В июле 1941 года командование судном принял капитан П. И. Сорока. В Батумском порту танкер, приняв на борт военную технику и около тысячи бойцов морской пехоты, вышел в составе конвоя из десяти судов на Севастополь. Близ Феодосии судно попало под налет вражеской авиации. 14 фашистских самолетов набросились на советские суда. Воздушные торпедоносцы выпустили на «Советскую нефть» две торпеды, одна из которых, несмотря на быстрое и умелое маневрирование танкера, попала в цель. В борту зияла пробоина площадью 35 квадратных метров. Но, несмотря на это, судно сумело дойти до Севастополя, высадить часть бойцов морской пехоты и выгрузить боеприпасы. Оставшаяся часть бойцов и боеприпасы были доставлены в Феодосию. После этого «Советская нефть» своим ходом пришла в Туапсе, где стала на ремонт. Здесь судно опять подверглось налету вражеской авиации. Одна бомба попала в бункер, почему-то не взорвалась, вторая пробила корму и взорвалась за бортом, третья прошла сквозь столовую команды и взорвалась в воде. Своими силами заделав пробоины, экипаж погрузил на борт танкера часть оборудования судоремонтного завода и на буксире ледокола «Торос» направился в Батуми. Близ Сочи судно атаковали семь фашистских самолетов. Экипаж танкера сумел своими двумя орудиями отбить атаку самолетов… Таковы боевые будни «Советской нефти». Многие члены экипажа танкера были награждены боевыми орденами и медалями.
В 1980 году Новороссийское пароходство получило новый крупнотоннажный танкер, который назвали в честь ветерана — «Советская нефть».
Хочется закончить этот очерк словами посла Франции Шарля Альфана, который в 1934 году, вручая медали морякам танкера, сказал:
«Я горд тем, что имею честь выразить вам признательность правительства и народа Франции за проявление удивительного самопожертвования и прикрепить на вашу грудь медаль «За спасение погибающих», являющуюся, может быть, самым прекрасным из знаков отличия, которыми Франция награждает сильных и храбрых… Не считаясь с опасностью, которой подвергались сами, вы спасли сотни жизней. Пусть не пропадет великий пример, поданный вами у мыса Гвардафуй».
Легендарный «Титаник», стяжавший себе мрачную славу в истории судоходства трагической гибелью полутора тысяч человек, считался в свое время самым большим пароходом в мире. Его водоизмещение составляло 66 тысяч тонн, длина — 268 метров, ширина — 28,2 метра, высота борта — 36 метров.
Пароход, о котором пойдет речь, вполне можно было бы перевезти на «Титанике», поставив поперек палубы. Назывался этот пароход «Сен-Филибер». Водоизмещение — 189 тонн, длина — 32,1 метра, ширина — 6 и высота борта — 2,61 метра.
«Сен-Филибер» — этот пигмей в печальном реестре летописей морских катастроф — унес 15 июня 1931 года на морское дно полтысячи человек, что составляет одну треть жертв «Титаника».
«Сен-Филибер» построили в 1923 году на верфях Сен-Назера во Франции по заказу «Нантского общества судоходства». Это было экскурсионно-прогулочное судно озерного типа. Тупоносое, почти плоскодонное, с одной трубой и одной мачтой. Почти от бака до самой кормы его главная палуба была занята двумя пассажирскими салонами первого и второго классов. Над салонами была еще одна открытая палуба со скамейками для экскурсантов. Хотя мощность паровой машины «Сен-Филибера» составляла всего 23 лошадиные силы, его труба возвышалась над палубой на 8 метров. Это вместе с высоко расположенной, походившей на будку кассирши рулевой рубкой делало пароход похожим на буксир. Несмотря на свои скромные размеры и тоннаж, «Сен-Филибер» имел свидетельство на перевозку 500 пассажиров. Как могло случиться, что такому небольшому по размерам судну выдали такое свидетельство? На этот вопрос вряд ли кто теперь сможет дать ответ.
Во Франции до сих пор стараются умалчивать об этом скорбном происшествии, поскольку эта катастрофа — одна из самых мрачных страниц в истории судоходства страны. Владельцам парохода хорошо было известно, что, когда «Сен-Филибер» отваливал от причала и пассажиры собирались на одном борту, чтобы видеть провожающих, крен парохода в эту сторону достигал почти 10 градусов. Но поскольку «Сен-Филибер» в основном плавал по реке, власти классификационного общества «Бюро Веритас» с этим мирились. Восемь лет «Сен-Филибер» обслуживал регулярную пассажирскую линию Нант-Сен-Назер.
Однажды летом 1931 года дирекция одной ткацкой фабрики Нанта обратилась к владельцам «Сен-Филибера» с просьбой нанять пароход на воскресенье 15 июня для экскурсии на Нуармутье — большой живописный остров, расположенный в Бискайском заливе, в 15 милях от устья Луары, который славился своими дубовыми рощами и мимозами.
«Нантское общество судоходства» согласилось снять на один день пароход с линии и продало дирекции фабрики 500 билетов.
Воскресное утро 15 июня 1931 года не обещало экскурсантам ясного солнечного дня. Это была та погода, которую французы называют «четыре времени года за день».
Перед рассветом моросил мелкий дождь, потом он кончился, и задул ровный юго-восточный бриз, который согнал в сторону залива облака и дал, наконец, солнцу возможность порадовать обитателей Нанта.
Несмотря на ранний час, на речной пассажирской пристани собралось около трех тысяч человек провожающих. Семьи ткачей пришли проводить своих близких, отправлявшихся в интересную поездку. Среди шума и веселья толпы то и дело слышались наказы: «Привезите мимозу! Не забудьте мимозу, мимозу Нуармутье!»
Ровно в 7 часов убрали сходни, и «Сен-Филибер» отошел от пристани. Через три с половиной часа хода пароход в Сен-Назере сделал небольшую остановку и снова двинулся вниз по реке. Ветер, дувший с юго-запада, перешел к югу и усилился. Пароход еще не вышел в залив, а его уже качало на крутых мутных волнах Луары. У многих экскурсантов началась морская болезнь.
Наконец через два часа судно привалилось к деревянному пирсу острова Нуармутье. Пассажиры, взяв с собой корзины с припасами и одеяла, отправились на пикник в дубовые рощи Нуармутье за мимозой. Прошло часа три. К полудню южный ветер усилился, и капитан «Сен-Филибера» Олив поспешил выйти в обратный рейс.
Около тридцати пассажиров, которые укачались в пути из Сен-Назера, предпочли остаться на острове. Они решили дождаться отлива и по узкой дамбе, которая соединяла остров с материком, добраться домой пешком.
Когда пароход отошел от пирса, ветер задувал уже с запада. Со стороны Биская он гнал к устью реки «барашки». Погода ухудшалась с каждым часом. Едва пароход вышел из-за прикрытия острова, ветер обрушился на его левый борт. Через фальшборт в окна салонов летела белая пена, сорванная с верхушек волн.
