— Говорят. Двадцать лет назад я видел царицу Красимиру. Краше ее я больше никогда в жизни не видел женщин. Тогда князь Буревой влюбился в нее, звал к себе в жены.
— И что?
— Она отказалась.
— Почему? — спросил Вячеслав.
— Так обычай у поляниц такой: клятву они дают праматери богов, — они ей поклоняются — вечно оставаться незамужними, — пояснил Воислав.
— Но почему? Ведь они — женщины. Воинское дело не для женщин. Женщины должны детей рожать, домом заниматься…
— Потому что они свободу любят больше всего, — сказал Воислав и с задумчивым видом добавил: — а вообще это давняя история.
— Что за история? — быстро спросил Вячеслав.
— Пристань уже рядом. Потом расскажу, — сказал Воислав, — время не красит человека, тем более — женщину. Жаль…
Вячеслав бросил искоса взгляд на старого воеводу и подумал, что, возможно, тот тоже был когда-то влюблен в Красимиру.
Воислав перехватил его взгляд. Поняв, о чем подумал молодой князь, сухо продолжил:
— Слышал я, что у Красимиры от князя Буревоя родилась дочь.
Вячеслав пожал плечами.
— Я не слышал ничего об этом.
— Князь Буревой в молодости на лицо был красив, а Красимира — сам видел. Если их дочь вышла в отца и мать, то… — воевода многозначительно замолчал.
— И что же? — не понял Вячеслав.
— И что же? — повторил Воислав.
Он бросил взгляд на князя, и ему пришла в голову мысль, что красивая амазонка легко может вскружить голову молодому человеку.
Воислав поторопился предупредить:
— Князь, только ты не вздумай влюбиться в поляницу.
— Но почему? — спросил Вячеслав. — Если поляница так красива, как ты говоришь, то она может стать красивой женой!
— Не будет она тебе никакой женой!
— Почему?
— Потому что она сердце тебе разобьет и бросит. Потом всю жизнь тосковать будешь.
— Ну да? Еще не одной женщине не удалось сделать это! — не поверил Вячеслав и с интересом стал смотреть на приближающийся берег.
До пристани оставались считанные метры. Строй воинов на пристани стоял стальной сверкающей стеной.
Но вот гребцы по команде кормчего поставили весла вертикально вверх. Двое — один на носу, другой на корме — приготовили причальные канаты.
На причал выбежали люди, чтобы принять канаты.
И как только княжеский корабль коснулся с глухим стуком дерева причала, переброшенные на пристань канаты подхватили и, остановив корабль, привязали их к деревянным тумбам.
Остальные корабли причалили к другому борту княжеского корабля.
Пока корабли причаливали, амазонки перестроились. Теперь они стояли в две шеренги лицом друг к другу, образовывая коридор, ведущий к знамени.
Царица, в сопровождении бояр, двинулась навстречу гостям.
Борта корабля были вровень с настилом пристани. Поэтому мостков не пришлось перебрасывать.
Князь Вячеслав и воевода, поддерживаемые под руки боярами, сошли на пристань. Они не нуждались в поддержке, но таков был порядок — этим подчеркивалось положение вождей.
Сделав несколько шагов, князь и воевода остановились. За их спинами в линию выстроились дружинники и замерли.
Процессия амазонок остановилась, не дойдя пяти шагов до князя.
Царица плавным движением сняла шлем — из-под шлема упали на плечи густые белокурые волосы — и отдала его ближайшей дружиннице.
Воислав удивился про себя — Красимира, несмотря на прошедшие годы, была все так же красива.
— Это она! — тихо прошептал он на ухо князю Вячеславу.
Голову Красимиры помощницы быстро покрыли почти прозрачным платком. Затем подали золотой венец и она с достоинством надела венец на голову поверх платка.
Закончив с этим, Красимира слегка склонила голову и поприветствовала гостя.
— Будь здрав, гость!
— Я князь вятичей Вячеслав, — представился Вячеслав, склоняя голову. — И ты будь здрава, царица Красимира.
— Ты меня знаешь? — спросила Красимира.
— Мой воевода знает тебя, — сказал Вячеслав.
Красимира взглянула на воеводу и узнала:
— Воислав, да ты ли это?
Воислав поклонился:
— Это я, царица. А ты по-прежнему красива.
Красимира улыбнулась:
— Рада и тебя видеть во здравии.
Воислав показал взглядом на Вячеслава:
— Князь Вячеслав — сын князя Боронислава.
Красимира обратилась к Вячеславу:
— Князь, здрав ли твой отец, князь Боронислав?
— Он умер зимой от болезни, — ответил Вячеслав.
— Жаль. Славный и храбрый был воин. Но меч и броня бессильны перед болезнью, — проговорила Красимира. — Князь, будь моим гостем.
Вячеслав поклонился и учтиво проговорил:
— Быть твоим гостем, царица, для меня большая честь.
Последние двадцать лет амазонки находились под покровительством вятичей, и с князем Борониславом Красимира поддерживала не просто дружеские, а тесные связи.
Хотя амазонки и не обязаны были платить дань князю Борониславу, однако Красимира не упускала случая послать ему подарки — изделия из драгоценных металлов, дорогие ткани, изделия из стекла и фарфора.
Подарки стоили больших денег.
Боронислав отдаривался мехами, медом и воском.
Но для амазонок, контролировавших переправу на большом торговом пути, это было пустяком; ценнее подарков для них была помощь, которую Боронислав мог оказать амазонкам в случае опасности.
Таким образом, новый князь вятичей был особенным гостем, с которым царице амазонок, которая хорошо помнила предупреждение праматери богов о грозящей опасности, требовалось наладить отношения такие же, как с его отцом. Это было жизненно важно.
В славянской народной традиции «гость» обозначает «чужеземец», представитель чужого племени. Превращение «чужого» в «гостя» связано с обрядовыми формами обмена, включавшими пиры, угощения, чествования, совместную охоту.
Это Красимира решила использовать в полной мере.
Поэтому в завершение ритуальной процедуры встречи Красимира повела гостей в крепость.
По пути между хозяйкой и гостем велся вежливый разговор. Вячеслав чувствовал себя не очень уютно в общении с красивой зрелой женщиной. Он расспрашивал об окружающих местах, Красимира рассказывала и в свою очередь интересовалась жизнью и обычаями вятичей.
Дружинники шли следом. Мужчины с разочарованием бросали взгляды на амазонок — те так и не подняли шлемы, и на их лицах сверкали маски.
Фигуры скрывались доспехами. О том, что это были женщины, можно было только догадываться по длинным волосам, пробивавшимся из-под шлемов.
