Вы знаете, как пьяниц обрабатывают в вытрезвителе?
Бухгалтерша растерялась:
— Не приходилось.
— Их поливают сначала холодной водой, потом горячей, потом холодной. У нас в душе такое же. То кипяток, ошпариться можно, то вода ледяная.
Эту проблему бухгалтерша знала:
— Сергею Ивановичу надо нажать на завхоза. Он хоть и бездельник, но временами очень трудолюбивый.
— Горячей воды у нас нет, — не успокаивалась Саша. — Теперь еще и скелеты ходить начали!
— Какие скелеты? — испугалась бухгалтерша.
— Сметой не предусмотренные, — успокоил ее посланник и, подписав последнюю бумагу, спросил: — Всё?
— Всё, — ответила бухгалтерша.
Она собрала бумаги и медленно удалилась. В кабинет зашла Света.
— К вам двое: наш новый дипломат и завхоз. Кого в первую очередь?
Саша опередила супруга:
— Завхоза.
— Но новый дипломат настаивает.
— Подождет.
— И правда подождет, — согласился посланник.
— Но он странный, этот новый дипломат, очень странный.
— Всё. Все из кабинета. Зови завхоза. Всё.
5. Святой Иероним Тосканский
Завхоз Николай Николаевич Родниковский работал в посольстве уже год. Он окончил Бауманский институт и скрывал это, так как брать в завхозы людей с высшим образованием было запрещено. Скрывал он это достаточно успешно: о том, что он окончил вуз, знали только посланник, бухгалтерша и, конечно же, пинкертон.
— Где вы пропадали? — встретил его посланник.
Завхоз, как и все завхозы, часто пропадал часами.
— Показывал новому дипломату город. Посадил за руль. Посмотрел, как он за рулем.
— И как?
— Плохо. Туповатый какой-то. Два квартала проехал — и в столб.
— Помял машину?
— Не очень. Выправлю.
— Когда почините душ?
— Дело в том, что, если… — как всегда, начал оправдываться завхоз.
Сергей Иванович его оборвал:
— Вы знаете, что общего между вами и святым Иеронимом Тосканским? Нет? Я вам расскажу. Святой Иероним Тосканский пошел на костер, но не признался, что учился во францисканском аббатстве. Судя по всему, вы готовитесь повторить его подвиг и скрываете, что окончили Бауманский институт. Это первое, что вас объединяет. Есть и второе. Вы оба совершенно не разбираетесь в гидравлике. Но святому это простительно: он — богослов, а вы — завхоз.
— Где-то есть кран, который закрывает доступ воды.
— Вот поезжайте и проверьте, в чем дело.
— Придется ломать стену.
— Хоть весь дом снесите. И работайте быстрее. Учтите, немытый начальник грязен не только телом, но и душой.
Завхоз ушел. Появилась Света.
— Можно звать нового дипломата?
— Зови.
— Вы знаете, как его зовут?
— Знаю. Антон Павлович Шолохов.
— Ведь надо же! Родители у него точно с приветом. Назвать сына Антоном! Антон Павлович Шолохов. Алексей Максимович Пушкин. Федор Михайлович Маяковский. Идиотизм.
— Главное, Света, не фамилия, а человек, — не согласился Сергей Иванович. — У меня в школе был одноклассник, его звали Степа, а фамилия у него была Рембрандт. Степа Рембрандт. Так вот этот Степа Рембрандт рисовать не умел совсем, а его все время назначали редактором стенной газеты. Пусть заходит.
Новый сотрудник, которого действительно звали Шолохов Антон Павлович, уверенно вошел в кабинет. На нем был костюм из тонкой серой ткани и замысловатой расцветки галстук. Это был мужчина среднего роста, упитанный, с почти круглым лицом и большими глазами.
Сергей Иванович встал из-за стола:
— Давайте знакомиться. Рюмин Сергей Иванович, посланник, шарже д'аффер.
— Шолохов Антон Павлович. Легко запомнить.
— Совершенно с вами согласен. Садитесь, пожалуйста.
Шолохов сел.
— Какой институт окончили?
— Бауманский.
— У нас уже есть один сотрудник с Бауманским институтом. К нам посылают инженеров, будто у нас промышленный объект. Место вашей последней работы?
— Лужники. Я руководил компрессором по заливке льда.
— Заливка льда… — вслух задумался Сергей Иванович. — Не очень-то востребованная профессия для Африки. Я думаю, с учетом ваших знаний и опыта вам лучше всего заняться координацией работы наших специалистов. Всего на острове сорок пять специалистов. Самая большая группа — строители. Строят ГЭС. В нашем понимании небольшую, так, колхозного масштаба. Поезжайте. Посмотрите. Если надо, посоветуйте. Есть ли какие-то вопросы?
— Вот, пожалуй. Есть ли здесь жирафы?
Сергей Иванович не удивился. И не такое доводилось слышать.
— Жирафы? На острове? Нет. Если и были, то их еще неандертальцы съели. Ни жирафов, ни слонов.
Шолохов был разочарован:
— А какие есть… звери?
— Коровы. Свиньи.
— А тропики?
— Тропики? Тропическая флора в полном наличии. Бананы. Авокадо. Вы любите авокадо?
— Я предпочитаю редьку со сметаной. Я добавляю туда немного хрена…
— Попробуйте добавлять смородиновый сок.
— Попробую, — обрадовался Шолохов.
«Тупой», — про себя отметил Сергей Иванович и продолжал:
— Только вам придется подождать, когда вернетесь домой. Потому как смородины у нас на острове нет. Будут еще вопросы — прямо ко мне. Дел у меня много, но для вас я всегда время найду.
— Я человек любознательный, — успокоил его Шолохов.
— Это я уже заметил. Осваивайтесь.
Он ушел, а посланник доверительно сообщил входящей в кабинет Свете:
— И редьки на острове тоже нет.
Пока она соображала, что это означает, он спросил:
— Ты знаешь, какая разница между идиотом и дураком?
— По-моему, это одно и то же, — ответила она.
— Не совсем. Дурак дает глупые ответы, а идиот задает глупые вопросы.
— Будете диктовать?
— Буду.
Не успела она расположиться у машинки, как в кабинет быстрыми шагами вошел пинкертон. Дел у него, как всегда, было мало, а если говорить по правде, совсем не было, и он, по обыкновению, изображал из себя крайне занятого человека:
— Мне донесли, у тебя конфликт с женой по поводу душа.
— Кто донес?
— Бухгалтерша.
— В доносчики рвется. Не хочешь взять на полставки?
— Она дура.
— Наблюдательная дура опасней снайпера. Снайпер может промахнуться, а дура — никогда…
— Как тебе новый дипломат?
— Техническое образование. Специалист по заливке катков.
— Даже так! Как к нам попал?
— Ума не приложу. Вроде бы к МИДу никакого отношения не имеет.
— Чей-то родственник?
— Не без этого. Но уж больно несерьезный родственник. Чтобы к нам в дыру! Ты его вчера вез из аэропорта. Какое впечатление?
— Со странностями. Пристал ко мне, не знаю ли я, сколько будет километров от нашего острова до Москвы по прямой.
— Может, задумал улететь на воздушном шаре? Хорошо бы.
Пинкертон ушел, и посланник погрузился в бумаги.
В кабинет вбежала Света:
— Посмотрите в окно, Сергей Иванович. Там такое!
Посланник подошел к окну. По двору шел завхоз с топором. Вид у него был суровый и решительный.
— Завхоз, случаем, не брал в библиотеке Достоевского? — поинтересовался посланник.
— Он вообще никаких книг не берет.
— Я так и думал. Тогда зачем ему топор! Пойдемте посмотрим.
Света поняла, почему посланник спросил
