— Хозяйка, вы меня убиваете!
— Вот и хорошо! Если не сдохнешь, будешь на борту «Стандвастигейд», когда корабль на следующей неделе уплывет в Голландию. Я больше не потерплю тебя рядом. Отправлю тебя назад в самой маленькой каюте и без всякой пенсии. Проведешь остаток жизни в богадельне!
Катинка, тяжело дыша, осыпала ударами плечи и голову служанки.
— Хозяйка, вы не будете так жестоки к старой Зельде, которая выкормила вас в младенчестве.
— Меня тошнит от мысли о том, что я сосала эти жирные толстые груди. — Катинка стала бить по ним хлыстом, и Зельда завизжала, прикрывая грудь руками. — Когда будешь уезжать, я прикажу обыскать твой багаж, чтоб ты ничего у меня не украла. В твоем кошельке не будет ни гульдена, я об этом позабочусь. Лживая старая воровка!
Эта угроза преобразила Зельду: из жалкого страдающего существа она превратилась в одержимую. Протянув руку, она перехватила запястье Катинки и сжала его в кулаке, когда та собиралась ударить снова. Зельда держала ее с силой, поразившей хозяйку, и с ужасающей ненавистью смотрела в лицо Катинке.
— Нет! — сказала она. — Ничего вы у меня не отберете. Вы не сделаете меня нищей. Я прослужила вам двадцать четыре года, и вы меня не вышвырнете. Да, я уплыву на галеоне, и ничто не доставит мне такой радости, как последний взгляд на вашу пагубную красоту. Но, уходя, я заберу с собой все свое плюс тысячу гульденов золотом, которые вы дадите мне как мою пенсию.
Катинка гневно застыла и недоверчиво смотрела на нее.
— Ты бредишь. Ты сумасшедшая. Тысячу гульденов? Скорее тысячу ударов хлыстом.
Она попробовала высвободить руку, но Зельда держала ее с безумной силой.
— Сумасшедшая, говорите? Но что скажет его превосходительство, если я докажу, что вы спали с полковником?
При этой угрозе Катинка обмерла, потом медленно опустила руку с хлыстом. Глядя в глаза Зельды, она напряженно думала, и в ее сознании начали разгадываться тысячи загадок. Она доверяла этой старой суке, не сомневаясь в ее верности, даже не думая об этом. Теперь она поняла, почему муж знает все самые интимные подробности о ее любовниках и ее поведении, знает то, что должно было оставаться тайной.
Теперь она быстро соображала, скрывая за бесстрастным выражением лица гнев, который почувствовала. Дело не в том, что муж узнает о ее связи с полковником Шредером. Это небольшая помеха, хотя Катинка еще не устала от полковника. А вот для ее нового любовника последствия будут, конечно, гораздо серьезней.
Оглядываясь назад, она вдруг увидела, как мстителен Петрус Ван де Вельде: со всеми ее любовниками, едва муж узнавал о них, происходили серьезные несчастья. Как он о них узнавал, до той минуты было для Катинки загадкой. Вероятно, она была наивна, но ей никогда и в голову не приходило, что Зельда стала змеей на ее груди.
— Зельда, я тебя обидела, — заговорила Катинка мягко. — Мне не следовало так жестоко с тобой обращаться. — Она протянула руку и погладила красную полоску на дряблой щеке старухи. — Все эти годы ты была добра ко мне и верна, и теперь тебе пора на отдых. Я говорила в гневе. Мне никогда бы не пришло в голову отказывать тебе в том, что ты заслужила. Когда ты уплывешь на галеоне, то увезешь в кошельке не тысячу, а две тысячи гульденов, а с ними мои любовь и благодарность.
Зельда облизнула разбитые губы и злобно, но торжествующе улыбнулась.
— Вы так добры ко мне, милая госпожа.
— Конечно, ты ничего не скажешь моему мужу о небольшой нескромности с полковником Шредером, верно?
— Я вас так люблю, что никогда не смогу навредить вам, и сердце мое разорвется от боли при расставании.
* * *
Неторопливый Джон склонился к клумбе в конце террасы, держа в сильных руках нож для обрезки ветвей. Когда на него упала тень, он поднял голову и сразу распрямился. Снял шляпу и уважительно прижал к груди.
— Доброе утро, хозяйка, — сказал он низким певучим голосом.
— Продолжайте работу. Мне нравится смотреть, как вы работаете.
Он снова опустился на колени, и в его руках заблестело лезвие. Катинка села на скамью поблизости и какое-то время молча наблюдала за ним.
— Восхищаюсь вашим мастерством, — сказала она наконец, и хотя он не поднял голову, но понял, что она имеет в виду не только его мастерство садовника. — Мне очень нужно это ваше мастерство, Неторопливый Джон. В награду вы получите кошелек с сотней гульденов. Сделаете для меня кое-что?
— Мефрау, нет ничего, чего бы я для вас не сделал. — Он наконец поднял голову и посмотрел на нее своими необычными светло-желтыми глазами. Я не дрогнув отдам жизнь, если вы об этом попросите. И мне не нужна плата. Знание, что я делаю то, что нужно вам, для меня высшая награда.
Зимние ночи стали холодными, ветер с гор бил в окна и шакалом выл в балках крыши.
Зельда плотнее обтянула ночной рубашкой свое тучное тело. Вес, который она потеряла во время плавания, вернулся, и у нее снова были мощный живот и бедра. После переселения в резиденцию Зельда кормилась на славу в своем углу на кухне, пожирая остатки роскошных блюд, которые приносили с главного стола, запивая вином, оставшимся в бокалах. Вино, красное и рейнское, она смешивала с джином и шнапсом.
Набив живот хорошей едой и питьем, она приготовилась ложиться в постель.
Вначале она проверила, насколько тщательно окно ее комнаты закрыто от ночных сквозняков. Она набила в щели обрывки ткани и снова опустила занавеси. Положила под одеяло на простыни медную грелку и держала, пока не почувствовала запах горелой ткани. Потом задула свечу и забралась под толстое шерстяное оделяло.
Кашляя и чихая, она устроилась в тепле и удобстве, и последняя ее мысль была о кошельке с золотыми монетами, лежащем под тюфяком. Уснула она с улыбкой.
Через час после полуночи, когда в доме было тихо и все спали, Неторопливый Джон прислушался у двери комнаты Зельды. Услышав храп, перекрывающий шум ветра, он беззвучно открыл дверь и просунул в комнату жаровню с тлеющими углями. Еще с минуту прислушивался, но дыхание старухи оставалось ровным. Он тихо закрыл дверь и прошел по коридору к выходу.
На рассвете Сакина разбудила Катинку за час до назначенного времени. Она помогла хозяйке надеть теплое платье и провела ее в помещения для слуг, где у дверей Зельды собрались молчаливые испуганные люди. Они расступились, пропуская Катинку, и Сакина прошептала:
— Я знаю, как много она для вас значила, госпожа. Мое сердце разрывается от сочувствия.
— Спасибо, Сакина, — печально ответила Катинка и быстро осмотрела маленькую комнату. Жаровни не было. Неторопливый Джон действует надежно и тщательно.
