1809 год
В Кёнигсберге прошли первые свободные выборы. В них участвовало 3500 выборщиков от 50 000 жителей. В депутаты выбрали 102 человек, которые, в свою очередь, избрали магистрат.
В Кёнигсберге в семье уличного музыканта родился будущий великий композитор Отто Николаи, чьи «Виндзорские проказницы» пользуются популярностью до сих пор.
В Кёнигсберге появились таблички с названиями улиц и номерами зданий. То есть улицы в городе и раньше имели названия, но на домах они не были написаны. И потому адреса на конвертах выглядели иначе. Например: «Кёнигсберг, Амалиенау, вилла Элизабет, семье Лепа». Или: «аллея королевы Луизы, дом приват-доцента Кристиана Августа фон Любека, его сыну — лично в руки».
Вот такие были раньше адреса. А в 1811 году они изменились: всех пронумеровали, и жить стало гораздо легче. Но, согласитесь, скучнее…
Летом того же года над Пруссией, угрожающе размахивая длинными хвостами, резвилась целая стая комет. Летали они, летали — и ненароком подожгли склад с нефтью и дегтем на берегу Прегеля в Кёнигсберге. Бочки взорвались, и содержимое склада вылилось в реку. Сгорели все стоявшие там корабли, а заодно и 144 дома, 134 склада, синагога и госпиталь.
Амалиенау
Фешенебельный район Кёнигсберга за пределами бывшего оборонительного кольца. Застройка из особняков и малоэтажных домов конца XIX — начала XX века. К счастью, сохранился.
В Кёнигсберг опять заявился император Наполеон — отдохнуть и перекусить перед походом в Россию. Он еще не знал тамошних дорог и публики, которая прячется в кустах по обочинам. Поэтому, отужинав в Кёнигсберге, смело отправился на восток.
История этого похода и того, чем он закончился, всем хорошо известна. Гораздо реже вспоминают о том, что Наполеон со своими вечно голодными французами в Пруссии так всех достал, что в Кёнигсберге начали собирать отряды сопротивления. Когда Наполеон прислал из России двух генералов — просить денег на обратную дорогу, прусский генерал Йорк высказал им все, что думает о французах, их императоре и всей его родне, и не дал им даже чаю напиться. А потом собрал солдат кёнигсбергского гарнизона и народное ополчение и объявил, что если русские с этим Наполеоном не разберутся, тогда он, генерал Йорк, за себя не ручается. Сильно поиздержавшиеся в походе на Россию французы поняли, что переждать зиму в Пруссии им не удастся, и поплелись к себе на историческую родину. А генерал Йорк дождался русских и пошел вместе с ними арестовывать Наполеона.
Кирасир Кёнигсбергского гарнизона. Манеж форта Врангель. Литография конца XIX века
Ко всему сказанному следует добавить, что Йорк обложил французов ненормативной лексикой вопреки воле короля, который прятался в Берлине и призывал к дипломатическому обхождению, а прусское народное ополчение явилось первым в Европе открытым движением сопротивления французам и стало примером для других стран. Потом король, прячущийся в Берлине, станет говорить, что он к этому тоже имел какое-то отношение… Да только кто ж ему поверит?
Прусское народное ополчение
На самом деле оно было не совсем «народным». Основой его были мобильные «летучие» отряды «черных гусар генерала Йорка», комплектовавшиеся из профессиональных военных. С первых же дней французской оккупации они ушли в леса. Их опыт партизанской войны послужил образцом для создания таких же отрядов в русской армии.
Особенным образом в сопротивлении Наполеону отличилась крепость Пиллау. Она была единственной в Пруссии, да, пожалуй, и во всей Европе, не сдавшейся французам. Комендантом Пиллау в 1807 году был старик фон Германн — ему в те дни как раз исполнилось 76 лет.
Слыл он человеком со странностями и хотя, как бравый солдат, всегда был готов к смерти, очень боялся умереть погребенным «не по-человечески». По этой причине он везде таскал за собой гроб. Этот чудак соорудил гигантскую бомбу из пороховых запасов замка и, усевшись на нее верхом в своем гробу, заявил, что, если французы попытаются взять Пиллау штурмом, взорвет себя, крепость и всех окружающих, не оставит ничего живого на несколько километров вокруг.
Полковник Германн призывает горожан Пиллау не сдавать город французам. Литография конца XIX века
«Пруссия — или смерть!» — кричал он, размахивая факелом над бочками с порохом на глазах у робко топтавшихся под стенами Пиллау французов. Горожане Пиллау подхватили призыв коменданта и, вооружившись кто чем может — топорами и косами, собрались в крепости и, повторяя, как молитву: «Пруссия — или смерть!» — собрались умереть вместе с ним. Французы предпочли не связываться с этими патриотами.
Однако в 1812 году наполеоновские войска, изрядно потрепанные русскими, вернулись. Но к тому времени у граждан Пиллау уже вошло в привычку, едва заслышав французскую речь, хвататься за дубину. По ночам подрастающее поколение развлекалось тем, что упражнялось в стрельбе по французам и поджигало их обозы.
Но более всех в патриотическом стремлении расстарался магистрат города, который специальным указом объявил войну наполеоновской Франции. Горожане вспомнили лозунг «Пруссия — или смерть!» к тому времени уже покойного полковника фон Германна.
Французы хотели было ответить репрессиями, но под стенами Пиллау уже стояла пятитысячная армия русского генерала Сиверта. И незадачливым воякам пришлось бежать на юго-запад прямо по льду залива.
В Инстербурге родился поэт Вильгельм Иордан. Он запомнился людям тем, что, закончив Кёнигсбергский университет, отказался от всяческой карьеры и подался в вольные писатели. Шаг и по нашим временам отчаянный, а уж тогда он был сродни самоубийству, Однако ничего, выжил Иордан. И даже прославился, переведя на современный язык «Сагу о нибелунгах», сделав тем самым эту древнюю легенду одной из популярнейших в мире.
В Потсдаме родился Герман Людвиг Фердинанд фон Гельмгольц — физик, математик, физиолог и психолог, профессор Кёнигсбергского университета. В XIX веке он стал одним из крупнейших естествоиспытателей мира. Герман не только объяснил миру природу зрения и слуха, но и изобрел множество полезных вещей, впрочем, мало о чем говорящих широкой публике. Однако одно его изобретение знают все, кто хоть раз побывал в районной поликлинике. Помните круглое зеркальце с дырочкой на голове врача? Его изобрел Гельмгольц.
