— О, миссис Тревельян, это просто восхитительно! Все выглядит гораздо привлекательней, чем когда мы здесь жили.
— Спасибо, Мэри. Надеюсь, вы с Джоном Джозефом — и ваши дорогие родители, конечно, — будете часто навещать меня.
— Мне бы очень хотелось.
— Замечательно, моя дорогая. Я живу сейчас несколько уединенно. Умоляю, не сочти меня и мой скромный стол недостойными внимания.
Поскольку на «скромном столе» красовалось консоме, филе из камбалы, нарезанное кубиками по-венециански, дюжина куропаток «а-ля Король-Солнце», торт в форме лебедя, покрытый сахарной глазурью и украшенный сверху фруктовым салатом, сыры, всевозможные бисквиты, деликатесы и маленькие конфетки в виде цветов, то невозможно было ответить хозяйке что-либо разумное. Мэри, не отвечая, опустила взгляд в свою тарелку и начала поглощать все, что находилось перед ней, лишь время от времени останавливаясь и украдкой поглядывая на Джекдо. Он, однако, оставался невозмутимо спокойным и молча слушал, как Джон Джозеф и миссис Тревельян восторженно обменивались впечатлениями от посещения в Лондоне театральных представлений и оперных спектаклей.
Мэри вздохнула и сказала:
— Мне бы хотелось все это увидеть. Так трудно быть в курсе событий, когда живешь в деревне.
И именно тут Джекдо обратился к ней:
— Я бы счел за честь сопровождать вас в театр. У меня есть еще свободная неделя перед тем, как нужно будет явиться в казармы.
Мэри вспыхнула и пробормотала, что должна посоветоваться с матерью, а миссис Тревельян спросила:
— Казармы? Вы собираетесь стать военным, мистер Уордлоу?
На ее лице появилось странное выражение; если бы Джон Джозеф не знал ее как самую милую и доброжелательную женщину, он мог бы подумать, что она слегка насмехается.
Джекдо и в самом деле ответил ей со смехом:
— Представьте себе, да! В наши дни даже мышь стала бы военным, если бы ей позволили.
Джон Джозеф вмешался:
— Джекдо может говорить на десяти языках, миссис Тревельян. Армия нуждается в нем, ведь у него столько необычных способностей.
Мэри поспешно добавила:
— Он очень умный.
Миссис Тревельян холодно ответила:
— В этом я не сомневалась ни секунды. Ну что, Мэри, может быть, мы удалимся и оставим джентльменов наедине с их портвейном? — Она помедлила в дверях, окутанная облаком аромата, который источали гардении. — Когда вы закончите, вы сможете найти нас в гостиной, Джон Джозеф.
Его имя она произнесла почти заговорщическим тоном; создавалось впечатление, будто он играет здесь роль хозяина, а не гостя. Оказавшись в гостиной, миссис Тревельян небрежно похлопала ладонью по месту на диване рядом с собой:
— Садись, Мэри, и расскажи мне о себе.
— Рассказывать особенно не о чем. У нас очень скучная семья, мы переживаем тяжелые времена, и, чтобы свести концы с концами, нам приходится сдавать внаем единственное наше достояние — этот замок.
— Твоим родителям, должно быть, это нелегко. А как относятся к этому дети? Вас в семье четверо, не так ли?
— Да, у нас есть еще две младшие сестры — Матильда и Кэролайн.
— А Джон Джозеф — старший?
— Да, ему двадцать лет, а мне — восемнадцать. Миссис Тревельян улыбнулась:
— Ах, молодость, молодость! Эту птицу уже не поймать после того, как она выпорхнула из рук.
Мэри хотела было сказать, что ее собеседница вовсе не выглядит старой, — во всяком случае, никак не старше тридцати с небольшим, — но девушка вовремя сообразила, что это было бы неприлично. Вместо этого она произнесла:
— Вы так красивы, мэм. Надеюсь, вы не сочтете это невежливостью с моей стороны.
Миссис Тревельян рассмеялась и легонько ущипнула Мэри за подбородок:
— Ах, милое дитя! Скажи, а Саттон давно принадлежит вашей семье?
— И да, и нет. Наш род не восходит напрямую к сэру Ричарду Уэстону, который построил этот замок. Но мы связаны с его родом по двум линиям — благодаря браку и через дальних кузенов. Мой дед, Джон Уэбб, принял второе имя — Уэстон, чтобы унаследовать замок от своей родственницы Мэлиор Мэри Уэстон.
— Понятно. А у нее не было своих детей?
— Она никогда не была замужем, — Мэри переменила позу и слегка подалась вперед, отчего ее розовое платье собралось красивыми мягкими складками. — Знаете, говорят, что на замке лежит проклятие.
В комнате было очень тихо, и Мэри отчетливо услышала, как Маргарет Тревельян вздохнула прежде, чем спросить:
— В самом деле? Расскажи мне о нем.
— Говорят, что того, кто владеет поместьем, преследуют неудачи. Это место пользуется дурной славой еще со времен норманнского завоевания. Существует легенда, что его прокляла сама королева Англии.
Миссис Тревельян открыла ридикюль и промокнула губы кружевным платочком.
— Как интересно. Какая королева?
— Королева Эдит, супруга Эдварда Исповедника. Это старинная история. Я не знаю, насколько она правдива.
— И что, этот дом в самом деле приносит несчастье?
— Да, — медленно проговорила Мэри. — Я думаю, да. Первый из наследников замка умер на эшафоте: его обвинили в прелюбодеянии с Анной Болейн. Я надеюсь, вас не смущает, что я рассказываю о таких вещах?
Миссис Тревельян покачала головой.
— И с тех пор дела шли очень плохо, — продолжила Мэри. — Конечно, в нашей семье еще никто не умер и не произошло ничего ужасного, но отец действительно почти разорился, и счастье совсем отвернулось от него.
— А это проклятие может сказаться на мне?
Мэри серьезно посмотрела на нее:
— Я не знаю. Вам лучше было бы спросить об этом у Джекдо.
— Джекдо? — недоверчиво переспросила миссис Тревельян. — Вы имеете в виду вашего друга, Джекдо Уордлоу?
— Да.
— Но какое он имеет к этому отношение?
— Он — ясновидящий, — просто ответила Мэри. — Видите ли, он унаследовал древний цыганский дар. Он очень много знает. И он мог бы сказать вам, способен ли этот замок причинить вам вред.
Миссис Тревельян одновременно рассмеялась и вздрогнула.
— Какой интересный молодой человек. Когда он присоединится к нам, я попрошу его погадать мне по руке. Он умеет это делать? — спросила она.
— Я никогда не видела, чтобы он гадал. Но, с другой стороны, мы не виделись с ним целых четыре года. А теперь он вырос и сильно изменился. Кто знает?
Мэри внезапно покраснела и опустила глаза, и миссис Тревельян снова засмеялась:
— Мне кажется, ты к нему неравнодушна.
Мэри испуганно взглянула на нее. Она собиралась ответить, но тут в дверь тихонько постучали, и в комнату вошли Джон Джозеф и Джекдо.
