Глава восьмая
Москва. 15 апреля. 2009 год
Президент России Владимир Жириновский отдал приказ о введении военного положения на территории Сибирской республики…
Первый канал ГТРК
* * *
Петербург. 25 апреля. 1897 год. Резиденция торгового дома «Черников и сын»
Операция готовилась месяц. Вернувшись из златоглавой, Денис собрал своих немногочисленных орлов и поставил перед ними серьезную задачу: требовалось отхватить кусок жирного нефтяного пирога. Список потенциальных жертв, после длительной выбраковки, сократился до двух товариществ: «Каспийского» – клана Ротшильдов и «Нефтяного» – братьев Нобелей.
Нобели, контролирующие около семидесяти процентов экспорта российской нефти, пока им не по зубам. А с небольшой российской дочкой мировых финансовых заправил можно было и справиться. Младший Черников, по крайней мере, на это надеялся…
– Значит, так, бойцы, – проводил инструктаж прародитель рейдерского искусства. – Соперник очень серьезный и с наскоку его взять не получится. Это вам не лопоухий банчок внезапно разбогатевшего нувориша.
Жаргонная терминология двадцать первого столетия частенько переплеталась у него с вычурной фразеологией девятнадцатого. Денис, впрочем, этого не замечал.
– Операцию будем разрабатывать по всем правилам современного военного искусства. – И, после паузы, неуверенно добавил: – Коммерческого.
Уточнения, к какой современности относятся правила, не последовало. Военное искусство или все-таки коммерческое – это также осталось тайной для подчиненных.
– Федор, займешься аналитикой. Вся печатная корреспонденция за последний год – на тебе. Сделаешь полную выборку. Срок – неделя!
Непоседливый помощник взвыл в полный голос:
– Денис Иванович, не успею!
– Значит, будешь меньше спать! – отрезал глава торгового дома. – И больше есть.
По загадочности построения фраз Денис сегодня был явно в ударе.
– Степан Савельевич, займешься информацией.
Отставной полицейский расплывчатых указаний не любил.
– Уточните, шеф.
Денис с сосредоточенным видом принялся загибать пальцы:
– Первое – списки акционеров. Второе – маршруты и причалы нефтеналивных танкеров «Каспийского товарищества». Третье – подумай, как устроить забастовки рабочих на бакинских нефтепромыслах. Четвертое – внутренняя кухня… Будет что-то еще – добавлю.
– Слушаюсь, Денис Иванович!
Особым разнообразием ответы Ерофеева не отличались.
– Вопросы есть?
– Никак нет, ваше превосходительство!
Вытянувшемуся в строевой стойке сорванцу Денис молча погрозил кулаком. Угроза Федьку, судя по его довольной смеющейся физиономии, не напугала. Выдержав небольшую паузу, шеф скомандовал:
– Значит, исполняйте!
Он обернулся к четвертому участнику совещания и негромко произнес:
– А вас, Павел Антонович, я попрошу остаться…
Бывший штабс-капитан российской армии Платов был зачислен в штат торгового дома три месяца назад. Получив контузию на полях баталий Русско-турецкой войны, был переведен из состава Седьмого пластунского батальона на должность инструктора во вновь создаваемую охотничью команду – прообраз нынешних диверсионных подразделений.
Своенравного и полностью лишенного способностей к лизоблюдству офицера невзлюбило полковое начальство, буквально вынудив написать прошение об отставке. Опыт боевого командира пластунов в гражданской жизни представлялся ему бесполезным. Судьба решила иначе.
За все время это было первым настоящим заданием. Тренировки, к которым иногда присоединялся и Черников, подготовка команды (с этим особых проблем не было: еще не старых ветеранов было достаточно) – все это было не в счет. Сейчас предстояло отрабатывать немалое жалованье.
Прекрасно понимая, что на службу его берут не бумажки писать, отставной штабс-капитан сразу же поставил жесткое условие: ничего, что может запятнать честь российского офицера, он исполнять не будет. Поэтому его часть плана Денис объяснял более подробно: с мотивами…
– Хочу, чтобы вы поняли одну простую вещь. Либо российская нефть принадлежит империи, либо она остается в руках заграницы.
Он специально говорил короткими рублеными фразами. Важны были эмоциональный фон и напор. Долгие разглагольствования могли только навредить.
– Ваше подразделение, штабс-капитан, будет заниматься привычным делом. – Денис сделал небольшую паузу и веско обронил: – Войной.
Молчаливый собеседник внимательно слушал, перекидывая в пальцах остро заточенный карандаш.
– Это враг, Павел Антонович. Только враг незаметный и от этого более опасный. Деньги, полученные от экспорта нефти, идут на финансирование армий. На них покупается оружие, которое стреляет в русских солдат…
– Денис Иванович, – перебил его Платов. – Мы с вами уже обсуждали этот вопрос. То, что творится в империи, я вижу собственными глазами. И… можете полностью на меня положиться.
Голос командира диверсионного подразделения был сух и невыразителен. Но глаза смотрели твердо и решительно.
– Хорошо, Павел Антонович. Но позвольте повториться: работа должна быть исполнена ювелирно.
– Не б-беспокойтесь, Денис Иванович, все будет сделано в лучшем виде.
После контузии у Платова появилось легкое заикание.
– И особо попрошу – постарайтесь обойтись без жертв.
– С-слушаюсь, господин… Денис Иванович.
Привычное воинское обращение подчиненного въелось намертво в мозг отставного штабс-капитана.
Оба – и Денис, и Платов – лукавили и друг с другом, и, каждый в отдельности, с самим собой. Практика диверсионных подразделений предполагает проведение по возможности бескровных операций, но не делает это первостепенным фактором…
В этот раз им повезло.
* * *
Баку. 20 мая. 1897 год
Потомственный шляхтич Станислав Закржевский был человеком чести. Что абсолютно не мешало ему в профессиональной деятельности. Деятельности карточного шулера. Птому что понятия чести пан Станислав трактовал своеобразно.
За свою пятилетнюю карьеру он побывал во всех крупнейших столицах Европы. Среди его клиентов числились банкиры и аристократы, богема и политики. Умение поддержать светскую беседу, изысканные манеры, всегда безупречно подобранный гардероб – все эти качества молодого пана, дополненные поистине гроссмейстерской виртуозностью, приносили очень неплохой доход.
Еще ни разу ловкий пан не попадал в поле зрения полиции. Никому и в голову не приходило заподозрить в столь обходительном, аристократической внешности молодом человеке профессионального игрока. Но четыре года назад, когда он только начинал осваивать зеленые суконные поля игровых домов, случился казус.
