— Какие мелочи! — Филиопа решительно встала и оперлась об столешницу. Ее голос повысился: — Мысли капитана распространяются гораздо дальше! Амра думает о королевской власти. Он мечтает, объединив пиратов и прибрежных дикарей, создать Империю с резиденцией в Джафуре.
— Резиденция? Королевский дворец?! — пиратка от души рассмеялась. — Сладкие грезы, посещающие грубых корсаров и жалких невольниц. Я уже сыта подобными сказками, поэтому не хочу слушать их снова! — Оливия встряхнула волосами и смерила презрительным взглядом собеседницу. — Впрочем, если Конан все же когда-то построит замок на побережье Вилайета, то твоя участь — коротать век с низким сбродом.
— Но я… Мы… мы могли бы помочь ему осуществить мечту, — Филиопа, обойдя стол, приблизилась к Оливии. — А если сейчас Амра, дрейфующий вдоль северного побережья, в опасности? Вдруг он ранен и умрет без нашей помощи? Мы должны скорее плыть его спасать, а не возвращаться в Джафур.
— Довольно! — оборвала ее пиратка. — Зная немного Конана, ты бы уяснила, что варвар сам ищет приключений и умеет отводить от себя угрозу без чьего-либо участия. Мы бы служили ему лишь помехой. Я вообще не верю, что кто-то способен победить киммерийца!
— Зря ты так, — Филиопа заглянула ей в глаза, — Конан заботится не только о себе. Он защищал тебя от посягательств разбойников, и дальше будет защищать, пока жив. Может, Амра бродяга и преступник, но в нем столько любви и доброты, что хватит для нас обеих. Я уверена.
— Надо понимать, ты хочешь, чтобы я им с тобой поделилась?! — прошипела разъяренная Оливия.
— А почему бы и нет? Гарем, где множество жен, на востоке обычная вещь. Возможно, в твоем родном Офире другие порядки, но здесь большие семьи живут вполне счастливо. Поверь мне, это не так уж плохо, — Филиопа дотронулась до плеча Оливии.
— Что?! Позволить ему развлекаться с молоденькой наложницей?! — палец на спусковом крючке арбалета напрягся. — Нет! Никогда!
Пиратка схватила покоящуюся на ее плече ладонь и начала с силой выкручивать. Филиопа не сдержала крика боли. Более легкая, чем соперница, не имеющая навыков борьбы, девушка была обречена на поражение. Оливия бросила ее животом поперек стола, после чего, не слушая стонов жертвы, быстро связала ей руки за спиной, потом ноги. Теперь пленница была полностью обездвижена.
— Что у вас происходит, госпожа? — Оливия услышала голос Иваноса и его шаги, приближающиеся к дверному проему. — Мне показалось, что кто-то кричал. Вам требуется помощь?
Рука с взведенным арбалетом переместилась в сторону полу прикрытой двери.
— Нет, боцман, все в порядке.
Иванос прильнул глазом к щели и увидел связанную на столе Филиопу и нацеленное в него оружие.
— Иногда пленникам свойственно бунтовать, однако я уже усмирила пыл нашей узницы.
— О, Иванос, помоги мне, пожалуйста! — взмолилась Филиопа. — Разрежь эти путы! Амра тебя наградит.
— Посмотрите-ка, — Оливия злобно улыбнулась, — она еще пробует раздавать милости за других! Ладно, сейчас запоет иначе.
— Ага, вот, значит, какое дело, — Иванос пребывал в замешательстве. — Просто Конану не понравится, если девушка умрет или будет покалечена…
Оливия засмеялась.
— Не волнуйся, я не зарежу строптивую служанку, хотя надеюсь освободиться от нее при первой возможности. Каким курсом мы идем?
— Наше судно возле восточного перешейка, госпожа. Скоро подойдем к Джафуру, — мрачно ответил боцман.
— Отлично, — кивнула Оливия. — Ты, Иванос, больше не обращай внимания ни на какие звуки, доносящиеся из каюты. А также не подслушивай у двери — твои уши целее будут. По прибытии в порт обязательно зайди ко мне до высадки экипажа. Тебе ясно?
— Угу.
Пират не спешил уходить, однако Оливия захлопнула дверь перед его носом. Когда стук по палубе подошв боцмана удалился, она повернулась к пленнице.
— Итак, на чем мы остановились, милочка? Ах, вспомнила!
Отложив, наконец, арбалет, подруга Конана прошлась по каюте. Заинтересовали ее две вещи: длинный стилет и тонкая плеть с рукояткой из слоновой кости.
— Ну, бесстыжая сука, ты по-прежнему хочешь делить моего мужчину? — Оливия сунула кинжал за воротник тоги Филиопы.
Острой лезвие располосовало одежду пленницы сверху донизу. Девушка изо всех сил пыталась освободить руки и ноги, но безрезультатно. На жалобные крики Филиопы тоже никто не откликнулся.
— Ты, шлюха, искала дорогу к постели Конана! — бич оставил на обнаженном теле девушки багровую полосу. — Ты собиралась обольстить его своими кошачьими движениями и томным голоском! Конечно, слабый мужской ум не устоял бы перед твоими прелестями! — спина стонущей жертвы покрылась кровавыми рубцами. — Хотела его, да? Где же твой защитник? Будь он здесь на твоем месте, я с радостью отхлестала бы и варвара. Киммериец не стоит того, чтобы за него боролась офирская княжна. Настанет день, и ты получишь своего дикаря. А пока получай удары плетью. Еще и еще! Я в молодости познакомилась с кнутом. Шах Амурат дал мне хорошую школу. О, я могу причинять нечеловеческие страдания! Но тебе и этого достаточно!
Филиопа уже не кричала, только содрогалась при каждом ударе. Истерзанная, окровавленная плоть еще реагировала на боль, тогда как сознание девушки почти угасло.
Оливия прекратила избиение и стиснула кинжал, поскольку с палубы донеслись дикие вопли и шум борьбы. Затаив дыхание, пиратка прислушалась к топоту ног. Поблизости грохнулось чье-то тело. Внезапно дверь широко распахнулась, и на пороге возник незнакомый высокий мужчина в темном облачение и черном тюрбане. Правой рукой воин покачивал кривую саблю.
— Кто ты такой? Убирайся отсюда или мои люди порвут тебя на куски! — держа наготове бич и кинжал, Оливия прикинула расстояние до стола, где остался лежать арбалет.
— Твои люди? Неужели? — смуглый туранец развеселился.
Сверху опять истошно завопили.
— Как раз именно их сейчас разбирают по кусочкам. Скоро головы твоей шайки украсят ворота дворца Йилдиза.
— Вранье! Ты не выглядишь офицером, скорее похож на имперского аристократа! — Оливия тянула время, незаметно приближаясь к столу. — Мы раньше не встречались?
— Да. На борту «Гиацинта»! — мужчина одним прыжком достиг стола и ударил по нему саблей. Тетива арбалета лопнула, болт упал на пол.
— Меня зовут Халид Абдал, — громко представился вельможа. — Тот самый, кого вы ограбили и унизили. Я пришел взять голову разбойника Амры и вернуть то, что мне принадлежит. Удивительно, — заметил он, рассматривая обнаженную, избитую девушку, — как пираты обращаются с заложниками, предназначенными для выкупа.
