— Мы сделаем все на свете для того, чтобы достичь успеха, — сказал секретарь.
Фейдо де Морвиль сел за бюро и начал быстро писать.
— Отправьте этот циркуляр всем инспекторам полиции в Париже, — сказал он, вставая и подавая бумагу Беррье, — здесь обещана награда в сто пистолей и место с жалованием в две тысячи тому, кто выдаст Рыцаря Курятника. Пусть разошлют это объявление по всем кварталам, по всем улицам. Тот инспектор полиции, который арестует Рыцаря Курятника, получит вознаграждение в двести луидоров.
— Я иду в секретариат, — сказал Беррье, взяв бумагу.
— Возвращайтесь скорее — нам надо поговорить обо всех мерах, какие мы можем принять.
Беррье вышел. Фейдо подошел к бюро, вынул оттуда связку бумаг и быстро пробежал их глазами.
— Более двухсот замков ограблено менее чем за два года! — прошептал он. — Семьдесят замков сожжено, из них одиннадцать княжеских, сто пятьдесят человек убито!.. Виновник всех этих преступлений остается ненаказанным!.. Король прав… Однако что же делать? Я все пустил в ход… и без всякого толку!.. Этот Рыцарь Курятника был три раза арестован: в Лионе, в Суассоне, в Орлеане — и каждый раз спасался бегством непонятно каким образом!..
Де Морвиль большими шагами ходил по кабинету.
— Надо схватить этого человека, — сказал он энергично. — Король высказался однозначно. Поражение — это моя погибель… погибель безвозвратная, если только мадам д’Эстрад…
Он остановился в глубоком раздумьи.
— Король находит ее все более и более очаровательной, — продолжал он. — Место, оставшееся свободным после смерти мадам де Шатору, еще не занято!.. Фаворитка… какой степени могущества она может достигнуть, следуя моим советам? Какой высоты я могу достичь сам?.. Тогда будет все равно, арестую ли я Рыцаря Курятника в назначенный срок.
Де Морвиль продолжал размышлять.
— Мне надо встретиться с герцогом де Ришелье! — сказал он с видом человека, вдруг принявшего решение.
Беррье возвратился, держа в руке сверток бумаг.
— Распоряжения сделаны, — сказал он, — всем инспекторам дано знать. Вот второй рапорт о грабеже особняка де Шароле в прошлую ночь.
— В нем то же, что и в протоколе?
— Совершенно… за исключением одного.
— Чего именно?
— В комнате графа найдено письмо, написанное рукой Рыцаря Курятника и с его подписью. О существовании этого письма не было известно, вот почему его нет в протоколе, поданном королю.
— У вас это письмо?
— Вот оно.
Он посмотрел на Беррье, потом прочел про себя:
«Любезный кузен, я называю вас так потому, что мы оба принцы по крови, которую мы проливаем. Только я убиваю людей могущественных и сильных, мужественно сражаясь сам, а вы для удовлетворения ваших свирепых инстинктов обрушиваетесь на несчастных, которые не могут защититься. Вы устраиваете ловушки и убиваете подлым, низким образом. Вот уже третий раз у нас общее дело, мой любезный и ненавистный кузен.
Первый раз, пять лет назад, когда вы не могли восторжествовать над добродетелью честной женщины, вы убили ее мужа, вашего камердинера. Я ограбил ваш замок Амсиамвиль, увез бедную женщину, поместил ее в надежное убежище, и вы никогда не сможете ее увидеть.
Во второй раз мы имели дело с мадам де Сен-Сюльпис, которую вы сожгли заживо. В следующую ночь после убийства ваша карета опрокинулась, люди, которых вы не рассмотрели, схватили вас и посадили в яму, наполненную грязью. Эти люди выполняли мой приказ.
Наконец, в третий раз, так как ваш особняк находится возле монастыря Гостеприимных сестер Сен-Жерве, и вы осмелились из ваших окон каждый день оскорблять этих праведных дев, я сжег ваш особняк, чтобы освободить их от вас. Если вы выстроите этот особняк опять, я снова его сожгу, только в следующий раз тогда, когда вы будете дома.
Так как вы брат герцога Бурбона, вы защищены от гнева короля, но Рыцарь Курятника не может вас пощадить. Такому разбойнику, как я, прилично наказать такого дворянина, как вы.
С этим я прощаюсь с вами, подлый и гнусный кузен, да замучит вас дьявол.
Рыцарь Курятника».
— Это письмо находилось в комнате графа де Шароле? — продолжал Фейдо.
— Да, — отвечал Беррье.
— А принц читал его?
— Нет, он отсутствовал, и я нашел это письмо в жестяном ящике, внутри обложенном асбестом. Это было после вашего отъезда в Версаль, когда я поехал осматривать Париж. Этот ящик стоял на углях, оставшихся от мебели.
Начальник полиции положил письмо на бюро.
— А кроме этого в рапорте не было никаких изменений?
— Никаких. В рапорте говорится, как и в протоколе, что пожар начался утром в половине шестого с неслыханной силой и со всех сторон сразу. Прибыли дозорные, поднялся страшный шум, между солдатами и разбойниками началась драка. Разбойники убежали, не оставив ни одного пленника. Обнаружили, что до пожара особняк был ограблен. Предварительно разбойники схватили всех слуг одновременно, связали и посадили в комнату швейцара. Ни один из слуг не был ранен.
— Этот Рыцарь Курятника поистине адское существо! — сказал начальник полиции, взяв письмо.
— Вот что странно — видимо, и вы это заметили, — продолжал секретарь, понизив голос, — Рыцарь Курятника нападает только на тех знатных вельмож, публичная и частная жизнь которых подает причины к злословию.
— Это правда! — сказал Фейдо де Морвиль, как бы пораженный внезапной мыслью.
— Рыцарь Курятника не обкрадывал, не грабил, не нападал на дома мещан или простолюдинов. Никогда он не совершал преступлений против представителей этих классов общества.
— Да, только буржуа и дворяне пользуются привилегией подвергаться его нападениям.
— И не все дворяне — к некоторым он питает глубокое уважение, а другим даже старается быть полезен… доказательством служит его приключение с виконтом де Таванном.
— Все это странно! — сказал де Морвиль. — Этот человек совершает самые бесстыдные преступления, ведет переписку со своими жертвами, защищает одних, наказывает других, насмехается над теми, помогает этим, уклоняется от розысков, а бывает везде!
— Да, это очень странно! — продолжал Беррье.
— Мы, однако, должны восторжествовать над ним.
— Наиболее вероятная возможность успеха заключается в награде, обещанной тому, кто его выдаст, — она может прельстить кого-нибудь из его шайки.
— Я тоже об этом думал.
Начальник полиции взял письмо Рыцаря Курятника и положил его в карман.
— Сегодня вечером, — сказал он, — я вернусь в Версаль и покажу это письмо королю.
