Пенсл показал мне большое количество тщательно обработанных камней округлой формы, которые, возможно, служили гвардейцам повелителя для игр.
Место, которое называлось Идеэд, принадлежало жрецам Нан-Мадола. Оно занимало небольшую площадь и почти совсем исчезло в зарослях. Если бы не Пенсл, я ни за что не заметил бы остатков каменной печи и маленького углубления, которое могло быть небольшим бассейном. Пробы, взятые учеными из пода этой печи, указывали на то, что ею пользовались около 600 лет назад. В маленьком бассейне когда-то держали священных угрей, которым, соблюдая сложный церемониал, жрецы приносили в жертву черепах, для того чтобы умилостивить богов и избежать их гнева.
Пенсл был неутомим. На меня непрерывно изливался поток интереснейшей информации. Он сыпал труднейшими названиями. Несмотря на это, ни одно из продемонстрированных мне мест «микронезийской Венеции» не производило и половины того впечатления, как К Нан-Довас. Беспорядочно наваленные или полузатонувшие камни древнего поселения не так сильно поражали воображение.
— Мы находимся на Темвене, единственном участке К натуральной суши в этом городе, — говорил хранитель музея, показывая мне очередные развалины. — Эта постройка носила название Пеэиэнкитель. Мы уже упоминали, что как раз здесь умер губернатор Берг. Обследовавшие эти погребения немцы, так же как японцы, В считают, что в склепах захоронены тела нескольких Сауделеров и семь правителей из династии нанмарки. Когда-то это место было особо строгим табу.
Волнующая экскурсия подошла к концу. Наша лодка выбралась из зарослей мангров и черных камней на более широкое пространство чистой, спокойной воды.
У меня в голове перепутались услышанные гипотезы, мнения различных ученых, факты и картины базальтового города, увиденные собственными глазами. Угри, воины, бастионы, гробницы — наверное, все было именно так, как реконструировали глубокое прошлое ученые. Но главный вопрос оставался открытым: почему произошло это именно здесь, в центре Тихого океана? Кто научил этих людей инженерному искусству? Откуда взялись кости людей-гигантов? Откуда сонмища рабочих- строителей? По своим размерам Нан-Мадол не уступает Мачу-Пикчу в перуанских горах и пирамидам, построенным майя, изощренным в математике и составлении календаря. 41 гектар построек из базальта на 18 искусственных островах!
Я оглянулся. Нан-Мадол совсем исчез в гуще растительности, так же как его история во мгле веков. После долгих размышлений я решил остаться сторонником теории о затонувшей Микронезиде.
Обратное путешествие не было столь приятным. Едва мы выбрались из лабиринта каналов Нан-Мадола, как на нашу лодку налетел резкий ветер. Залитый водой моторчик сразу же заглох. Мы пробивались по бурлящему морю на лоскутке паруса. Лодка ныряла в волнах. и уже не брызги, а целые каскады воды заливали ее. Балансир опасно выгибался. Пенсл сидел у руля. Джимми и я едва успевали вычерпывать воду половинками скорлупы кокосового ореха. Мачта угрожающе трещала. Это уже было похоже не на экскурсию, а на борьбу со стихией. Наверное, Нан-Мадол до сих пор — табу, промелькнуло в моей голове.
Ветер все крепчал. С огромным трудом мне и Джимми удалось уменьшить парус. До спасительной защиты, какую могла дать нам полоса рифов, оставалось добрых полмили, когда лопнула одна из поперечин, крепящих балансир. Правда, Пенсл успел немного повернуть лодку, но ее остойчивость стала значительно меньше. Теперь мы уже не успевали вычерпывать воду. Стоя по колено в воде, мы старались выплескивать ее за борт. Вожделенная гряда рифов с зеркалом сравнительно спокойной воды укрыла нас почти в последний момент. У меня уже отнимались руки и совсем онемела спина.
Все-таки духи Нан-Мадола в своей мести оказались ко мне более милостивы, чем к губернатору Бергу. Я был лишь слегка наказан за прикосновение к тайнам базальтового города. Всю следующую неделю от солнца и соленой воды у меня с лица клочьями слезала кожа…
Когда я прибыл на Майюро, я был словно в дурмане и лишь после долгих усилий вычислил день недели. Такое произошло из-за моего получасового пребывания на Кваджалейне, самом большом атолле в мире. Казалось бы, такой несложный расчет, но я никак не мог его произвести. Дело в том, что эта «точка» в океане живет по тому же времени, что и Гавайи, т. е. гринвичское минус 12 часов, тогда как Майюро придерживается времени Гуама, т. е. гринвичское плюс 12 часов. Таким образом получается парадокс: когда на Кваджалейне, расположенном на западе от Майюро, воскресенье, на последнем (в получасе полета от Кваджалейна) уже наступил понедельник. Это своеобразное смещение временных представлений обусловлено, конечно, весьма прозаической причиной: мощная секретная военная база на Кваджалейне подчинена командованию, находящемуся на Гавайях. Оказывается, в наше время армия даже на Тихом океане диктует гражданам свое время, что выглядит весьма символично.
По пути с Понапе самолет «Континенталь Эрлайнз» опустился на огромное бетонное поле, и стюардесса сообщила, что на этот раз пассажирам не разрешается покидать кабину самолета. Буквально все пассажиры прилипли к стеклам иллюминаторов. Тем не менее, кроме упомянутого бетона и нескольких небольших построек, никто ничего не увидел. Секретный полигон баллистических и многозарядных ракет глубоко скрывает свои тайны от нескромных глаз.
Окрестности аэродрома полностью лишены растительности и… местного населения. Люди переселены на близлежащий остров Эбейе. Паром ежедневно доставляет их на базу, где они заняты на вспомогательных работах и даже неплохо зарабатывают. Возможно, они собирают осколки ракет, вылетевших из установок, расположенных в Калифорнии, на расстоянии в 8 тысяч километров. Иногда ракеты падают в окрестностях атолла, а иногда перехватываются ракетами «Нике X» и им подобными. В самолете кто-то громко рассказывал, что военный персонал в 3 тысячи человек с семьями не-плохо устроился на островке — в поселке с домами, в которых есть кондиционеры, бассейнами, кинотеатрами, полем для гольфа, больницами. Зато условия жизни островитян, теснящихся на Эбейе, поистине ужасны. Санитарное состояние острова оставляет желать много лучшего.
После получасовой стоянки наш реактивный самолет в соответствии с расписанием поднялся в воздух, так что я могу сказать с чистой совестью, что на самом крупном атолле мира видел лишь кусок бетона.
С птичьего полета атолл Майюро кажется ненадежным. Огромный овал лагуны окружен узенькой прерывистой полосочкой суши. Трудно представить, что на этих обрывках суши живет 8 тысяч человек. Тем не менее это так. В аэропорте я увидел несколько такси. Разве не удивительно? Позднее я узнал, что количество таксомоторов вдвое превышает число, обозначающее длину единственного шоссе. От аэродрома до столичного поселка 6 километров ровной дороги. Раньше на этом пути пришлось бы дважды пользоваться лодкой, но теперь островки Далап, Улича и Даррит соединены плотиной и полосой асфальта, так что такси могут мчаться сломя голову. То же самое происходит и с противоположной стороны аэродрома. Там в полном распоряжении машин лента шоссе, ведущего к пляжам и маленькой деревушке с красивым названием Лаура.
