На самом деле из обрывков разговоров Аника должна была выуживать сведения о так называемых Грезящих. Кто они, откуда взялись, где обитают и насколько расположены общаться с простым народом.
Конечно, собирать сведения таким способом было столь же муторно, как промывать песок в поисках золота. И с такими же шансами на успех. Однако к делу Аника подошла не только с готовностью к трудностям… но и с некоторым опытом подобной работы. Как сама она призналась в разговоре с конфидентом, одно время ей приходилось почти так же, бродя и подслушивая, выяснять, в чей дом лучше и безопаснее забраться, и где вора может ждать неплохая пожива. То, что удавалось узнать, Ханнар либо использовал сам, либо продавал другим ворам.
Хотя, конечно, язык тогда был не чужеземный, но родной для Аники и привычный. А значит, и легче ей в ту пору приходилось.
Но как бы то ни было, а с поручением Ролана юная воровка справилась. О Ключе Земли, понятно, простые кааты и слыхом не слыхали. Зато о Грезящих в столице Султаната не знал только ленивый.
Как выяснила Аника, все началось несколько лет назад — вскоре после восшествия Меррламаара Второго на престол. Султан объявил, а глашатаи разнесли народу, что то ли жрецы, то ли придворные маги узнали, как можно сделать выжженные солнцем каатские земли более пригодными для жизни. Со временем и вовсе они посулили-де превратить пустыню в цветущий сад. Но как нередко бывает в жизни, в пару к столь заманчивому обещанию напросилась необходимость жертв.
Для сотворения чуда потребовались несколько девушек — сколь красивых, столь же и чистых, непорочных. Поначалу хватало семерых, но в последний год их число доросло до тринадцати. Казалось бы, мелочь для города, в котором жили тысячи каатов. Не привыкшие оспаривать волю султана, подданные его такую цену, хоть скрепя сердце, но заплатили бы. Вот только речь шла не о разовом жертвоприношении. Чуть ли не каждую неделю то одной, то другой из Грезящих требовалась замена. Как сношенной паре обуви. Для чего слуги султана вновь и вновь обходили дома Вургаарра, ища ту, что могла бы помочь в преображении каатских пустынь.
Да, пригодность той или иной девушки на роль Грезящей считалась для ее родичей-домочадцев поводом для гордости. А для нее самой — величайшей честью, манкировать которой было недопустимо. Ну и, конечно же, источником зависти для сестер и для сверстниц из других семейств.
Тем не менее, в беседах каатов Аника со своей спутницей-переводчицей уловили не только гордость и зависть. Страх тоже — пускай и затаенный. Чуть ли не каждому жителю Вургаарра хотелось жить в стране, превращенной в сад… в подобие парка возле дворца султана. Однако нетрудно было понять, что почти любой из них предпочел бы, чтоб очередной Грезящей выбрали кого-то другого, а не его родное дитя. Предпочел бы, но частенько стеснялся в том открыто признаться.
Хватало и просто жутких сплетен — без всяких стеснений. Ведь честь честью, гордость гордостью, а одного обстоятельства никакие проповеди и увещевания отменить не могли. В роли Грезящих юные каатки проживали недолго. И оставалось только с ужасом догадываться, каким мучениям они подвергались во имя воплощения султанского прожекта.
По поводу прожекта, как подумал еще Ролан, слушая Анику, злопыхатели эти, любители страху нагонять, все-таки погорячились. Уж во всяком случае, в Вургаарре садов хватало. А иссушающий зной, присущий обычно пустынным землям, здесь почти не ощущался — и едва ли только благодаря близости моря. Так что хотя бы в столице и, тем паче, в окрестностях дворца затея султана себя оправдывала, так что прожектерством считаться не могла.
Однако вслух пускаться в споры по этому поводу конфидент не стал. Тем более что жертвы, как их ни назови, триумф Меррламаара Второго изрядно омрачали.
Воображение сплетников-каатов рисовало картины судьбы несчастных девушек — одна другой страшнее. Кто-то предполагал, что бедняжек-Грезящих пожирал чудовищный демон, кто-то говорил, что их заставляют денно и нощно участвовать в разнузданных оргиях с участием жрецов и самого султана. Еще придворные и опять-таки лично Меррламаар Второй могли лакомиться себе подобными, благо, мясо у юных кааток должно быть нежным.
Однако соли в этом потоке словесной воды находилось, от силы, с горсточку. Доподлинно известно простым каатам было лишь одно: Грезящих помещали в особый колодец, прорытый в саду у дворца. Он так и назывался — Колодец Грезящих. Делалось же это, дабы избранные девушки находились поближе к земле, лучше чувствовали ее… и чтобы земля ощущала их как можно сильнее. А ощущая, поддавалась их желаниям. Точнее, главнейшему из желаний большинства подданных султана: чтоб была земля плодородной. Чтобы пустыня превратилась в сад.
Как на самом деле воплощается затея Меррламаара Второго, понимали и догадывались разве что Ролан и его спутники.
«Я уже поняла: в Ключах ведь тоже есть сила, — говорила Аника, — наподобие магической. Только доступна она любому человеку… и любому разумному существу, магией не владеющему. А еще ей гораздо труднее управлять».
Конфидент уже знал, каким способом удалось избавиться от ходячих трупов, напавших на «Перст Сабрины». Так что ему не составило труда смекнуть насчет роли одного из Ключей Стихий в истории с Грезящими. Если Ключ Огня помог вызвать огонь, так почему бы с помощью Ключа Земли не преобразовать землю? Хотя бы чуточку?
Другое дело, что с рассуждениями Аники конфидент был согласен не вполне. Наличие в Ключах какой-то таинственной, похожей на магическую, силы как-то не вязалось с их предназначением — способствовать избавлению мира от магии. Не стоило забывать и о частой смертности Грезящих, а ничем другим объяснить необходимость их частой замены Ролан не мог. Сама эта смертность, столь очевидно неестественная, наводила конфидента на мысли об истощении.
И в таком случае выходило, что не Ключ давал силу, а те, кто его используют. Ключ же, скорее, забирал ее, чтобы затем воплотить в свою стихию: хоть в огонь, хоть в землю. И тем самым давал иллюзию власти над ней.
Делиться своими соображениями на сей счет с девушкой-воровкой Ролан не стал. Справедливо полагая, что это нежданное умение Аники — взаимодействовать с Ключом Огня — вполне еще может пригодиться. В конце концов, их общая миссия покамест была далека от окончания.
Пока же следовало переходить к следующему этапу плана. И теперь черед действовать пришел для Джилроя. Если уж он сумел не так давно проникнуть в замок Каз-Рошал, считавшийся неприступным, то подобраться к дворцу каатского султана для него должно оказаться вообще парой пустяков.
