правда, но желание встретиться на Ниле с представителями пресмыкающихся так и осталось неудовлетворённым. Нильский крокодил является самым большим из всего отряда этих чудовищных древнейших рептилий. Распространяется он на все реки и стоячие водоёмы Центральной Африки. Днём крокодилы отдыхают на берегу или на песчаной отмели, так что по теории мы должны были их увидеть.
