— Я уже сказал вам: Саймон мой…
— Саймон, — перебил Мэлвэллета Фалк.
— …сын.
— …мой вассал. — Фалка явно забавляло, что Мэлвэллет едва не скрежещет от злости зубами.
— Наш спор бесполезен. Мы понапрасну теряем время.
— Правда? И я так думаю, — издевательски кланяясь, сказал Монтлис. — Я велю тотчас подать вашу лошадь.
Мэлвэллет ударил по столу, стоявшему между ними, хлыстом для верховой езды и подался вперед, сверля Фалка свирепым взглядом.
— Лорд Фалк, я не сдвинусь с этого места, пока не увижу сэра Саймона!
Фалк непременно дал бы Мэлвэллету достойный отпор, если бы в этот миг при входе в зал не раздался глубокий, низкий голос:
— Кто желает видеть Саймона Бьювэллета? Я здесь.
Мэлвэллет резко обернулся. На пороге стоял Саймон, молодой мужчина богатырского сложения, и в наступившей тишине в упор смотрел на Мэлвэллета из-под нависших бровей. Первым прервал молчание Мэлвэллет.
— Так это вы мой сын, — медленно произнес он.
— Я? Ваш сын? Я забыл об этом.
Отец и сын меряли друг друга взглядами.
— Саймон, я пришел предложить тебе жить в моем доме.
— Я не нуждаюсь в этом, милорд.
— Сидеть за моим столом рядом с братом и со мной — как моему признанному сыну.
Губы Саймона сложились в насмешливую гримасу.
— Браво, милорд! Как вашему внебрачному сыну, не так ли?
Краска бросилась в лицо Мэлвэллету.
— Я хочу дать тебе подобающее положение в моих владениях и хорошее состояние.
— Я не нуждаюсь в этом, милорд.
— Ты пренебрегаешь мной, Саймон? — после недолгого молчания спросил Мэлвэллет. — Ты ненавидишь меня?
— Нет.
— Тогда вернись со мной к Мэлвэллетам и носи свое собственное имя.
— Только то имя мое, которое я избрал себе сам.
— Оно наносит мне оскорбление, это имя!
— В самом деле, милорд? — Саймон бросил на Мэлвэллета взгляд, в котором не было и тени сочувствия.
Мэлвэллет протянул к Саймону руки:
— Саймон, к чему эта твоя холодность? Разве я не твой отец?
— Этого я не отрицаю.
— Разве мои отцовские права меньше, чем права Монтлиса?
— Ни один человек не имеет никаких прав на меня, если только он не король. Закон не дает вам этих прав. Я тот, кто я есть.
— Ты станешь больше, чем ты есть.
— В этом я не сомневаюсь.
— Благодаря тому, что я могу для тебя сделать.
— Нет.
— Саймон, — воскликнул Мэлвэллет, — разве между нами нет кровных уз?
— Вы никогда не проявляли желания признать это, — холодно возразил Саймон.
— Но я не знал о твоем существовании.
Саймон с презрением взглянул на Мэлвэллета.
— Вы не знали, что у Джейн, моей матери, должен родиться ребенок? Ваш ребенок? Вас это ничуть не заботило. Вы даже не потрудились узнать, мальчик родился или девочка.
Руки Мэлвэллета бессильно опустились.
— Так вот отчего ты так суров со мной. Это обида…
— Я не чувствую себя обиженным.
— Тогда откуда же эта холодность, Саймон?
Саймон не спешил с ответом.
— Если я кажусь вам холодным, милорд, — сказал он, подумав, — то это не от ненависти и не от обиды. Просто вы для меня чужой человек. Как могу я чувствовать любовь или привязанность к вам, если я вас не знаю?
У Мэлвэллета дрогнуло лицо.
— Все это я и хочу исправить в отношениях между нами, мой сын. Что было, то было, но прошлого не вернешь, а теперь и по настоящему почувствовал, как ты мне дорог. Можешь ли ты забыть то зло, которое я причинил тебе своим безразличием?
— Вы не причинили мне никакого зла. Прошлое — ничто ни сравнению с настоящим.
— Ах, Саймон, Саймон, ты несправедлив и безжалостен. Если бы ты пришел ко мне тогда, три года назад, я принял бы тебя в свое сердце без малейших колебаний.
Зелено-синие глаза Саймона сузились.
— Во мне, милорд, течет кровь Мэлвэллетов. А Мэлвэллет не ищет покровительства. Пришли бы вы ко мне три года назад, тогда, действительно, все могло бы сложиться иначе. Но тогда ним это было не нужно или, может быть, вы просто забыли, что ни свете живет ваш ребенок от женщины низкого происхождении. В те дни я сам заботился о себе, потому что вы не проявили желания разыскать меня. Теперь, когда ничья помощь мне больше не нужна, вы соблаговолили сделать это. Так вам захотелось. Мне же — нет.
Мэлвэллет выслушал Саймона в молчании и с трудом, еле слышно ответил ему:
— Наверное, я заслуживаю твоего презрения и ненависти. Но неужели твоя ненависть так сильна, что ты отвергнешь мои усилия искупить свою вину?
— Я уже сказал вам, милорд, что не чувствую к вам ненависти.
— Уж лучше бы ненависть, чем безразличие!
— Видит Бог, я нисколько не хотел бы огорчать вас, но человек, с которым я раньше не был знаком и не обменялся ни единым словом, может ли такой человек быть мне не безразличен?
Мэлвэллет приблизился к Саймону.
— Саймон, приди ко мне теперь, и я заслужу твою любовь. Оставь владения Монтлиса! Ты — мой сын, ты не можешь оставаться здесь!
— Ах, так вот что больше всего задевает и раздражает вас, — ответил Саймон. — Я служу вашему врагу — Монтлису. Будь я в ста лье отсюда, вы не пришли бы ко мне сегодня да и вообще никогда. Ваша гордость уязвлена.
— Клянусь, это не так!
Саймон пожал плечами:
— Не имеет значения. Каковы бы ни были ваши побуждения, мой ответ будет один: я обязан верно служить милорду Фалку и своего слова не нарушу ни перед кем.
Снова наступило продолжительное молчание. Мэлвэллет безнадежно развел руками. Когда он заговорил снова, голос его звучал монотонно и невнятно:
— Значит, любые доводы бессильны против этого?
— Любые.
— И нам придется расстаться — врагами!
— Я не держу зла ни на вас, ни на ваших близких, а с вашим сыном Джеффри мы друзья. Но пока я служу лорду Монтлису, его враги — мои враги. Скажите Джеффри, что он поступил опрометчиво, послав вас ко мне, но скажите ему еще, что в один прекрасный день он и я встретимся снова, когда от вражды между нами не останется и следа.
— И между тобой и мной? — воскликнул Мэлвэллет, не скрывая своей радости.
— Да, ни следа. Ни любви, ни ненависти. Прошлое ушло, и с ним исчезло наше родство, но если когда-нибудь мы с вами, милорд, снова встретимся, то не как враги.
— Ты великодушен, — медленно проговорил Мэлвэллет. — Обдумай все, прежде чем ты скажешь мне «нет». Я многое могу сделать для тебя и тебя самого я могу возвысить, или для тебя это ничего не значит?
— Милорд, я поставил перед собой цель не принимать славы, власти, богатства, титулов, которых я не заслужу своим собственным старанием. Мне не по душе предлагаемый вами легкий путь, но то, что вы обещали мне на этом пути, я хочу добыть сам— тяжким ли трудом, умением ли, храбростью… Я благодарен вам за то, что вы предложили, но мой ответ один — «нет».
