за ним Женя, у него в руках был плакат Não há liberdade sem liberdade de amor («Нет свободы без свободы любви»); сзади завхоз, он нес кипу книг.
— У вас демонстрация в защиту свободной любви? — поинтересовался посланник. — Светочка, как ты относишься к свободной любви?
— Отрицательно.
— Я так и думал.
— Там, ты понимаешь, такое… — пинкертон размахивал плакатом.
— Положи свою наглядную агитацию на пол и расскажи, что вы нашли. Одно приятно, что завхоз уже без топора и с книгами.
Он посмотрел на завхоза:
— Что у вас за книги? Вы решили открыть библиотеку?
Тот начал раскладывать книги на столе. Посланник обалдел. На обложках почти всех книг были изображены постельные сцены.
— Я понял, — догадался посланник. — Вы ограбили публичный дом. Зачем?
Пинкертон принялся рассказывать.
— Мы сбили замок, открыли дверь. А там комната. А в комнате — шкафы и стеллажи, уставленные книгами. И какими! Порнография во всех видах. Книги разные. Толстые, художественно изданные. Есть в мягком переплете, их много. Эти вообще…
Посланник начал рассматривать книги. Яркие обложки и на них дамы на все вкусы: пышная блондинка, рыжая с длинной косой, жгучая брюнетка, здоровенная африканка. И все в позах, самое приличное название которых — «продвинуто интимные».
— Дамочки ничего, — признал посланник. — Создают настроение. Что еще, кроме книг?
— Только книги. Наверное, там был склад порнографических книг.
— Хорошо, что не склад взрывчатки. А то раз… и портрет в черной рамке.
— Если там был склад порнографии, — высказал предположение Женя, — то твоя квартира, Серёж, скорее всего, предназначалась для свиданий. С такими дамами.
— Не засматривайся на картинки, испортишь вкус. Любая живая лучше любой нарисованной, потому что живая. Смотри, какие у нас красавицы! — он показал на Свету.
— Сергей Иванович! — обиделась та.
Пинкертон разбирал книги:
— Некоторые издания, судя по всему, ценные. Понятно, почему прятали за семью замками. Что будем делать?
— Сообщим о находке в Министерство иностранных дел. Но сначала… — посланник повернулся к завхозу, — вернитесь и поставьте новый замок. Все свободны. Кроме Жени.
— Запроситься на прием к министру иностранных дел? — догадался Женя.
— Просмотр эротики не повлиял на остроту ума. Похвально.
— Дату называть?
— Не надо.
10. В сумрачном лесу заблуждений
Лучезарно улыбающийся мулат, скорее, белый, чем черный, стоял у окна и мечтательно смотрел на океан. На нем был сшитый в Милане светлый костюм с бабочкой, на руке — золотые часы.
Это был Алвару Алвеш, министр иностранных дел Демократической республики Сан-Антонио. Он был известным португальским поэтом и в дипломаты попал случайно, просто имел счастье родиться на этом благословенном острове. Когда было образовано молодое государство, он откликнулся на просьбу президента войти в правительство. По мнению президента, это было необходимо для придания правительству солидности.
Поэзию он не оставлял и уже несколько лет переводил на португальский язык «Божественную комедию» Данте.
Стены его огромного кабинета с видом на океан были увешаны эстампами, репродукциями гравюр из Дантова ада. На одной стороне — портрет Данте и панно с текстом: «Все плутают в сумрачном лесу заблуждений», на другой — панно с текстом: «Я хочу вывести людей из их бедственного состояния к состоянию блаженства».
Он задумчиво смотрел на океан и не заметил, как в кабинет вошла его секретарша Анита, стройная девушка с внушительным бюстом и глупой мордашкой, похожая на Барби-негритянку.
— Синьор министр, к вам русский посланник.
Министр не реагировал. Она повторила громче:
— Синьор министр, к вам русский посланник. Синьор министр!
Министр по-прежнему не реагировал, тогда она почти закричала.
— Альвару!
Министр очнулся:
— Какой чудный день! Океан прекрасен. Но он прекрасен всегда. А сегодня трава имеет какой-то изумительный цвет. Анита, когда мы с тобой бываем на природе, ты когда-нибудь обращала внимание на цвет травы?
— Когда я с вами на природе, мне приходится больше смотреть на небо, — резонно заметила Анита.
— Небо тоже прекрасно.
— К вам русский посланник.
— Проси. Проси.
Министр поспешил навстречу посланнику:
— Извините, заставил вас ждать. Дела, бумаги… Такое замечательное утро… Время творить, а не писать бумаги.
Посланник улыбнулся:
— Вольтер сказал, что работа избавляет нас от трех великих зол: скуки, порока, нужды.
— Это не про меня. Ни от одного из этих зол я, увы, не спасся.
— Синьор министр, я осмелился отвлечь вас от полезного дела, которым вы занимаетесь, по сущему пустяку.
— «Скорбящих теней сокрушенный зритель, я голову в тоске склонил на грудь».
— «Божественная комедия». Четвертая песнь? — предположил посланник.
— Пятая. Я застрял на пятой. А всего, как вы знаете, сто.
Он посмотрел на портрет Данте на стене и вздохнул:
— Так какому же пустяку я обязан приятной встрече с вами, синьор посланник?
Посланник поставил на стол атташе-кейс и начинал вынимать книги с эротическими обложками. Министр остолбенел:
— Бог мой, что это?!
— Мы случайно нашли это в подвале квартиры, которую ваше правительство мне предоставило.
Министр принялся рассматривать книги:
— Так прекрасно и так отвратительно. Не поймешь сразу: ад или рай.
— Мы готовы передать всю коллекцию вашему правительству. Коллекция большая — около ста книг.
Министр не то чтобы удивился, скорее, испугался:
— И вы хотите, чтобы я разместил это в зале Министерства иностранных дел?
— Тем не менее, это принадлежит вашему государству.
Министр задумался:
— Постойте! Вы живете в квартире, которая принадлежала Алфреду душ Рибаш да Силва?
— Компания на первом этаже до независимости принадлежала какому-то португальцу.
— Конечно, конечно. Алфреду душ Рибаш да Силва. Я его знал. Его и двух его дам: жену и любовницу. Обе страшные и свирепые, просто эринии. Но на любовном ложе обе холодны, как могильные плиты. Обе. Я это знаю. А Алфреду — проказник. Вот тайком от обеих он и утешался этим. Он мне рассказывал про коллекцию. Так, значит, он ее не смог вывезти. Бедняга!
— Мы вам привезем коллекцию завтра.
Министр решительно замахал руками:
— Нет, нет, нет.
Он нажал на кнопку, и появилась Анита.
«До чего похожа на девицу с обложки книги», — подумал посланник.
— У вас прелестный секретарь, синьор министр.
— Прелестный, прелестный, — согласился министр. — Стенографировать не умеет, печатает кое-как. Держу за внешность. Посмотрите, посмотрите. Это же Франческа да Римини из Пятой песни «Ада». А вот из «Рая»… она мне никого не напоминает. Только из «Ада». Пиши, Анита.
Анита замерла в картинной позе с блокнотом и карандашом в руке. Министр начал диктовать:
— Правительство Демократической Республики Сан-Антонио передает Посольству СССР в полную собственность и безвозмездно… скажем так… технические чертежи и прочую литературу, найденную в доме бежавшего в Португалию бывшего владельца национализированной транспортной компании Алфреду душ Рибаш
