Сало отдавало дохлятиной, но Рори перевернулся и разрешил Лизи натереть себя. Он вздрогнул, когда мальчик прикоснулся к нему, но, верный своему слову, Лизи очень нежно водил руками по его телу. Когда Лизи закончил, Рори походил на ярмарочного поросенка, он улегся, как раньше, и почувствовал себя гораздо лучше.
— Спроси кока, есть ли у него еще сало для Тима.
— Тим весь уже смазан, — улыбнулся Лизи. — Я сначала за ним поухаживал, вот, вы уж извините. Тиму гораздо хуже, чем вам, миста Махаунд. Правая нога у него так разбита, что даже кость видно.
— Сожалею. Скажи Тиму об этом, ладно?
— Тим знает. Тим на вас зла не держит, миста Махаунд. Он не злопамятный. — Лизи указал на кружку на полу — Вода, миста Махаунд. Дотянетесь? — Он полез себе под рубаху и достал оттуда книгу в переплете из телячьей кожи. — Капитан послал вам вот это.
Рори взял книгу, и его чуть не стошнило от запаха прелых подмышек Лизи.
— Я принесу вам обед попозже. — Лизи бросил долгий взгляд на Рори. — Что еще я могу для вас сделать, миста Махаунд? Вы только попросите.
Рори мотнул головой, и Лизи боком медленно проскользнул в дверь, закрыв ее за собой. Книга, которую прислал Спаркс, была той самой, которую тот читал, когда Рори появился на корабле, книга о девушке по имени Фанни Хилл. Рори открыл книгу, заинтригованный иллюстрациями, которые не оставляли ничего для его воображения относительно нравов героини и раззадорили Рори на чтение. Вскоре он был поглощен рассказом, но так как он читал медленно и вынужден был останавливаться, чтобы рассмотреть каждую картинку во всех мельчайших подробностях, то, прочитав совсем немного, заснул.
Два дня и две ночи он пролежал в постели под присмотром Лизи, который ежедневно смазывал его бараньим жиром, и следил за странствиями прекрасной Фанни. Он много спал, полупьяный от вина, которое продолжал посылать ему Спаркс. Боли стихли, и раны на теле затянулись. Благодаря проделкам Фанни, вину и вкусным добавкам, которые кок клал в его пищу, эти несколько дней были мирной интерлюдией в жизни Рори. Однако картинки и яркие описания в тексте настраивали ход его мыслей на непривычный лад. У него почти возникло искушение задержать Лизи в один из его визитов, когда тот принес ему еду, но прыщавое лицо и вонь, исходящая от мальчика, оттолкнули его.
На второй день своего вынужденного заключения он услышал душераздирающие крики, и когда Лизи принес ужин, то рассказал Рори, что по приказу Спаркса двое матросов в тот день подверглись порке. За что? Ну, одного застали спящим на вахте, а другой выдраил палубу недостаточно хорошо, чтобы удовлетворить Спаркса. Но Лизи поспешил сообщить, что это плавание было благополучным, так как обычно Спаркс устраивал порки каждый день. Да, согласился Лизи, ему тоже нравилось смотреть, как порют, это давало ему заряд бодрости, но потом было очень жалко этих бедняг. Он был рад, что в это плавание порок было немного. Может, Старик Бастинадо перестал испытывать те чувства, которые он питал к своей черномазой шлюхе.
На третий день с помощью Лизи Рори удалось одеться и выйти на палубу. Первым, кого он встретил, был Спаркс, который любезно приветствовал его, как будто ничего и не произошло, тем не менее, он заткнул нос, когда Рори подошел ближе.
— Держу пари, мистер Махаунд, от вас пахнет, как от пережаренного седла барашка. Я полагаю, вашим выздоровлением занимается кок. Он думает, что салом можно вылечить что угодно, даже сифилис. Скажите! Как вам нравится Фанни? — Он медленно закрыл один глаз, многозначительно подмигивая.
— Лучшей подружки и не пожелаешь, сэр, во время недомогания. Очень мудро с вашей стороны прислать ее мне.
— Действительно, мистер Махаунд, вы должны понять, что я не такой уж плохой человек в конце концов. Мне очень скучно. На борту корабля развлечения ограничены, когда окружен одними мужчинами.
Рори вопросительно посмотрел на него.
— Карма? Она не женщина, мистер Махаунд. Она животное, и больше ничего. Она лучше суки, конечно, она умеет говорить и, полагаю, думать. Но не делайте ошибки, путая негритосов с людьми. Они не люди. Если станете думать о них как о людях, тогда у вас душа не будет лежать к работорговле. Они не что иное, как двуногие животные, вот и все. Мы их покупаем, мы их продаем, а в Индии их заставляют работать. Их продают по живому весу, как скотину…
Вам еще предстоит понять, что у черномазого есть только самые примитивные, животные инстинкты. Когда он голоден, он ест; когда он устал, он спит, а когда кровь вскипает, он совокупляется. Если он не может заполучить женщины, он ловит мужчину или зверя. Я слышал, они трахают даже крокодилов в Африке, и не сомневаюсь в этом. Не жалейте ни их, ни Карму. Она желает только мужчину, и ни один еще никогда не смог удовлетворить ее, кроме этого чертова братца, о котором она постоянно говорит. Она надоела мне. Я собираюсь продать ее в это плавание. За нее можно получить хорошую цену в Гаване или в Порт-о-Пренсе, — вздохнул Спаркс и пожал плечами, как бы закончив разговор на эту тему. — Надеюсь, вы не держите на меня зла, мистер Махаунд.
Рори был дипломатичен. Раньше он бы убил этого улыбающегося подлеца. Теперь же он восхищался его низостью высшей пробы.
— Никакого зла, сэр. — Рори даже улыбнулся, произнося это.
Спаркс засунул палец под напудренный парик и почесал голову.
— Вы не играете на музыкальных инструментах, мистер Махаунд? Если это волынка, то не говорите об этом, я не считаю ее за инструмент.
Рори был полностью сбит с толку такой резкой сменой разговора. Он ничего не знал о музыке, хотя и не был согласен со Спарксом относительно волынки. Ему в общем-то нравились ее резкие пронзительные звуки. Он замотал головой в ответ, задавая себе вопрос, не родилась ли еще какая-нибудь дьявольская идея в голове Спаркса.
— Я спросил только потому, что Тим О'Тул прикован к постели и не в состоянии играть на арфе. Я думал устроить танцы на палубе сегодня вечером. Это поможет матросам выпустить пар, но без Тима, полагаю, придется забыть об этом.
— Как Тим? — спросил Рори.
— Не очень хорошо, к сожалению. Правая нога никак не заживает, и он прикован к койке. Тим хороший парень, но боюсь, что он потеряет ногу.
— Вы позволите мне навестить его, сэр?
— Ну конечно же, мистер Махаунд. И передайте ему мои соболезнования. Скажите Тиму, что, если будет необходимо ампутировать ногу, я собственноручно сделаю это. Не то чтобы у меня был какой-то опыт хирурга, но я, по крайней мере, смог бы отпилить ее с большим пониманием, чем кто-либо другой.
— В этом я не сомневаюсь. — Рори никак не мог понять, на самом деле волновался капитан за Тима или нет. Невозможно было определить, искренне ли были произнесены слова Спарксом или с сарказмом. — Я передам ему ваши слова, сэр. — Рори собрался уходить.
