– Значит, похититель – этот молодой человек? Боюсь, что за его действиями скрывается совсем другая личность, – многозначительно заметила графиня.
– Простите, графиня, если я не соглашусь с вами, – возразил директор. – Ничего тут больше не скрывается, кроме страстной любви. Гедеон Самсон до такой степени влюбился в эту сумасшедшую, что раз уже пробирался к ней в палату, чтобы объясниться в любви, как донесла мне сиделка. Это – затмение, графиня, непредсказуемое сердечное увлечение. Поэтому – и похищение, которое не удалось бы больше никому.
– Я удивляюсь молодому человеку.
– Что делать, любовь.
– Тем не менее это крайне серьезно. Надо употребить все средства, чтобы найти и сумасшедшую, и ее похитителя и водворить их обратно.
– Мне бы только сумасшедшую найти, а доктора я не могу больше оставлять у себя, – объявил директор. – Я уже пригласил на его место другого. А Гедеон Самсон может оставаться, где ему угодно. Мне нужна только больная. Я уже потихоньку отправил на розыски нескольких сторожей и старшую сиделку Дору Вальдбергер и надеюсь, что через несколько дней все будет в порядке.
– Если вы так уверены, то я буду надеяться.
В эту минуту дверь отворилась, и в комнату вошел Филибер. На лице его было написано любопытство. Увидев постороннего, он почтительно поклонился.
– Капеллан замка, – представила его директору графиня.
Филибер снова поклонился. Директор между тем стал прощаться.
– Желаю успеха и прошу употребить все старания, чтобы поправить случившееся, – напутствовала его графиня. – Подумайте о чести вашего заведения.
Директор ушел, оставив графиню в самом мрачном расположении духа. Она обернулась к капеллану.
– Откуда вы, Филибер?
– От француженки Рейнеты. У меня интересные новости, Камилла. Но я вижу, что и вам уже кое-что известно. Однако, конечно, не все.
– Неужели нашли Леона Брассара?
– Да, он найден.
– Найден? Но не ошибка ли это опять?
– У меня есть прекрасная помощница – брошенная возлюбленная Леона. Ей удалось напасть на его след.
– И где же он? – поспешно спросила графиня.
– Вы не поверите мне, Камилла. Удивительно, как иногда судьба сводит людей. Он жил в десяти милях отсюда, и ни вы, ни его светлость даже не подозревали…
– Здесь, поблизости? Леон Брассар?
– Разумеется, не под этим именем.
– А под каким?
– Гедеон Самсон.
– Доктор из сумасшедшего дома?
– Да, это и есть Леон Брассар.
Несколько мгновений графиня не могла произнести ни слова.
– Доктор Гедеон Самсон – не кто иной, как Леон Брассар, – продолжал капеллан. – Это положительно доказано, Камилла. Рейнета убедилась в этом.
– И не нашла его.
– Вы уже знаете – почему. Его она не нашла, но в комнате у него среди других обнаружила и свою карточку, что и уничтожило последние сомнения.
– А где теперь эта Рейнета?
– Ищет Леона. Его побег с сумасшедшей довел гнев Рейнеты до последних пределов. Поэтому, я убежден, Леон Брассар не скроется от нее.
– Хочу лично переговорить с этой парижанкой. Вы знаете, Филибер, как мне нужен Леон. Я не хочу более терять его из вида, поэтому сейчас же поезжайте за Рейнетой.
Филибер поцеловал руку графине и поспешил исполнить ее приказание…
«Странная игра случая, – подумала бледная графиня. – Леон и Лили… Их надо вернуть».
Когда негр Боб столкнул в воду ограбленного Гагена, ему не случайно послышались всплеск и вскрик его жертвы. Гаген действительно вскрикнул. Но Боб не придал этому значения, так как знал, что река здесь глубока, быстра, берега ее обрывисты и круты, и сброшенному вряд ли удастся выбраться, да еще при таком тумане.
Но случилось иное. Попав в холодную воду, Гаген очнулся. И, хотя сильная головная боль мешала ему отчетливо припомнить, что же с ним произошло, он тем не менее настолько пришел в себя, что хорошо осознал грозившую ему опасность. Собрав все силы, Гаген смог доплыть до берега, но сил взобраться на него не хватило, тем более что течение было мощным даже под берегом.
Гаген понимал, что долго бороться он не в состоянии. Силы оставляли его, и он снова погрузился под воду. И снова чудом вынырнул…
По счастливой случайности одна из лодок с полицейскими, возвращавшимися из Блэквеля, плыла как раз мимо него, и Гагена, заметив, подобрали. Он тут же потерял сознание, и полицейские подумали было, что выловили мертвеца.
Спасенного Гагена отправили в госпиталь и там сделали все, чтобы вернуть его к жизни. Опасность смерти миновала, но от долгого пребывания в холодной воде у него началась горячка.
Обыскав вытащенного из воды Гагена и не найдя у него ничего, кроме небольшой записной книжки в виде бумажника с разными заметками и вложенными в нее несколькими письмами, полицейские решили, что потерпевшего обокрали. По записной книжке и письмам узнали личность спасенного.
Через несколько дней больному стало, наконец, легче. Он пришел в себя и сразу же спросил, где он, как его спасли и что с Губертом. В госпитале на последний вопрос ему не смогли дать ответа, но врач, узнав, как сильно о Губерте беспокоится его больной, сам навел справки и разузнал все, что было возможно.
Услышав о том, что приключилось с Губертом, Гаген сильно разволновался. Шутка ли – из-за него невезучий Губерт попал в такое трудное положение. Узнав, что Губерт находится на пароходе «Бремен», Гаген спросил, когда тот отплывает, и немного успокоился, когда ему сказали, что судно простоит еще две недели. Оставалось время немного поправиться и что-нибудь придумать.
К удивлению наблюдавшего за его здоровьем врача, Гаген стал быстро поправляться и скоро уже мог встать с постели, а еще через несколько дней – ходить.
В больнице Гагена полюбили. Он был щедр – жертвовал деньги и поставившим его на ноги врачам, и больным.
Когда полицейские попросили его рассказать, что за причина привела его в Америку, Гаген все рассказал. Боба тотчас же начали разыскивать, но безуспешно – его следы успели затеряться на просторах Америки. Но из хода этого странного дела Гаген сделал для себя вывод, что за негром скрывается кто-то совсем другой.
Непонятно было одно: откуда Боб знал о намерениях Гагена? И хотя он припомнил, что, по рассказам Губерта, вместе с бывшим лесничим в Америку прибыл фон Митнахт, тем не менее вопрос оставался открытым. Хотя бы потому, что Нейман тоже сообщил ему, что Мария Рихтер найдена, но самого Неймана в Нью-Йорке не оказалось. Уехал ли он обратно? Знает ли Митнахт, что Марию Рихтер разыскивают? Был ли в Нью-Йорке Кингбурн?.. В общем, вопросов оставалось немало, и Гаген пока не мог найти на них ответов. Только вот относительно Губерта, безвинно страдавшего из-за него, Гаген принял твердое решение.
