Шаса вскочил на ближайшую скамью, чтобы лучше видеть и чтобы его увидели.
– Мистер Кортни. – Женский голос. Ее голос – он узнал его, даже спустя столько лет. – Мистер Кортни.
Он встал на цыпочки, пытаясь разглядеть ее за головами пассажиров.
– Мистер Кортни!
Вот она, в глубине толпы, пытается протиснуться к нему, привлечь его внимание.
Он сразу узнал ее. Потрясение на несколько секунд лишило его способности двигаться. Это была жена Стандера, с которой он познакомился в летнем доме Манфреда, куда летал, чтобы договориться о совместном использовании лицензии на лов рыбы. Это было много лет назад, но он помнил, что она и тогда назвала его «командир эскадрильи». Ему еще тогда следовало все сопоставить. Как глуп и невнимателен он был! Шаса продолжал стоять на скамье, глядя на женщину, но неожиданно его внимание привлекло кое-что еще.
Два человека в широкополых шляпах грубо протискивались сквозь толпу пассажиров. Двое рослых мужчин в плохо сидящих штатских костюмах. Что-то выдавало в них работников службы безопасности. Они определенно направлялись к этой Стандер.
Она увидела их одновременно с Шасой и побледнела от ужаса.
– Мистер Кортни! – крикнула она. – Быстрей. Это за мной! – Она выбралась из толпы и побежала к Шасе. – Быстрей, пожалуйста, быстрей!
Шаса соскочил со скамьи и побежал ей навстречу, но дорогу ему преградила пожилая женщина со множеством пакетов. Он едва не сбил ее с ног, а пока освобождался, детективы поравнялись с Сарой Стандер и схватили ее под руки.
– Пожалуйста! – закричала она, с дикой, невероятной силой вырываясь от похитителей и пробежала последние шаги к Шасе.
– Вот! – Она сунула ему в руку конверт. – Все здесь!
Полицейские быстро пришли в себя и бросились за ней. Один из них схватил ее сзади за обе руки и потащил. Второй обратился к Шасе.
– Мы офицеры полиции. У нас есть ордер на арест этой женщины. – Он тяжело дышал от усилий. – Она что-то сунула вам. Я видел. Вы должны отдать это мне.
– Любезный! – Шаса выпрямился и смерил полицейского самым высокомерным взглядом. – Вы знаете, с кем говорите?
– Министр Кортни! – Полицейский узнал его, и его смятение было даже комично. – Простите, сэр. Я не знал…
– Ваше имя, звание и номер? – рявкнул Шаса.
– Лейтенант Ван Утшорн, номер 138643.
Полицейский машинально вытянулся по стойке смирно.
– Вы еще об этом услышите, лейтенант, не сомневайтесь, – ледяным тоном предупредил его Шаса. – А теперь выполняйте свои обязанности.
Он повернулся и пошел по платформе, спрятав конверт во внутренний карман. Детектив в отчаянии смотрел ему вслед.
Шаса не распечатывал конверт, пока не вернулся в свой офис. Триша все еще ждала его.
– Я встревожилась, когда вы так внезапно убежали, – воскликнула она. Добрая верная Триша…
– Все в порядке, – успокоил он ее. – Все удачно. Где министр Деларей?
– Ушел сразу за вами, сэр. Сказал, что будет дома в «Грот-Шуре». Вы можете позвонить туда, если он вам понадобится.
– Спасибо, Триша. Можете идти домой.
Шаса прошел в кабинет и заперся. Подошел к столу и сел в кожаное кресло. Достал из внутреннего кармана конверт, положил перед собой и стал разглядывать.
Дешевая грубая бумага и его имя, написанное круглым девичьим почерком. Чернила чуть расплылись.
«Минхееру Кортни».
Шасе неожиданно расхотелось прикасаться к этому конверту. У него появилось тяжелое предчувствие: содержимое этого пакета превратит спокойное течение его жизни в бурное и непредсказуемое.
Он взял со стола серебряный разрезальный нож и проверил пальцем его остроту. Потом повернул конверт и сунул лезвие под клапан. В конверте оказался листок линованной бумаги с одной строкой, написанной тем же девичьим почерком.
Шаса смотрел на эту строчку. Шока не было. Должно быть, в глубине души он уже знал правду. Конечно – эти глаза. Желтые топазовые глаза Белого Меча, которые смотрели в его глаза в день смерти дедушки.
Не было ни капли сомнения, ни тени недоверия. Он даже видел шрам, старое пулевое ранение на теле Манфреда, след пули, которую он выпустил в Белого Меча. Да и все остальные детали совпадали.
«Манфред Деларей – Белый Меч».
С самой первой встречи на причале в Китовом заливе судьба преследовала их, неумолимо вела к цели.
– Мы родились, чтобы погубить друг друга, – негромко сказал Шаса и протянул руку к телефону.
Ответили после третьего звонка.
– Деларей.
– Это я, – сказал Шаса.
– Ja. Я вас ждал. – Манфред говорил устало и покорно, и это резко отличалось от того, как он совсем недавно собирал сторонников и призывал их к борьбе. – Женщина добралась до вас. Мои люди доложили.
– Женщину нужно освободить, – сказал Шаса.
– Уже. По моему приказу.
– Мы должны встретиться.
– Ja. Это необходимо.
– Где? – спросил Шаса. – Когда?
– Я приеду в Вельтевреден, – сказал Манфред, и Шаса слишком удивился, чтобы что-то ответить. – Но на одном условии.
– Каково ваше условие? – осторожно спросил Шаса.
– При нашей встрече должна присутствовать ваша мать.
– Моя мать?
На этот раз Шаса не смог сдержать изумления.
– Да, ваша мать, Сантэн Кортни.
– Не понимаю. Какое отношение имеет моя мать к этому делу?
– Самое прямое, – тяжело ответил Манфред. – Она имеет к нему самое прямое отношение.
* * *
Когда вечером Китти Годольфин вернулась в свой гостиничный номер, она торжествовала. По ее указанию оператор Хэнк отснял драматические минуты, когда окровавленное тело доктора Фервурда выносили на носилках из зала к машине скорой помощи. Удалось записать панику и смятение, неотрепетированные слова и выражение лиц его друзей и врагов.
Войдя в номер, она сразу заказала разговор с редактором новостей НАБС в Нью-Йорке, чтобы предупредить о добытом бесценном материале. Потом налила себе джина с тоником и уселась у телефона, нетерпеливо дожидаясь звонка.
Как только раздался звонок, она подняла трубку.
– Китти Годольфин, – сказала она.
– Китти Годольфин. – Голос незнакомый, с сильным, напевным африканским выговором. – Мозес Гама передает вам привет.
– Мозес Гама отбывает пожизненное заключение в самой строго охраняемой тюрьме, – резко ответила Китти. – Пожалуйста, не морочьте мне голову!
– Вчера ночью воины «Umkhonto we Sizwe» освободили Мозеса Гаму с тюремного парома, – сказал голос, и Китти почувствовала, что бледнеет от шока, а губы немеют. Она читала о гибели парома. – Мозес Гама в безопасном месте. Он хочет через вас обратиться к миру. Если вы согласитесь с ним встретиться, вам разрешат записать эту встречу на пленку.
