Спрятаться на вершине было негде. Налетела буря, сшибая с ног и безжалостно стегая потоками ливня. Но вскоре дождь сменился мокрым снегом, залепляющим глаза и комьями пристающим к подошвам. Геро пробрался ближе к Валлону, заслоняя лицо согнутой в локте рукой. Ветер не давал расслышать слов.
Валлон приложил ладонь к уху.
— Я не слышу тебя.
— Я говорю, что Ричард в ужасном состоянии.
— Этот шквал ненадолго! — закричал Валлон. — Он скоро закончится.
— Он больше не продержится. Пойдите, посмотрите сами.
Вид Ричарда был жутким: глаза закатились, а лицо приобрело серый, как у покойника, оттенок. Он бормотал какую-то околесицу и лягнул Валлона, когда тот схватил его за плечи.
— Радульф, Вэланд, возьмите его под руки.
Они пошли, и ветер толкал их в спины, развевая спереди плащи. Наконец, дойдя до овчарни, путники повалились у подветренной стены, сгрудившись вокруг Ричарда и засунув руки в подмышки. Снег, подхваченный ветром, несся с завораживающей скоростью.
Но постепенно порывы ветра ослабли и снегопад прекратился. Путники как будто вдруг состарились, поседев от снега, налипшего на брови и волосы. Мгла немного рассеялась, и бледный диск солнца стал проглядывать сквозь несущиеся над головой тучи. В мутном свете Валлон обнаружил, что их снесло на восточный склон хребта, так что они оказались перед крутым обрывом.
— Тебе знакома эта местность? — спросил он Вэланда.
Сокольник огляделся по сторонам и отрицательно покачал головой.
Геро тер руки Ричарда.
— Он не может провести здесь ночь. Все наши постельные принадлежности намокли.
— Я знал, что Ричард — самое слабое звено, — сказал Валлон. — Но не думал, что он сломается так быстро.
Последние черные клочья грозовой тучи унеслись на восток. Ветер совсем утих, и солнечный свет залил холмы. Снег начал таять прямо на глазах, лишь в тени оставляя льдистые кружева. Далеко внизу склона Валлон заметил ферму, одиноко стоящую в ярко-зеленом треугольнике возделанного поля. Прикрываясь ладонью, он стал внимательно ее изучать.
— Я вижу человека, работающего в поле.
Вэланд показал два пальца.
— Да, точно, двое. И вокруг на много миль нет других поселений. Пожалуй, мы рискнем.
Они побрели вдоль стремительно бегущей речушки, стараясь оставаться незамеченными. Когда они подошли близко, Валлон пересек неглубокий овраг, промытый потоком, и выглянул из-за края. Перед ним стоял дом без окон, сложенный из известняка; щели были заткнуты дерном, а крышей служил слой почерневших вересковых прутьев. В центре кровли было оставлено дымоходное отверстие. К постройке примыкал коровник. Ниже от дома по склону мужчина шел за плугом, который тащил вол, и вспахивал бедную каменистую почву. Чуть поодаль другой человек ремонтировал каменную ограду, а рядом паслась стреноженная лошадь. Тут и там в земле рылись тощие куры.
— Ждите здесь, — скомандовал Валлон.
Он вылез из оврага и направился к дому. Не успел франк пройти несколько ярдов, как вдруг из-за излучины реки появилась маленькая девчушка, которая пасла двух коров с впалыми боками. Вскрикнув, она стала хлестать их по костлявым спинам и побежала вниз по течению. Куры с отчаянным квохтаньем взлетели на крышу. Мужчины стремглав бросились к дому.
Валлон дал сигнал остальным, чтобы они показались. Крестьяне выскочили наружу, вооруженные мечами. Валлон, не останавливаясь и не вытаскивая свой меч из ножен, шел вперед, пока они угрожающе не подняли оружие. Это были молодые парни, вероятно близнецы. Валлон указал назад на беглецов, затем, наклонив голову, положил ее на сложенные ладони, изображая сон. Парни замахали на него руками. Видя, что он не уходит, они пошли на него, подняв мечи, переглядываясь друг с другом для храбрости. Но Валлон не отступил. Он протянул руку, показав им серебряный пенни.
Хмурясь, они посмотрели друг на друга. Один из них отрицательно замотал головой, но другой, что-то сказав, приблизился к Валлону и взял монету. Затем они отошли назад. По тому, с каким почтением, словно это был магический талисман, они передавали монету друг другу, Валлон заключил, что деньги не имели практического значения в их жизни.
Парни расступились и жестами предложили ему идти вперед. Он дал знак остальным ждать и пошел. Братья последовали за ним.
Наклонившись, Валлон прошел в дверной проем и очутился внутри темной комнаты, единственным источником света в которой был тлеющий в очаге торф. Привалившись к дальней стене, стояла женщина со скрещенными на груди руками. Вдоль стен были устроены четыре каменные полки, служащие кроватями. Завершал меблировку жилища грубый стол со стоящими рядом колодами вместо стульев.
Мужчины стали о чем-то его спрашивать. Единственное слово, которое он смог понять, было «нормандцы».
— Я не нормандец, — сказал он. — Нормандцы… — Он провел ребром ладони по шее.
Выйдя наружу, Валлон махнул беглецам, приглашая их подойти. Они уложили Ричарда на каменную лежанку и укрыли одеялами. Свои промокшие одеяла путники развесили на прокопченных потолочных балках над очагом, а затем, сгорбившись и вытянув руки вперед, сели у огня, словно отправляя некий религиозный обряд.
Девочка вошла внутрь и уставилась на незнакомцев в безмолвном изумлении. Валлон передал хозяйке остатки их провианта — немного бобов и пшеничной муки, олений окорок, полгоршка меда и кусок каменной соли. Женщина хлопнула потянувшуюся было девочку по руке и унесла припасы как величайшую ценность. Ульф и Хакон, так звали ее сыновей, были потомками викингов, захватчиков Ирландии. Мечи, которые они при себе носили, были тем же самым оружием, с которыми их предки высадились на берег. Но сейчас их лезвия стали тупее лемеха плуга, которым они с трудом добывали себе пропитание. Ульф рассказал им, что нормандцы редко наведываются так далеко на запад. В последний раз их тут видели два года назад, когда король Вильгельм после разорения Нортумбрии повел свою армию через Пеннинские горы[18]. Ближайшие их крепости находились на востоке, в Йорке и Дареме, на расстоянии более дня езды верхом.
Комната стала наполняться дымом горящего торфа. Валлон вышел наружу и, сев на камень, наблюдал, как горы становятся бархатно-черными на фоне вечернего неба. Геро тоже вышел и пристроился возле него.
— Ричард говорит, что вы согласились возглавить экспедицию в Норвегию.
— Я расскажу о своих намерениях завтра, когда мы отдохнем и сядем за стол.
Валлон увидел, как Геро закусил губу. Сменив тему разговора, он непринужденно произнес:
