Но не тут-то было: спокойного боя не получилось. Видимо, разбойники понимали, что в честной схватке им не победить, и поэтому решили взять числом. Пока Франц с Альбертом скрещивали сабли со своими противниками, выскочившими из кареты, трое других стали заходить сзади. Продираясь через бурелом вблизи дороги, один из них, вооруженный вилами, наконец выбрался из леса, и острие вил ткнулось Францу прямо под лопатку.
Видимо, нападавший поспешил нанести удар, и ему не хватило размаха, так что Франц лишь ощутил, как острия прокололи одежду и коснулись спины. Он рванулся вперед, чуть было при этом не налетев на выставленную саблю своего противника.
Одновременно топор другого разбойника угрожающе взлетел над головой стоящего к нему спиной Альберта…
Братьям пришлось изменить тактику: они встали спиной к спине. При этом Альберт сражался с вооруженными саблями мужчинами, а Францу достались трое с вилами и топором.
Здесь уже не могло быть правильного боя – слишком разным оружием были вооружены стороны. Для начала Франц решил вывести из строя того, что с вилами – они казались ему наиболее опасными. Насаженный на длинную деревянную ручку трезубец вот-вот готов был вонзиться ему в живот. Нападающий тыкал вилами прямо во Франца, стараясь попасть ниже груди. А в живот ведь бывают самые болезненные и опасные раны…
Деревянная ручка вил подвела разбойника: изловчившись, Франц изо всей силы рубанул саблей по вилам, и ручка треснула. Трезубец отлетел в сторону, и оставшийся безоружным разбойник бросился бежать.
Издав победный крик, Франц обратился к оставшимся парням с топорами. Здесь действовать было уже проще. Топор хоть и на длинной рукоятке, но все равно сабля длиннее, а, кроме того, тяжелым топором действовать несподручно.
Куда опаснее было положение Альберта – перед ним как-никак оказалось двое действительно вооруженных людей. Альберт дрался лихо, хотя солнце нещадно било в глаза и смотреть было трудно.
Братья стояли, прижавшись спинами друг к другу, и у каждого крутилась в мозгу одна и та же отчаянная мысль: а что, если брата сейчас ранят и он упадет? Тогда сразу же конец и мне – спина останется открытой, чем сразу и воспользуются. Драться в одиночку с четырьмя людьми физически невозможно…
Но недаром баронских сыновей с детства учили обращаться с холодным оружием. Недаром жестокий учитель бил палкой по рукам, выбивая детские шпажки из их слабых ручонок, а бессердечный отец смеялся, глядя на это.
– Дворянин должен владеть саблей! – Эти слова были не пустым звуком, и они оказались спасительными и в этом случае.
Братья уже успели устать. Солнце палило нещадно и било в глаза, четверо разбойников наседали, подбадривая себя зловещими криками, и силы уходили. Но наступил миг, и почти одновременно Франц достал саблей голову одного из мужланов, и он выронил топор, а Альберт выбил саблю из рук противника и нанес ему тяжелый рубящий удар по бедру.
Это решило дело. Оставшиеся невредимыми двое нападавших развернулись и бросились наутек. Сражаться двое на двое они были не согласны. Догонять бегущих братья не стали – они утомились, были напуганы и поэтому остались на месте. Перед ними было двое поверженных бандитов: один с раной бедра, а второй с залитым кровью лицом – сабля Франца сильно ободрала ему кожу с головы, как будто сняла скальп…
По всей видимости, оба не могли ходить.
– Что станем делать? – тяжело дыша, спросил Альберт. – Бросим их тут? Или добьем?
– Разве можно добивать врага? – удивился Франц. Мысль брата даже показалась ему дикой, но Альберт тут же пояснил:
– Они же не враги, а разбойники с большой дороги. Если мы их добьем, двумя разбойниками на свете станет меньше, и кто-то сохранит свою жизнь.
Слова брата показались Францу справедливыми. В конце концов, какого черта? Если бы они с Альбертом оказались не такими ловкими и хорошо обученными владеть саблей, то эти бандиты, не задумываясь, убили бы их. Разве это воины? Разве был бой?
Нет, все было иначе: пятеро негодяев напали на двух путников. И то, что между ними произошло на этой дороге, – не сражение. Просто два баварских дворянина как следует проучили группу мерзавцев. Добить этих двоих сейчас – будет благодеянием для человечества.
– Ну-у, – пробормотал Франц. – А кто будет добивать? Мне что-то неохота…
– Если просто оставить их тут, они могут спастись, – задумчиво сказал Альберт. – Тогда они снова будут разбойничать. Не забывай, что, если бы ты оказался здесь один, тебе бы от них плохо пришлось.
Эти слова показались Францу уколом со стороны старшего брата.
– Если бы я оказался здесь один, – ответил он, – то ехал бы на лошади. А на конных редко нападают.
Альберт надулся, но Франц хлопнул его по спине и сказал:
– Да ладно тебе. Не обижайся. На самом деле я доволен, что мы теперь вместе. Хоть ты эгоист и вдобавок похотлив, как мартовский кот, все же с тобой не так скучно пускаться в путешествие.
Дискуссия о том, что делать с ранеными преступниками, закончилась ничем. Послышался топот копыт, и вскоре из-за поворота показалась группа всадников на заморенных лошадях. Это были городские стражники, патрулировавшие дорогу по приказу князя. Командовал ими грузный мужчина лет сорока с решительными манерами и острым взглядом. Он сразу оценил обстановку, едва увидел всю картину.
– Кто такие? – грозно спросил он у братьев, когда его люди окружили место происшествия.
Братья принялись рассказывать о произошедшем, но и без всяких слов картина была ясна опытному взгляду командира стражников.
– Знаю я их, – кивнул он в сторону лежащих на земле окровавленных разбойников. – Давно по ним виселица плачет. Опасные негодяи, между прочим. Даже странно, что два молодых господина сумели отбиться вдвоем от пятерых. Не у всех это получается…
Командир повнимательнее посмотрел на Франца с Альбертом и вдруг сказал:
– Зря вы так далеко идете. Что вам искать за морями? Могли бы поступить в княжескую стражу. Вы – дворяне, я бы представил вас князю, и дело с концом. А платит наш князь стражникам очень хорошо.
Видимо, на командира произвело впечатление то, как ловко отбились они от пяти преступников.
Но нет, от хорошего предложения пришлось с благодарностью отказаться. Молодые дворяне должны сражаться на войне, а не ловить разбойников по лесам и большим дорогам. На такой службе рыцарского титула не заслужишь.
Да и лошади у стражников выглядели какими-то худыми и ободранными, что наводило на мысль о том, что не так уж щедр здешний князь, как об этом только что говорилось…
