— Этот остров проклят, — всхлипнула Голди. Никто не обратил на нее внимания.
В траве журчали соленые ручейки.
Артия посмотрела на Феликса. Он стоял среди деревьев, руки всё еще связаны за спиной. Потом она подошла к краю утеса.
Остров Сокровищ скрылся под водой, как, вероятно, не раз случалось в прошлом. Вода стояла почти у самых ног — всего футах в пятнадцати под обрывом. Она была темна, как небо, и покрывала всё — и пляж, и лес, где начинался Подъем Десетмилла. Даже верхушки самых высоких деревьев скрылись в морской пучине.
— Где-то там покоится наш Черный.
— И наши шлюпки.
— И корабль тоже. «Незваный» пошел ко дну!
Чуть в отдалении над водой поднималась одна-единственная точка — лесистая вершина холма. Над ней летали тучи попугаев. Холм, как и их утес, стал всего лишь одним из крохотных островков Восточного Янтарного моря.
— Конец, — сказал Эйри. — Мы лишились корабля и навеки застряли на этой скале. Тут мы погибнем от голода и жажды.
— Нет, ребята! — завопил мистер Зверь. — Смотрите — вон ваш корабль! А это еще что? Черт возьми — да и наш тоже!
Эбад достал подзорную трубу и долго всматривался в высокое темное море. Потом молча передал трубу Артии. В течение нескольких долгих минут Артия обозревала океан.
В море было не два корабля, а целых четыре. В подзорную трубу они были хорошо видны, хотя находились еще за много миль. Хорошо были видны и их флаги.
— Неужели это наш «Незваный гость», капитан?! Неужели мы спасены?!
— Увы, мистер Катберт, нет. На одном флаге нарисован слон с кофейником, три других корабля идут под флагами Ангелийского военного флота.
Раздался дружный стон. Он исходил изо всех глоток, кроме четырех (Артии, Эбада, Феликса и Голди). Последнее слово осталось за мистером Зверем.
— Значит, попались. Нам конец. По всей нашей братии плачет веревка.
1. Возвращение
Феликс Феникс находил капитана военного рейдера «Несравненный» очень приятным человеком. Каждый вечер Феликс ужинал с ним и его офицерами, и все они были одеты в синие мундиры с латунными пуговицами и золотыми медалями на груди. Феликс же надел выданную ему гражданскую одежду — по их словам, ее берегли для гостей.
Итак, Феликс снова превратился в гостя. И всё шло в точности по плану. По тому плану, который он придумал еще мальчиком в работном доме, после того как умер его преждевременно поседевший отец. Команды двух пиратских судов направлялись в Свободную Ангелию, чтобы предстать там перед правосудием, и одной из них была команда «Врага» — точной копии корабля Золотого Голиафа. Ведь не кто иной, как три корабля этого страшного разбойника много лет назад потопили «Странник» — торговое судно Феликсова отца — и погубили его богатство, счастье и жизнь.
Эту часть своей истории — о Голиафе — Феликс не рассказывал никому. Ни Артии, ни ее спутникам. Они не знали, что самым ненавистным из пиратов для Феликса является Голиаф. А его дочь, Голди, была для Феликса самой желанной добычей — он охотно отправил бы ее за решетку вместо покойного Голиафа. Когда Феликс говорил Артии, что ушел бы к Голди, потому что всю жизнь искал ее, он имел в виду не любовь, а ненависть. Он с радостью помог бы заковать ее в кандалы.
Ему было интересно, поняла ли это Артия. И еще он задумывался, действительно ли хочет отправить Голди на виселицу. О том, желает ли он такой же судьбы для Артии и ее спутников, он себя даже не спрашивал. Не желает!
Однако одно дело — мечтать о возмездии, готовить его, постоянно лелеять в мыслях эту мечту, казавшуюся несбыточной, — ведь раньше он и помыслить не мог о том, чтобы отправиться в море, — и совсем другое — столкнуться с желанным возмездием лицом к лицу. Феликс понял, что изменился. Он никогда, сколько ни старался, не испытывал неприязни к пиратам Артии. Теперь он чувствовал себя предателем — таким же, как Черный Хват и Хэркон Бир, потому что он тоже, по-своему, предал своих друзей с «Незваного». А привязавшись к ним всем сердцем, предал память своего отца.
Поначалу Феликса Феникса чуть было не заключили под стражу заодно с остальными пиратами. Это произошло потому, что толстый Кофейный Работодатель и капитан Болт на своем кораблике под идиотским флагом, изображающим слона с кофейником в хоботе, потребовали, чтобы их доставили на берег вместе с военными моряками.
— Там есть еще один преступник! Печально знаменитый разбойник, Джентльмен Джек Кукушка!
Но офицеры лишь расхохотались.
— Не говорите глупостей! Всем известно, что Джентльмен Джек на самом деле женщина — блондинка по имени Долли Муслин.
— Опять женщина?! — взревел капитан Болт. — Да неужели больше ни одно преступление в доброй старой Ангелии не совершается порядочными мужскими руками?
— Кстати, о руках, — у этого молодого человека руки связаны, — заметил один из моряков, спеша на помощь Феликсу.
(Феликсу вспомнилось, что в этот самый миг Артия вышла вперед и заявила: «Он не из наших. Просто невинная жертва. Я взяла его в плен, джентльмены, чтобы получить выкуп. Ради бога, заберите его себе. От него всю дорогу была одна головная боль».)
Артия, как всегда, держала марку, была великодушной до самого конца. Но конец ее еще не настал.
Феликс задумался, что он может сделать, чтобы спасти ее от виселицы. Выходило — ничего. Совсем ничего! Но разве не этого он хотел?
Корабли, направляясь к мысу Доброй Надежды, держались в непосредственной видимости друг от друга. Всего кораблей было шесть, и это тоже оказалось неожиданностью. Ни «Незваный гость», ни «Враг» не затонули. Взбесившееся море вышвырнуло их в открытый океан, где на них и наткнулись корабли ангелийцев — оба судна лежали в дрейфе с оборванными якорными цепями. Ангелийские моряки тут же объявили их собственностью республики. И вот теперь под управлением верных закону военных они возвращались на родину. (Капитан Болт пытался оспорить это решение — ведь когда-то «Незваный гость», называвшийся «Слоном», принадлежал ему. «Вашу жалобу рассмотрят в суде», — ответили ему офицеры.)
Иногда корабли сходились совсем близко. В один из таких дней Феликс Феникс увидел пленников, прогуливавшихся по палубе. Видимо, военные моряки хотели доставить пиратов на расправу ангелийскому правосудию живыми и здоровыми.
Две пиратские команды разместили на разных кораблях. Феликс заметил, что Голди успела подружиться с капитаном «Бесстрашного». Она — со свободными руками! — прогуливалась по палубе и очаровательно смеялась его остроумным шуткам. Ее хрустальный смех далеко разносился над водой. Остальная команда «Врага» была далеко не так весела — их всех заковали в кандалы.
