Сделав все эти распоряжения, Бланка велела солдату, принесшему известие из Ираны, сесть на лошадь и вести их к замку. Несколько зуавов следовало за ними. Бланка рядом с Альфонсом ехала впереди всех, тотчас за ней — карлист, указывавший дорогу и дрожавший за свою жизнь.
Мысль, что ненавистные Мануэль и графиня Инес, казалось бывшие уже у нее в руках, ускользали от нее, приводила Бланку в негодование. Альфонс разделял ее гнев, не зная настоящей его причины. Его приводило в бешенство, что генералу республиканских войск удалось, может быть, бежать из плена.
Маленькая кавалькада мчалась во весь опор по дороге к замку. Недалеко от него они встретили несколько карлистов, впереди которых Бланка тотчас узнала Изидора. Он нахмурился, увидев их.
— Пленнику удалось бежать ночью из замка! — доложил он и воскликнул, увидев карлиста: — Смерть караульному! Побег устроила графиня.
Ярость захлестнула Бланку. Альфонс выдернул шпагу, но жена выхватила ее у него из рук и вонзила в грудь солдата, беззвучно упавшего с лошади.
— Черт возьми! — закричал дон Альфонс. — Он в самом деле убежал! Нужно найти его во что бы то ни стало. Конные отряды уже разосланы?
— Я даже послал разведчиков, ваше высочество, — сказал Изидор, — и сам еду на поиски.
Спутники Тристани хлопотали в это время около своего товарища, так внезапно наказанного Бланкой.
— Если бы этот негодяй был внимательнее, — вскричала она, — они бы не убежали.
— Не беспокойтесь, ваше сиятельство, — старался успокоить ее Изидор, — они опять попадут к нам в руки, далеко им не убежать. Я послал солдат в Ирану и пригрозил сжечь город, если мы не найдем пленного.
— Отлично! — согласился Альфонс.
В эту минуту к ним быстро подъехал конный.
— Сейчас я узнал, что сегодня на рассвете видели какую-то сеньору и монаха, направлявшихся в горы.
— Сеньору и монаха? — спросила Бланка.
— Это так и есть, ваше сиятельство, — пояснил Изидор, — пленный воспользовался рясой монаха, пока тот спал. Я-то считал присутствие патера лучшей защитой от побега.
— Ну так скорей же, в горы! За ними! — вскричала Бланка, сделав знак конвою, и рядом с мужем помчалась по дороге в Ирану.
Солнце стояло уже высоко, и беглецы должны были намного опередить их.
В то время как Бланка и Альфонс приближались к горам, они увидели впереди странную процессию.
Навстречу им двигалась толпа женщин. Три из них вышли вперед и, подойдя к принцу и его супруге, упали перед ними на колени, протягивая руки.
— Сжальтесь, сжальтесь над Ираной! — кричали они. — Мы не виноваты в том, что случилось! Пощадите наши дома и семейства!
Бланка и Альфонс остановились.
— Выдайте нам бежавшего пленного и графиню, в противном случае Ирана будет разрушена, — отвечала амазонка.
— Сжальтесь над мирными жителями! — умоляли женщины. — У нас нет никого из ваших врагов. Пощадите нас!
— Не будет вам пощады, если беглецы не попадут в наши руки! — вскричала Бланка, напоминавшая в эту минуту лицом и голосом безжалостную мегеру. — Прочь с дороги, или мы растопчем вас лошадьми!
Испуганные женщины с отчаянием увидели, что Бланка" и Альфонс готовы исполнить свою угрозу, и с криками ужаса и горя бросились в сторону. Всадники промчались мимо, не обращая внимания на вопли и простираемые к ним руки. Несчастным жителям Ираны нечего было ждать пощады и сочувствия. Городок и их имущество были обречены на гибель.
Бланка рядом с мужем мчалась в погоню за генералом и Инес. Нет, им не избежать ее ненависти и мести! Этот Мануэль оставил ее ради Инес! Ее, которая так страстно любила его! Но теперь она его ненавидит и кровью отомстит ему и своей сопернице. Только из-за этого и оказалась она в лагере дона Карлоса! Не для того же она вышла за Альфонса, чтобы жить возле него, она его никогда не любила!
Но теперь дочь дона Мигеля, узурпатора, который когда-то так же неистовствовал в Португалии, была на своем месте! Теперь она знала свое назначение. Бланка Мария де ла Ниевес готовилась стать ужасом и бичом Испании, превзойти жестокостью красноволосого супруга и кровожадного Карлоса.
Подъехав к обрыву, она, Альфонс и Изидор сошли с лошадей, которых приняли зуавы, и втроем стали подниматься по тропинке, ведущей мимо старого креста к Иране.
Роскошная фигура доньи Бланки в богатом военном костюме была так обольстительна, что Изидор наслаждался, украдкой любуясь ее прекрасными формами, глядя, как она поднимается на скалу. Дон Альфонс, идя рядом с ней, в трудных местах любезно предлагал ей руку, но она не принимала этой услуги и гордо, без всякой помощи, преодолевала все затруднения.
Вдруг она вскрикнула и указала рукой на тропинку, извивавшуюся вдали между скалами.
Там шел монах с сеньорой, закутанной в черное. Они намного опередили своих преследователей, но все-таки их ясно можно было разглядеть.
— Это они! — крикнула с торжеством Бланка. — Они в наших руках!
— Клянусь святыми, монах — это генерал, а с ним — графиня Инес, — подтвердил Изидор с улыбкой.
— Вперед! За ними! — крикнули Альфонс и Бланка.
В эту минуту монах и его спутница заметили своих преследователей.
Молодая графиня схватила руку Мануэля. Бланка увидела это и злобно улыбнулась.
Инес торопила жениха, узнав Бланку. Они быстро шли вперед. Альфонс, Изидор и Бланка — за ними. Лицо принцессы выражало торжество.
Вдруг она быстро подошла к мужу и, схватив его руку, указала на то место, ккоторому направлялись беглецы.
Перед ними был узенький мостик. Черный крест зловеще поднимался между скалами.
Принцесса демонически засмеялась, а Изидор, не понимавший, в чем дело, с содроганием посмотрел в лицо Бланке, искаженное злобным торжеством.
—Они погибли… —пробормотал Альфонс.
Между тем Мануэль и Инес, ничего не подозревая, шли к мосту —он впереди, она следом за ним. Раздался пронзительный крик, такой ужасный, что даже Альфонс и безжалостный Изидор содрогнулись.
Но Бланка Мария только холодно улыбнулась.
Мануэль и Инес упали вместе с мостом в зияющую расщелину…
Между главными силами карлистов, выступавшими под предводительством главнокомандующего Олло, и войсками республики, которыми командовал генерал Марионес, завязалась битва, продолжавшаяся уже целый день.
Дон Карлос, получив донесение об этом, тотчас отправился к месту действия.
Уже наступил вечер, когда он туда приехал. Гром орудий смолк, и республиканцы, не достигнув никакого успеха, повернули в сторону, вероятно, чтобы соединиться с приближавшимся подкреплением.
