— Хорошо. Я верю… Кажется, я забыл сказать вам спасибо за то, что… вы это остановили. Тарси? Вас зовут так?
Она кивнула.
— Но зачем вам это нужно? Только из-за брата?
— Уж поверьте, не только. Пребывание тут может быть кошмаром не только для вас. Для нас это часто тоже ловушка. А стоит попытаться что-то изменить — и тебе конец. Причем всегда страшный, чтобы больше никто не пробовал. — По ее лицу словно пробежала судорога. — Простите, я не напрашиваюсь на сочувствие после всего, что случилось. Просто иногда в аду и бесам тяжело, и тоже хочется вырваться. Кто-то должен все это разрушить.
Я мысленно увидел пустые взгляды некоторых ее «коллег», бог знает что переживших перед тем, как стать такими, и почувствовал, как моя кожа превращается в хрупкий лед.
— Понимаю, — сказал я, борясь с тошнотой.
— Спасибо, — меланхолично сказала она. — И если мы не выйдем отсюда в ближайшие пять или десять минут, возможно, нам обоим останется только застрелиться.
Невольно усмехнувшись, я сделал шаг к ней и взял предложенный бластер. На вид он казался настоящим, стрелять в стену, рискуя разбудить какую-нибудь сигнализацию, не говоря уж о рикошете, я не стал. Потом оглянулся, собираясь спросить, через какую дверь нам стоит выйти, и едва не упал — от этого движения комната резко закружилась, а пол на несколько мгновений выскользнул из-под ног. Не так уж все было и хорошо, как хотелось. Тарси вовремя поддержала меня и попыталась усадить. Я непроизвольно оттолкнул ее и схватился за приятно холодящую металлом спинку кресла, повиснув на ней. Боже, меня здорово мутило.
— Туда — больше ни за что, — заявил я, с трудом переводя дух, — уж простите…
— Подождите минутку. — Она быстро повернулась к своей лаборатории. Я внутренне содрогнулся.
— Может, хватит? — Я безуспешно попытался прийти в себя самостоятельно. — Ненавижу уколы.
— Я тоже. — Она налила воды в большую мензурку и добавила несколько капель густо-малиновой жидкости из пузырька матового стекла. — Выпейте это. Вам станет лучше. Стоило бы сделать это раньше, но вы бы либо все выплеснули, либо, чего доброго, захлебнулись. У вас сильное обезвоживание.
Я озадаченно поглядел на ядовито-розовый раствор, поняв, что умудрился начисто забыть, что такое жажда, и даже не подумал, что мне может быть плохо и из-за нее. Теперь же, когда я о ней вспомнил, она оказалась зверской. Не странно ли?
Я немного помедлил, держа мензурку в руке.
— Тарси, я все еще нормальный человек? — тихо спросил я. — Или что-то необратимое уже проделали?
— Еще нет. У вас просто стресс. Все будет в порядке. Если, конечно, мы не станем тянуть время.
Лучше ей поверить. Я кивнул и выпил розовое зелье, которое оказалось очень даже приятным на вкус. Вместе с ним меня начало быстро пропитывать чувство легкости, теплоты и свежести. То, что надо. Я вздохнул с облегчением.
— Спасибо, — сказал я, отдавая ей пустую мензурку. Какая теперь в конце концов разница, что это была за штука? Зато голова больше не кружилась и все вокруг стало казаться ясным и простым. — Так гораздо лучше. Ну, что дальше?
Она прихватила со стола несколько пузырьков и сунула в карман, еще до этого несколько раздутый, сорвала с крючка на стене мой черный китель и бросила мне.
— Тут не так уж жарко!
— Это в пекле-то? — удивился я, легко его поймав. Я что, уже могу шутить? Впрочем, тоже мне шутка.
Тарси нажала на абсолютно гладкую поверхность стены и раскрылась третья дверь, о существовании которой я и не догадывался. Она открывалась в узкий полутемный коридор с полированными как зеркало стенами. Нормальные люди не могут жить в таком часовом механизме… Это точно. Я снова немного задержался, у стены, где было посветлее, чтобы хоть немного привести себя в порядок. Ну, не так уж жутко я и выгляжу, особенно, если не приглядываться. Единственный видимый синяк на виске погоды не делает, а ссадина на шее, стараниями Сциллы, тоже оказалась не такой страшной. Подумаешь, волосы дыбом. С кем не бывает? Тарси опять терпеливо напомнила мне о времени. Проход за нами закрылся.
Мы будто скользнули в галерею за сценой, полную загадочных фрагментов, частей механизмов и случайного барахла, направившись каким-то запутанным путем — похоже, архитекторы не признавали прямых линий. Время от времени Тарси открывала в гладких стенах новые бреши, и я почти сразу потерял всякую ориентацию. Она сосредоточенно молчала и тоже держала оружие наготове, видно, ожидая, что нам еще может кто-то встретиться. Ее опасения оправдались. Стена рядом с нами тихо неожиданно разверзлась в боковой переход, и в наш коридор вышел Салех, собственной персоной, один и совершенно беспечный. Подвоха он не ждал и не пригляделся к нам, пока дверь за ним не исчезла. Он хамовато улыбнулся.
— Сцилла! Уже освободилась? А я-то думал, занята с тем кусачим хорьком. Хотел зайти, глянуть, что от него осталось…
Он запнулся, переведя взгляд чуть в сторону и разглядев «кусачего хорька». Только сейчас до него дошло, что я не один из ее ассистентов. Освещение сыграло с ним в первый момент дурную шутку. Его глаза расширились, а рука метнулась к кобуре. Мне не нужно было доставать бластер — лишь поднять его и выстрелить. Что я и сделал. Но не только я. Мы с Тарси выстрелили почти одновременно.
Салех, не успев вскрикнуть, упал с прожженной головой и горлом. В голову стрелял не я. Мы переглянулись. Все было тихо. Шипение выстрелов и мягкий стук упавшего тела не услышала, кроме нас, ни одна живая душа. Теперь я еще больше был склонен верить в то, что меня не водят за нос. Бластер и впрямь был настоящим, Салех — уничтожитель живых легенд — мертвым, а синие как лед глаза Тарси казались самую чуточку взволнованными.
— Не так уж и надолго он пережил живую легенду, — счел нужным заметить я.
— Ему нравились правила игры, — мрачно заметила Тарси.
Покончив с эпитафиями, мы продолжили путь, ни разу не воспользовавшись лифтами — возможно, опасность обнаружения там была повышенной. Или Тарси думала, что пример Линна заразителен? Вообще-то, эти лифты и правда были жутковаты — просто подвижные платформы без стен, с легкими каркасными бортами, к которым, кстати, приковывают перевозимую жертву. Удивительно, как Линн сумел выпрыгнуть. Или это новшество ввели уже после него? Проветривается и простреливается в таких лифтах все прекрасно. Как бы то ни было, техникой мы почти не пользовались. Лишь напоследок широкая труба с периодически проходящим потоком воздуха выдула нас в небольшой ангар, не тот, в который мы прибыли. Скорее похожий на запасной.
— Нейт ждет нас в том катере, — указала Тарси в ближайший угол, до которого было еще метров сто, и на всякий случай уточнила: — Надпись на борту — «Дракон».
