— Кто не пьет — тот раб!
Оба лил’лакла одобрительно кивнули.
— Что ж, — молвил один, — от имени властителя Скар’квикса и народа лил’лаклов приветствуем тебя.
— Какая же помощь понадобилась тебе от нас? — вопрошал второй.
— Видите ли, — слово взял, вклиниваясь в разговор, изведенный ожиданием сэр Ролан, — для спасения от Повелителя Мора нам нужен… нужны…
И осекся. Заметив, что ни тот, ни другой рукокрыл даже не обернулись в его сторону.
— Черная Звезда, — меж тем изрекла Аника, пытаясь придать голосу хоть толику торжественности, — скоро она взойдет… я намерена исполнить посмертную волю нашей предводительницы Ксантарды… и лунной богини. И призвать, наконец, Черную Звезду на наше небо.
Что и говорить, крылатых пришельцев слова девушки впечатлили. Настолько, что оба припали на одно колено перед ней и почтительно склонили головы.
— Чтобы сделать это, — продолжала между тем Аника, — нужны Ключи Стихий. Три из четырех Ключей уже у меня. Остался четвертый, последний. Ключ Воздуха, отданный на хранение народу лил’лаклов.
На последних словах один из рукокрылов приподнял голову и вперил в лицо девушки внезапно потяжелевший взгляд.
— Неужели ты не знаешь? — произнес он в недоумении… да сам же и поправился, — конечно, тебя наверняка не посвятили. Не успели, да. Дело в том, что помочь в этой просьбе мы не можем. Потому как давным-давно народ лил’лаклов отдал Ключ Воздуха вам… людям равнин. Тем из вас, кто разделил нашу веру. Уже тогда ваша предводительница намеревалась собрать все Ключи и призвать Черную Звезду… по мере того, как сила приверженцев лунной богини будет расти.
— Да не успела, смотрю, — посетовал Ролан, чьи слова вновь остались без внимания, — так выходит, Ключ все это время был… у Ковена?
А вот последний вопрос, даром, что риторический, не остался без ответа хотя бы со стороны Аники.
— Похоже, что да, — были ее слова, — и, похоже, нам снова придется наведаться в Кукенхейм.
* * *
Городок, некогда вымерший от чумы, а затем послуживший убежищем Ковену — теперь от него осталось пепелище. Обгорелые остовы, а то и вовсе лишь фундаменты домов, да неуничтожимые груды мусора. Эти, последние, когда-то, наверное, состояли из вещей полезных… пока их не вышвырнули из домов во время штурма и обыска солдаты. И не сожгли, что смогли, прочее оставив валяться под дождем и ветром.
Со всех сторон останки городка окружал лес — словно нависая… нет, наступая на то, что осталось от брошенного поселения. Можно было не сомневаться: пройдет десяток-другой лет, и Кукенхейм будет поглощен лесом почти без следа. Улицы зарастут травой, сгниют чудом уцелевшие доски, бревна и брусья, послужив пищей новым деревьям. И случайному путнику, забредшему в эту часть леса, очень трудно будет догадаться, что когда-то здесь жили люди. Разве что он наткнется на руины какого-нибудь сооружения покрепче. Из камня, например.
Недавний дождь превратил сажу и пепел в серо-черную грязь. Она так и норовила пристать к обуви, а еще прилепиться к одежде, чем впоследствии сильно затруднить работу прачек.
— И чего ты надеешься здесь найти? — чуть ли не ворчал Ролан, переступая через обугленные бревна, а кучки размокшего пепла и лужи, те, что побольше, предпочитая опасливо обходить.
— Вот то, что ищем, то и надеюсь, — небрежно бросила Аника, к которой конфидент и обращался. Сама она двигалась по бывшим улицам сожженного городка увереннее и куда шустрее. Препятствий не сторонилась, а чаще через них перепрыгивала.
В отличие от конфидента она хотя бы знала, куда нужно идти. Где, по ее предположению, следовало искать Ключ… и не только Ключ. Другое дело, что найти дорогу было не так-то просто, поскольку Кукенхейм изменился до неузнаваемости. И все привычные ориентиры больше не помогали. Тем не менее, Аника продолжала идти, петляя меж пепелищ и обгоревших руин. Вели же ее воспоминания — о той, последней, встрече с Ксантардой. Именно в том видении на грани жизни и смерти девушка нашла для себя подсказку.
Надежды ее оказались не напрасны: здание, некогда служившее ратушей, сохранилось неплохо. Уцелели, во всяком случае, все три этажа. Разве что стены большей частью почернели от копоти. А главное — ратуша была и оставалась самым высоким зданием в Кукенхейме.
— За мной! — выкрикнула Аника, остаток пути до него преодолев бегом и так же на бегу вскочив на ступени крыльца.
Ролан последовал за ней, шагая хоть бодро, но без спешки, с достоинством.
— И что дальше? — вопрошал он, бестолково озираясь, когда оба преодолели проем входной двери и вошли в холл со стенами, черными от копоти. Оттого он еще казался мрачным и темным.
— Подождите, сэр конфидент, — морща лоб, молвила Аника, задавшись, очевидно, тем же вопросом.
Дойдя до лестницы, она направилась наверх, медленным шагом преодолевая ступеньку за ступенькой и постукивая башмаками: «стук-стук-стук…» Ролану этот мерный звук еще напомнил удары капель о крышу при слабом, вот-вот готовом закончиться, дождике.
— Ключ Огня держали поближе к вулкану, — бормотала Аника, вспоминая и рассуждая вслух, — поближе к огню. Огненный Остров опять же… не зря Прирожденные выбрали именно его. Нет, не зря! Ключ Земли — в Колодце Грезящих… под землей, то есть. Ну, или поближе к земле…
Осмотревшись в коридоре второго этажа, она как бы между делом заглянула в зал, где новоприбывшее пополнение Ковена, испуганное и сопливое, слушало наставления Ксантарды. Ничего интересного в зале, разумеется, не нашлось, но целью пути девушки был вовсе не он. Пройдя по коридору, Аника обнаружила винтовую лестницу, узкую и крутую — ведущую на третий этаж. В небольшую башенку с часами.
— Понимаете, сэр, что это значит? — обратилась девушка к Ролану, тащившемуся за ней следом, как ленивый ребенок за родителями на рынке, — где дшерры держали Ключ Воды, я, правда, не знаю. Но если Ключ Огня требовалось хранить поближе к огню, а Ключ Земли — поближе к земле, то и Ключ Воздуха должен находиться поближе к воздуху… к небу.
— В горах, например, — отвечал конфидент, оживившись, — хоть в Клыкастых, хоть еще в каких.
— В горах, — согласилась Аника, — а если на равнине — то в самом высоком здании… из доступных. На самом верхнем его этаже.
И с этими словами начала взбираться по лестнице вверх. Ролан последовал за ней, про себя порадовавшись смекалке своей спутницы, ее рассуждениям, до которых сам он почему-то не дошел.
Небольшая комнатка, куда привела винтовая лестница, казалась еще теснее из-за огромных зубчатых колес. Некогда они составляли единый механизм, что управлял главными городскими часами. А теперь все застыли без движения, причем застыли давно, и безнадежно проржавели.
