сказочному очарованию, Стеша отбросила полотенце в сторону, и, перекрестившись, стала торопливо собирать нехитрые пожитки.
– Прости меня, бабулечка, – прошептала она, снимая со стены иконку.
Поцеловав её, бережно уложила в пакет между наспех сложенными вещами. Затем ей пришло в голову, что острые углы иконки прорвут пластик и единственная бесценная память о родном человеке может потеряться. Стеша вынула её из пакета и, завернув вместе с документами в тонкое полотенце, спрятала за пазуху. Поёживаясь от жесткого прикосновения, оглядела в последний раз комнату, в которой провела всю свою жизнь, словно прощаясь с нею навсегда, и повторила:
– Прости, бабулечка моя родная, я должна хотя бы попытаться. Так жить я больше не могу.
Идя по улице, Стеша боялась встретить случайного прохожего. В деревне знали друг друга все, от мала до велика. Она ещё толком не решила, куда и зачем идёт, но понимала, что одного единственного вопроса, куда это она направляется в такой поздний час, может оказаться достаточно для того, чтобы её решимость сошла на нет, позволив повернуть обратно.
На пути ей не встретилось ни одного человека, но редкие фонари она старательно обходила, прячась в тени заборов или деревьев. Деревня уже спала. Огонь светился только в трёх домах. В двух из них, она знала, были маленькие дети. А в окнах третьего, где жила семья Алексея Васильева, постоянного собутыльника Митяя, мелькали тревожные тени. Стеша остановилась напротив дома, чтобы передохнуть и понять, не случилось ли в их семье какой беды. Однако, услышав пьяные выкрики хозяина и плачь его жены Анны, живо напоминавшие картины из её собственной жизни, тяжело вздохнула и заторопилась дальше, оставив последние сомнения в верности принятого ею решения.
Просёлок вел сначала полями, серебрящимися росой, затем через редкий березняк, тонущий в тумане, и, наконец, пересёкся с трассой. Выйдя на широкую асфальтированную дорогу, Стеша порадовалась тому, что первая часть пути благополучно закончилась. Она повернула направо и широко зашагала по ровному, гладкому покрытию.
Размокшие туфли чавкали и хлюпали в такт каждому шагу, угрожая в любую минуту развалиться. Являться в город босиком было бы странно, поэтому Стеша сняла их, положила в пакет с вещами и пошла босиком, убеждая себя в том, что она, такая молодая и сильная, сможет пройти через всё и добиться очень многого.
Дорога спустилась в низину, и пошла сквозь густой еловый лес. Лунный свет растворился в набежавших тучах, тёмная зелень елей и серый асфальт смешались в один густой чёрный колер. На ум пришли строки из любимого стихотворения:
– Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка, Не проси об этом счастье, отравляющем миры, Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка, Что такое тёмный ужас начинателя игры!
Тот, кто взял её однажды в повелительные руки, У того исчез навеки безмятежный свет очей. Духи ада любят слушать эти царственные звуки, Бродят бешеные волки по дороге скрипачей…
В райцентр Стеша всегда ездила в дневное время, иТеперь же темнота и некстати пришедшие на ум строки навеяли мистическое чувство страха. Стеша ступила на белую разделительную полосу и прибавила шагу. Собственное шумное дыхание и стук сердца чудились ей шелестом крыльев какой – то сущности, следовавшей за её спиной. Она побежала, стараясь поскорее выбраться из оврага.
Дорогу за её спиной осветили фары легкового автомобиля. Стеша немного пришла в себя и свернула на обочину. Машина притормозила и призывно посигналила. Стеша, не оглядываясь, отрицательно помахала рукой и продолжила идти вперёд. Машина медленно и настойчиво ехала позади. Садиться ночью в машину к незнакомому человеку было рискованно, однако сама мысль о том, что машина сейчас уедет, и она снова останется в этой глуши одна, приводила в ужас. Подумав о том, что вероятность встречи здесь, в такое время с односельчанами равна нулю, а незнакомцу, пожелавшему её подвезти, абсолютно всё равно, кто она, откуда и куда идёт, Стеша обулась и решительно шагнула к гостеприимно распахнутой двери. Заглянув в салон машины, чтобы поговорить с водителем, Стеша ощутила пахнувший в лицо резкий запах перегара и увидела внутри весёлую компанию из четверых мужчин.
– Привет, красотка! – воскликнул сидевший у распахнувшейся двери, – Куда гуляешь? Кто тебя высадил в такой глухомани?
Стеша отшатнулась назад, но мужчина успел поймать её за руку.
– Наверное, плохо отработала… – загоготали сзади, перебивая друг друга.
– Садись, не стесняйся, сейчас мы разберёмся в качестве оказываемых тобою услуг.…
– Да – да, – поддержал первый, – хорошо обслужишь – хорошо заплатим, а если плохо, тогда не взыщи. Как говорится, каждому по его способностям…
– И каждому по его потребностям… – поддержали остальные, захлёбываясь смехом.
– Отпустите меня, пожалуйста…– попросила она, пытаясь вырвать руку, зажатую словно в железные клещи.
– Да ладно тебе брыкаться, – хохотнул он, притягивая её к себе, – давай, садись по – хорошему.
– Посмотрите на неё, ещё ломается… Тащи уже её, Лёха.
– Помогите, людииии! – закричала Стеша, упираясь всем своим весом.
– Ой, не могу… – заржал кто – то сзади, – «Спасите – помогите»… до чего ж вся такая наивная…
Стеша упала на колени, и, изловчившись, изо всех сил укусила державшую её руку.
– Убью, сука придорожная…– зарычал Лёха, и, не ослабевая захвата, ударил свободной рукой по голове. Стеша упала, а он выскочил из машины и наклонился, пытаясь схватить её за косу.
– Мамаааа… – закричала Стеша изо всех сил.
В эту минуту откуда – то из кустов метнулась длинная серая тень и, прыгнув на Лёхину спину, вцепилась зубами в его загривок. Лес вздрогнул от дикого, протяжного вопля боли и ужаса, вырвавшегося из горла мужчины.
Стеша вырвалась из его ослабевшей руки, и на четвереньках попятилась назад, не отрывая взгляда от происходящего.
– Ни хрена себе … – воскликнул водитель, суетливо роясь в бардачке.
– Волк, берегись!!! – крикнула Стеша, увидев в его руке пистолет, направленный на животное.
Зверь сделал резкий скачок в сторону леса, а не успевший среагировать водитель нажал на курок. Выстрел пришелся вместо волка в спину его друга. Тот выгнулся дугой, пытаясь подняться, затем медленно осел на бок, перевернулся на спину и, несколько раз дернув ногами, затих. Животное прыгнуло с откоса и мгновенно исчезло в лесу.
Стеша поднялась на ноги и понеслась следом за ним.
Пассажиры в машине некоторое время сидели молча, замерев в оцепенении.
– Что это было? – наконец спросил один из друзей.
– Серёга, ттты убббил Лёху… – то ли спрашивая, то ли констатируя факт, сказал второй, заикаясь от волнения.
– Не знаю… Выйди посмотри, может, он ещё живой…
– А вдруг эта зверюга вернётся?
– Я её отпугну.
– Хватит, ты уже раз отпугнул…
– Я же не нарочно…
– Ясный пень, что не нарочно. Я думаю, Лёхе уже ничем не поможешь, поэтому надо делать отсюда ноги и как можно скорее.
– Бросить Лёху?
– А что делать? Вон позади
