— Падишах собирается в поход на следующий год.
— Как я ненавижу этого старика, — сказала она шепотом, сдерживая себя даже в собственной спальне.
— Скажи это при нем, — посоветовал ей Питер, — посмотрим, что за этим последует.
На следующий день Бланта пригласили во дворец. В этом не было чего-либо необычного, что заставило бы Питера удивиться. Удивило его другое: падишах встретил его один. Рядом с ним не было даже визиря.
— Приветствую ваше величество, — почтительно поклонился Блант.
Белая борода Аурангзеба лежала на груди, руки тряслись, а лицо потемнело от ярости.
— Скажи мне, — произнес он, — разве не был я добр к той, которую называют моей дочерью?
— Конечно, падишах, — старался выиграть время Питер.
— Следовало удавить негодницу в тот самый день, когда ты вернул ее мне. Но я слишком потворствую детям и сохранил ей жизнь.
Питер подумал о Мохаммеде Акбаре и Джеб-ун-Ниссе, которые оказались не столь удачливыми.
— Я узнал, что принцесса Шалина беременна.
— Но это невозможно, мой господин!
— Как ты считаешь? Она что, совратила одного из стражников? Твой отец как-то помогал мне в одном неприятном деле: казнить мою собственную сестру. Теперь такое дело предстоит тебе, поскольку совершить это нужно в абсолютном секрете. Хочу знать имя любовника моей дочери. Если необходимо, вырви его. А затем ее уничтожь. Не хочу больше видеть эту распутницу. А мужчину доставь ко мне. Понял?
— О, падишах, я солдат, а не палач.
— Вернее тебя у меня нет никого, — прервал его Аурангзеб. — С тобой пойдут два человека, умеющих получать сведения. Все нужно сделать сегодня вечером, с наступлением темноты.
Бланту очень хотелось отказаться от такого ужасного поручения. Он не смог бы после этого жить. Но если он умрет, то и все, кого он любит, тоже умрут.
— Палачей уничтожить после, когда они сделают свое дело.
— Падишах, но могу я спросить, кто принес вам известие о состоянии принцессы?
— Одна из ее служанок, приставленная мной для наблюдения.
— И служанка не знает любовника в лицо?
— Говорит, что не знает. По ее словам, это произошло несколько месяцев назад.
— И вы верите ей, мой господин?
Аурангзеб нахмурился:
— Ты думаешь, она осмелилась бы лгать мне? Хорошо, возьми и ее к палачам тоже. Но смотри, чтобы ее тоже уничтожили. Она знает слишком много. Добудь мне имя мужчины. Он и все принадлежащие к его крови ответят за это преступление.
Блант понял, что у него нет иного выхода. Его превратили в убийцу.
Он захотел, чтобы все кончилось как можно быстрее. Он не решился идти домой и провел оставшиеся часы, нервно шагая по комнате. Едва стемнело, он вместе с двумя назначенными Аурангзебом людьми направился прямо к башне принцессы, прогнал ночную стражу, караулившую снаружи.
С тяжелым сердцем открывал он дверь. За его спиной стояли двое палачей с зажженными факелами.
В мерцающем свете он увидел принцессу.
Шалине исполнилось двадцать семь лет. Прошло десять лет с тех пор, когда он видел ее в последний раз. Она располнела, выглядела пухлой и удивительно здоровой, хотя и потерявшей наивную девичью чистоту. Она встретила Бланта немигающим враждебным взглядом, затем посмотрела на палачей. По ее телу пробежала дрожь.
Обе служанки низко поклонились, когда вошел Блант-бахадур.
Пять человек, думал он, и все сегодня должны умереть.
— Которую из вас зовут Биби? — спросил он. Та, что поменьше, поклонилась снова.
— Это ты донесла падишаху? — спросил Блант. Биби бросила быстрый взгляд на свою нахмурившуюся госпожу.
— Эта женщина сообщила вашему отцу, что вы носите под сердцем ребенка, ваше высочество, — сказал ей Питер.
Шалина посмотрела на Биби.
— Падишах мой хозяин, — ответила служанка тихим голосом.
— Теперь я твой хозяин, — сказал ей Блант и посмотрел на принцессу. — Это правда, ваше высочество?
— Ты слишком дерзок, — перебила его Шалина.
— Она пропустила уже три срока, — торопливо сказала Биби.
— Падишах хочет знать имя отца, — сказал Питер.
Шалина вскинула голову и отвернулась.
— Тогда ты, Биби, — произнес Блант, — назови нам его имя, если так хорошо обо всем осведомлена.
Биби запнулась.
— Я не знаю этого, господин. Все произошло три месяца назад. Я тогда здесь еще не прислуживала.
Блант понял, что женщина говорит правду, но хотел наказать ее за предательство Шалины.
— Приготовься к пытке, — приказал он одному из сопровождающих.
Человек улыбнулся, вставил факел в свободный канделябр. То же самое сделал и его напарник.
— Нет! — закричала Биби, когда палач схватил ее за руки, а второй стал срывать сари. — Мой хозяин — падишах!
Питер посмотрел на Шалину, не хочет ли та своим вмешательством спасти служанку, но принцесса, отвернувшись, смотрела в окно.
Руки Биби. связали за спиной, затем ее бросили на пол. Она снова и снова пронзительно кричала, извиваясь всем телом, пока один из экзекуторов раздвигал ей ноги, а второй брал один из факелов.
— Что вы собираетесь с ней делать? — наконец спросила Шалина.
— Мы подпалим ей, ваше высочество, — ухмыльнулся палач, — то, чем она нас развлекает.
— О, милосердный! — кричала Биби. — Я выполняла приказ падишаха! Аллах свидетель, я поступала так, как приказывал падишах.
Палачи поместили факел ей между ног, и пламя стало лизать выбритый пах. Крик служанки перешел в беспрерывный визг.
Блант посмотрел на другую девушку. Если Биби говорила правду, то только та могла знать имя виновного мужчины. Кто-то должен сказать, прежде чем все умрут. Ведь все они должны умереть.
Биби снова закричала в агонии, когда экзекутор перевернул ее на живот и раздвинул ягодицы, чтобы подпалить и здесь.
— Хватит! — закричала Шалина. — Да, я беременна. А что, я должна коротать время здесь, в башне, без сладострастных развлечений?
— Освободите девушку, — приказал Блант. Палачи неохотно выполнили приказание. Биби свернулась в клубок, стеная и плача.
— Падишах хочет знать имя любовника вашего высочества.
— Это твой собственный сын, Блант-бахадур, — ответила Шалина. — Разве я могла выбрать кого-либо получше?
В комнате повисло тягостное молчание. У Питера защемило сердце.
— Вы можете доказать это, ваше высочество? — прорычал он наконец.
— Ты смеешь называть меня лгуньей?
— Вы говорите о моем сыне Уильяме?
Шалина пожала плечами.
— Он довольно скоро признается, если твои палачи поработают над ним.
Шалина смотрела на него несколько секунд, а затем засмеялась.
