На третьи сутки, к вечеру, нас догнал «Стремительный». За ним этим же утром вышла из Адена носовая секция дока. Следует малым ходом, выжидая, когда хорошо станет цемент на заделанной пробоине. Алексеев сообщил, что в Адене опять неспокойно. И точно, к вечеру аденское радио прервало свои веселые передачи и сообщило, что на сэра Артура Чарльза, председателя местного законодательного совета, произведено покушение, он тяжело ранен. За четыре дня это уже второе нападение на крупных должностных лиц.
А на другой день «Маяк» подтвердил сообщение аденского радио, добавив, что в результате полученных ранений Артур Чарльз скончался [7].
Команда вся чрезвычайно взволнована происходящим. Чтобы разъяснить положение, вечером провожу беседу. Рассказываю подробно о недавнем колонизаторском прошлом Британской империи. Вспоминаю Редиарда Киплинга, призывающего англичан: «От Суэца правь к востоку»…
Тогда владения Англии простирались от Нила до Гонконга. По мере распада Британской империи и роста освободительного движения в колониях эта политика стала приобретать особое значение и стала строиться на «заморских обязательствах» Британии, последовавших после договоренности премьера Макмиллана с президентом Кеннеди о заполнении Англией «стратегического вакуума» между американскими флотами — шестым, средиземноморским и седьмым, действующим в западной части Тихого океана…
На четвертые сутки перехода справа по носу показались берега Африки.
Гвардафуй, или Рас-Асир, выдается далеко в море на восток, как исполинский каменный таран. Высоко над водой — башня маяка. Вот она, крайняя восточная оконечность Африки! Высокий, скалистый, обрывистый и какой-то мрачный, окруженный малоизученными, коварными течениями, этот мыс возбуждал ужас у мореходов древности. Мыс Пряностей, как называли его, упоминается Шахерезадой в рассказе о Синдбаде-Мореходе. А известный ученый, арабский лоцман XV века Ахмад ибн Маджид в своих «периллах» (лоциях), написанных от руки (три таких лоции-подлинника хранятся в Ленинграде, в собрании отделения Института народов Азии и Африки Академии наук СССР), предупреждает о необходимости держаться подальше от этого места. Проходим в пяти милях, но в бинокль видно все хорошо.
Начинаются безбрежные просторы океана. Наш путь пролегает по условной границе между собственно Индийским океаном и его северо-западной частью — Аравийским морем.
Небо безоблачно, ярко сияют звезды. Мы находимся на такой географической широте, где можно любоваться одновременно звездами и северного и южного полушарий. Правда, Полярная звезда находится непривычно низко, почти у самого горизонта, а красавец Орион держит свой меч чересчур высоко. А на юге сияет Южный Крест! Впрочем, крестом он назван с некоторой натяжкой, звезды в нем не самые яркие (вообще в южном полушарии меньше таких ярких звезд, как в северном) и расположены они далеко не в форме правильного креста, а какого-то кривого, именно кривого, а не косого. Но все равно, созвездие очень красивое и на южном небосклоне очень заметное, недаром оно овеяно романтикой и о нем вспоминают все путешественники.
Лежу на спине, смотрю на темное небо и думаю, что все-таки наше родное, северное небо с высоко стоящими Большой и Малой Медведицей лучше, роднее и, я бы сказал, понятнее… Невольно возникают думы: а что там, дома! Сейчас здесь, у мыса Пряностей, глубокая ночь, а во Владивостоке уже утро, люди идут на работу…
Не знаю, как у кого, а когда я смотрю на ночное небо, на Большую Медведицу, мне всегда вспоминаются березовые рощи при луне, средняя полоса России, пощелкиванье соловья… Да, далеконько до родных мест!
Сегодня день рождения матроса первого класса Толи Кудрина. Команда готовится вечером отпраздновать это событие. Уже три дня все приберегают свою порцию тропического вина. Вообще-то это не разрешается, но я делаю вид, что не замечаю. Пусть ребята повеселятся. Рейс тянется так долго, особенно для молодежи, а развлечений так мало! Кинокартины уже все провертели, знаем их чуть ли не наизусть, и не только свои, но и запас фильмов «Устилуга» и «Стремительного». А тут, как назло, перегорела последняя проекционка в киноаппарате, так что предложение Попенкина крутить «задом наперед» выполнить не удается.
Зато большой популярностью пользуется сделанный электромехаником Мерзляковым «морской биллиард». Возле этой остроумной модификации биллиарда всегда толпа. Очередь «забивают» более чем за час до смены с вахты и играют даже ночами.
А идея простая. Михаил Кононович, наш парторг, учел, что в обычный биллиард в море не сыграешь. Даже при малейшей, незаметной глазу качке шары будут кататься отнюдь не по воле игрока. И он отказался от шаров. Кононович на токарном станке выточил из твердого дерева вместо шаров шайбы, их хорошо отшлифовал, выжег номера. Большой лист толстой фанеры отполировали, натерли воском, как паркет, чтобы был скользким, прибили к нему борта с лузами — и «морской биллиард» готов! Советую попробовать эту игру. И на берегу получите большое удовольствие.
Вечером на правой башне зажглась незатейливая иллюминация: лампочки обернули цветной бумагой и материей. Собрались под тентом, зачитали поздравление. Полина испекла пирог с выведенной цифрой «21». Возраст весьма «солидный», но Толя еще не самый молодой из экипажа. Пирог именинник разделил по-братски между всеми после «официальной» части, поздравления, чашки кислого тропического вина. Сюрпризом был концерт самодеятельности. Импровизированный, без репетиций, он тем не менее получился очень веселый.
Вдоволь насмеявшись и хорошо отдохнув, мы поздно разбрелись по койкам.
Утром показался остров Сокотра, увенчанный полуторакилометровой вершиной Джебель-Хаггиер. На острове почти не бывают европейцы, и сведения о жизни на нем самые скудные.
Хотя остров Сокорта расположен на оживленном судоходном пути, посещают его редко, в основном мелкие местные суда, вывозящие отсюда алоэ и ввозящие рис и кофе. Население находится под практически неограниченной властью султана, проживающего в роскошном дворце в столице острова Хадибо, или Тамриде. На острове до сих пор существует рабство и, по слухам, процветает пиратство. Правда, пираты рискуют нападать только на мелкие суда, но в 1963 году в аденских и бомбейских газетах промелькнуло сообщение, что английский пароход среднего тоннажа был обнаружен в этом районе без единого человека на борту с явными признаками ограбления. Судьба тридцати двух человек его экипажа так и осталась неизвестной.
Казалось, опасная романтика пиратства канула в Лету еще пару веков назад, но, как видите, она живет! Живет в форме хорошо организованных, неуловимых банд в этих широтах Индийского океана.
