Ральф был раздражен и на мгновение растерялся. Он чувствовал, что столкнулся с чем-то непостижимым. В глазах, смотревших на него так напряженно, не было и тени юмора.
— Но ведь нет этого зверя! — Что-то неведомое ему самому поднялось в нем и заставило еще раз упрямо крикнуть: — Я же говорю вам — его нет!
Все молчали.
Ральф снова поднял рог, и при мысли о том, что он собирается сказать дальше, к нему вернулось хорошее настроение.
— А теперь мы подошли к самому важному. Я все время думаю об этом. Я думал и когда мы лазили по скалам. — Он заговорщически ухмыльнулся Джеку и Саймону. — И сейчас думаю. Вот что я думаю: нам нужно весело пожить! И мы хотим, чтобы нас спасли.
Крики всеобщего ликования оглушили его, и он потерял нить. Он задумался и снова сказал:
— Мы хотим, чтобы нас спасли, и нас, конечно, спасут.
Голоса одобрительно гудели. Простое утверждение, бездоказательное, подкрепленное одним лишь возродившимся авторитетом Ральфа, вернуло всем радость.
— Мой отец служит на флоте. Он сказал, что все острова уже открыты. Он говорит, что у королевы есть такая комната, где полно всяких карт, и на них все острова на свете. Так что у королевы есть карта и нашего острова. — Снова крики, уже веселые и беззаботные. — Раньше или позже, но корабль все равно придет сюда. Может, даже корабль моего папы. Вот увидите, все равно нас спасут.
Его слова вселили уверенность в благополучном исходе. Теперь ребята снова любили и уважали своего вождя. От радости кто-то забил в ладоши, и все собрание бурно зааплодировало.
— Тише! Ну погодите! Дайте сказать!
Он продолжал уже в тишине.
— И еще одна вещь. Мы можем помочь им найти нас. А то корабль пройдет рядом и не заметит нас. Нужно, чтобы на вершине горы был дым. Мы разведем там костер.
— Костер! Разведем костер! Половина собрания уже была на ногах. В самой гуще толпы кричал Джек. Раковина была забыта.
— Скорее! За мной!
Казалось, что и пальмы, под которыми неистовствовали крики, пришли в движение. Ральф вскочил на ноги и кричал, чтобы все замолчали, но его никто не слышал. Толпа рванулась к горе, за Джеком, и платформа опустела. Даже самые маленькие кинулись за остальными и во все лопатки бежали уже среди ворохов листвы и сломанных сучьев. Ральф все еще держал рог; убежали все, кроме Хрюшки.
— Как малые дети! — сказал он презрительно.
Ральф с сомнением взглянул на него и положил рог на ствол.
— Держу пари: файф-о-клок уже прошел, — сказал Хрюшка. — Как ты думаешь, что они собираются делать на горе? Эй! Ральф! Куда ты?
Ральф уже был на просеке и перебирался через первый ряд поваленных деревьев. Далеко впереди трещали сучья и слышался смех. Хрюшка с отвращением посмотрел Ральфу вслед.
— Совсем как малые дети…
Он вздохнул, нагнулся и зашнуровал ботинки. Шум мятежного конвента затихал на горе. С видом родителя-мученика, которому приходится идти на поводу у взбалмошных детей, Хрюшка поднял раковину, повернулся, пошел к лесу и начал пробираться через завалы сломанных стволов.
По другую сторону от вершины было небольшое плато, покрытое лесом. Ральф сделал такой жест, словно собирался что-то обнять.
— Оттуда будем брать топливо для костра. Там его завались!
Джек кивнул и подергал себя за нижнюю губу. Участок, начинавшийся футах в ста, внизу, на более крутом склоне, словно и предназначался для того, чтобы снабжать их топливом. В теплой сырости деревья подрастали быстро, но из-за нехватки почвы раньше времени падали и сгнивали; поверх сплошным покрывалом ложились лианы, но между ними просовывались новые прутики будущих деревьев.
Джек повернулся к хористам, уже стоявшим наготове. Черные шапочки были сдвинуты набок, как береты.
— Сложить костер. Живо!
К лесу вела очень удобная тропинка; они сбежали по ней и принялись растаскивать сушняк.
Малыши, которые по одному добирались до вершины, тоже скатывались вниз по тропинке, и вскоре работали все, кроме Хрюшки. Сушняк был таким гнилым, что, когда они раздергивали его, их обдавало ливнем крошек и трухи. Впрочем, несколько стволов удалось вытащить целиком. Близнецы — Сэм и Эрик — первые взялись за подходящее дерево, но ничего не могли с ним поделать, пока Ральф, Джек, Саймон, Роджер и Морис не нашли, за что ухватиться. Шаг за шагом они втащили этого лесного мертвеца на вершину и там осторожно положили. Каждая группка ребят добавляла свою долю, побольше или поменьше, и куча росла. Вернувшись вниз, Ральф вдруг заметил, что ствол, за который он взялся, с другого конца в руках у Джека, и они, ухмыльнувшись друг другу, вдвоем разделили тяжесть этой ноши.
— Что, не легко, а?
Джек ухмыльнулся.
— Это нам-то с тобой?
Вместе, сплоченные тяжестью ноши, они, пыхтя, поднялись по круче. Вместе они пропели протяжное «Раз! Два! Три!» и закинули ствол на огромную кучу сушняка. Затем они отступили назад, смеясь от восторга и удовольствия, и Ральф немедленно встал на голову. Внизу еще работали, но самые маленькие, потеряв интерес, разбредались по новому для них лесу и искали плоды. Близнецы проявили неожиданную смекалку: они поднялись с полными охапками сухих листьев и привалили все это к куче. Убеждаясь, что куча предостаточная, мальчики один за одним оставались на вершине.
Джек и Ральф смотрели друг на друга, остальные ждали. А они, похолодев от страшной догадки, не знали, с чего начать позорное признание. Ральф, красный, как рак, заговорил первым:
— Ну давай зажигай.
Теперь нелепость ситуации перестала быть тайной, и Джек тоже залился краской.
— Нужно потереть две палочки. Потереть…
Он взглянул на Ральфа, и тот поставил точку над «и»:
— Спички у кого-нибудь есть?
— Нужно сделать лук и вертеть стрелу, — сказал Роджер и стал тереть ладони, показывая, как это делается.
Над горой повеял легкий ветерок. И словно вместе, с ним из леса вышел Хрюшка, как обычно, в шортах и рубашке; он осторожно поднимался по тропинке, и на его очках поблескивало косое солнце. Под мышкой он держал раковину.
— Хрюшка! — крикнул Ральф. — Спички есть?
Мальчики подхватили его крик так, что зазвенела гора. Хрюшка покачал головой и подошел к огромной куче сушняка.
— Боже ты мой! Ну и наворотили, ничего не скажешь!
Джек резко вскинул руку.
— Очки… это же зажигательные стекла!
Хрюшка и попятиться не успел, как его обступили.
— Пустите!.. Пустите меня! — Он взвизгнул, когда Джек сорвал с него очки. — Что ты делаешь?! Отдай! Я же почти не вижу! Рог разобьете!
