Продумав весь вечер, Василий твердо решил, что поедет к ней: «Завтра переход в Петровск, а там дезактивация. На рейде могут продержать несколько дней! Лена к тому времени может уехать! Надо просить Сысуева, чтобы он отпустил его. Конечно, дело проблематичное. Его «тетю» механик прекрасно видел! Ладно! Будь, что будет! Колечко придется взять с собой. Без него она не поверит ни одному его слову и подумает, что для встречи с ней, он просто решил воспользоваться смертью Михаила! А как отсюда выбираться? Выпустят ли его?».
Командир БЧ-5 не спал. Лежа на койке, он читал какую-то инструкцию. Выслушав просьбу Бобылева, Сысуев произнес:
– По Вашим честным глазам, вижу, что Вам очень нужно в поселок. Я так понимаю, хотите проводить «тетю» на самолет!
Василий покраснел, собрался оправдываться.
– Не надо, Василий Васильевич, я тоже был молодым, – опередил его механик, – езжайте. Вы все-таки отстояли трое суток. Справимся на буксировке как-нибудь без Вас. Только как Вы из завода выберетесь? Впрочем, желаю успеха!
Утром Василия задержало обеспечение огневых работ. Двое газорезчиков пришли срезать ограждение реакторного отсека. Металлические листы, перегораживающие проход по надстройке, могли помешать работе швартовной партии при буксировке. Он думал, что его уже не отпустят, но механик, подозвав его, сказал:
– Все, можете ехать!
Переодевшись, Василий побежал к заводской проходной. Стоявший на проходной контролер, объяснил ему, что выход из завода только по специальным разрешениям. Естественно, такого разрешения у него не было. Минут десять пришлось убеждать контролера разрешить проход. Но все доводы были напрасны. Он уже хотел просто рвануть мимо упрямого дежурного: в химкомплекте тот много не пробежит, как из заводоуправления подошел новый контролер.
– Еще один желающий вырваться на волю! – определил он, взглянув на Василия. – Замерь-ка его фон, Юра.
Юра провел датчиком, закрепленным на штанге, по одежде Бобылева.
– В этой одежде за ворота его нельзя выпускать! – покачал он головой, посмотрев на шкалу радиометра.
– А может у Вас есть, что-нибудь «бэушное»? – с надеждой спросил Василий.
– Есть, только для личного состава занимающегося дезактивацией территории. Вы и сами такое не наденете! – сказал тот, который был не Юра, показав рукой на стопку застиранных матросских роб.
– Одену!
– Тогда снимайте форму, бросайте в контейнер и выбирайте из этого тряпья, то, что Вам подойдет!
Василий снял с себя брюки, кремовую рубашку и часы, вытащил из карманов портмоне, в которое он предусмотрительно положил кольцо, ключи от квартиры и, оставшись в одних трусах и майке, перешел к стопке матросских роб.
– Эээ! Не спешите! – предостерег Юра.
«Неужели придется еще снимать трусы и майку?» – подумал с тоской Бобылев, но то, что от него потребовали, было гораздо хуже.
– Туфли снимите, пожалуйста!
– А в чем я пойду? – возмутился Василий.
– Сандалии! – дозиметрист указал головой на груду самодельных сандалий, каждая из которых представляла собой деревянную подошву, к которой были прибиты лямки из пластика. Василий чуть не заплакал, так ему было жаль свои почти новые полуботинки. На прощание дозиметристы посоветовали обязательно искупаться в душе. Волосы дают превышение фона!
Чертыхаясь, он с трудом доковылял до развилки. Проходящие в сторону Тихоокеанского машины, не останавливались. Но по времени должен быть рейсовый автобус. Минут через пять он показался из-за поворота. Василий поднял руку: «Сейчас кончатся его мучения, минут сорок он сможет посидеть!».
Но автобус, подняв облако пыли, проскочил мимо. Голосовал Василий часа полтора. Все безрезультатно. Что делать? Пешком, в этой, так называемой, обуви далеко не уйдешь! Безвыходное положение! Сколько он стоял еще, Василий не считал, но через некоторое время, со стороны завода, послышался гул автомобилей. Вереница «Волг» с затемненными окнами, одна за другой проезжали мимо него и скрывались за поворотом в сторону Тихоокеанского.
«Какая-то важная шишка поехала», – подумал он, даже не рискнув поднять руку. Последняя из автомашин вдруг притормозила и попятилась назад. Она остановилась возле не успевшего удивиться Василия. Задняя дверь открылась, и из машины вышел здоровенный парень, метра под два ростом, в черном костюме с галстуком:
– Чего ждешь? Садись, подбросим!
В салоне, кроме водителя и еще одного парня, крепкого телосложения и одетого, так же как и тот, который предложил подвезти, никого больше не было. Василию пришлось сидеть между двумя этими крепышами. Несмотря на это, ему было свободно. На заднем кресле вполне мог уместиться еще один человек. Ехали молча, пока Василий не сказал:
– Спасибо, что подобрали. Часа два стоял! Никто не останавливался!
– У тебя в этой одежде вид прикольный! Сразу видно – жертва атомного взрыва, – пошутил сидевший слева от него.
– Давай без плоских шуток. Им и так досталось! – одернул его сидевший справа. – Спасибо не нам. Это Хозяин дал команду подобрать тебя.
Бобылев не обиделся и все понял. Еще вчера прошел слух о том, что в завод, приехал с правительственной комиссией сам академик Александров. Вот кто ехал в этом автомобильном кортеже.
В поселке ему повезло тем, что он не наткнулся на патрульных. Им ничего не объяснишь, в таком виде с ним даже не будут разговаривать. Ровно через час, вымытый, переодетый в гражданку Бобылев стоял у подъезда дома, в котором остановилась Лена. Он никак не решался зайти внутрь. Что ей сказать? И где, на каком этаже она живет? Спросить кого-нибудь. Ему повезло. Бобылеву открыли в первой же квартире, и словоохотливая пенсионерка указала на третий этаж:
– Там гостиничные номера!
В номерах Василию никто не открыл. Только с нижней площадки, послышался раздраженный голос:
– Прекратите стучать! Вызову милицию. После смены не дают поспать! Ни в воскресенье, ни в рабочий день покоя не дают!
Наверное, он пришел напрасно. Скорее всего, Лена уехала. С этими мыслями, понурив голову, он начал спускаться вниз. Он чуть не столкнулся с женщиной в черном, поднимавшейся ему навстречу. Василий не обратил на нее внимание. Сгорбленная худая фигура в длинном, висевшем на ней платье серого цвета и повязанным по старушечьи черным, шелковым платком. Она прошла мимо него неслышно, словно тень, задев Василия легким колыханием воздуха с какими-то церковными ароматами.
– Вася, ты ко мне пришел? – услышал Бобылев из-за спины тихий голос. Он повернулся. Это же Лена! Из под платка выбивалась светлая прядь. Ее зеленые глаза грустно смотрели на него. Какая она худая! Неужели горе так высушило ее?
