– Благодарю вас за помощь, – сказал посол Геркулесу, сидевшему вместе с Линкольном напротив него.
– Мы не могли оставить вас посреди этого хаоса.
– Мои охранники проявили нерасторопность – уже во второй раз за двое суток.
– Боюсь, что в первый раз причиной тому были мы, – признался Линкольн.
Посол с удивлением посмотрел на него.
– Мы пришли в посольство, чтобы с вами поговорить, однако ваш секретарь нас не пропустил, и мы… немножко погорячились.
– Так это вы устроили пальбу в здании посольства? – изумленно спросил посол.
– Мы сожалеем об этом, господин посол. Виной тому было недоразумение.
Дон Рамон, который до сего момента сидел молча, слегка подался вперед и посмотрел на посла.
– Пожалуйста, выслушайте их, – попросил он.
– Хорошо, у вас есть пять минут – как раз столько времени уйдет на то, чтобы доехать на этом автомобиле до здания посольства.
– Я буду краток. Мы – офицер полиции Линкольн и я, дон Геркулес Гусман Фокс, – проводим расследование странных инцидентов, в ходе которых три профессора в Национальной библиотеке совершили членовредительство.
– Я наслышан об этих инцидентах, дон Геркулес, – сказал посол.
– У вас находятся записи одного из этих троих, а именно – записи профессора фон Гумбольдта.
– И что?
– Наша полиция попросила вас передать ей эти записи, но вы ответили отказом.
– Это наше право. Мы считаем, что испанская полиция проводит расследования крайне неэффективно.
– Но все же – вы могли бы передать эти записи нам?
– Дон Геркулес, сейчас я скажу вам нечто такое, чего не знает никто и о чем, я надеюсь, вы не станете никому рассказывать.
– Вы можете мне доверять, господин посол.
– Кто-то выкрал из посольства записи профессора фон Гумбольдта более недели назад.
Мадрид, 16 июня 1914 года
Следующей ночью Геркулес и Линкольн почти не спали: по очереди дежурили, охраняя сон расположившихся на диванах в библиотеке Алисы и дона Рамона. Геркулес воспользовался этой бессонной ночью для того, чтобы прочесть отчет, который он забрал с письменного стола Манторельи. Проведенный анализ подтвердил, что граничащее с умопомешательством поведение профессоров было вызвано воздействием на них газообразного вещества, а именно – паров ксилола. Тем самым полностью отбрасывалось предположение о том, что совершенное профессорами членовредительство являлось результатом посттравматического синдрома. Ксилол, по-видимому, был высококонцентрированным, и профессоров, вполне возможно, уже не удастся вернуть в нормальное состояние.
Когда через окна в комнату проникли первые лучи солнца, Геркулес поднялся со стула и потянулся, разминая затекшие мышцы. Затем он подошел к окну и посмотрел на розоватое небо и на длинные тени от высоких зданий. На широком проспекте перед домом уже сновали туда-сюда люди, автомобили и повозки. Линкольн подошел к Геркулесу и встал рядом с ним. Они долго стояли молча, пока наконец чернокожий американец не заговорил:
– Все становится еще более запутанным.
– Боюсь, вы правы, мой дорогой друг.
– Смерть Манторельи – это настоящая трагедия. Ваш друг был замечательным человеком.
Геркулес почувствовал боль в груди и, не удержавшись, болезненно скривился.
– Что меня теперь беспокоит, так это она, – сказал он.
– Алиса, как мне кажется, весьма незаурядная женщина.
– Но она осталась на белом свете одна, а к этому никто не может быть морально готовым.
Они долго стояли молча, завороженно наблюдая за просыпающимся городом. Линкольн обернулся и в течение некоторого времени разглядывал лицо спящей Алисы. У него защемило сердце, и он невольно с удрученным видом вздохнул.
– В отчете говорится, что и в самом деле использовался ксилол, – наконец нарушил молчание Геркулес.
– Анализ это подтвердил?
– Да, Линкольн.
– Значит, наши профессора совершили членовредительство не по собственной воле – их к этому кто-то подтолкнул.
– Похоже, что так.
– Но кто мог быть заинтересован в том, чтобы помешать проводимым профессорами научным исследованиям?
– Единственное, что сейчас понятно, – в этом были заинтересованы те самые люди, которые убили Манторелью и украли из австрийского посольства записи фон Гумбольдта.
– И преследовали дона Рамона, – добавил Линкольн.
– Вполне возможно. Они, по всей видимости, немцы. Книги и письмо, которые обнаружил дон Рамон, имеют отношение к путешествию Васко да Гамы в Индию, а Гумбольдт ведь был специалистом по истории Португалии и особенно по биографии Васко да Гамы.
Алиса проснулась, поднялась с диванчика и тоже подошла к окну. Она обхватила руку Геркулеса и положила голову ему на плечо.
– Я тебя разбудил? Ты можешь еще немного поспать, – сказал Геркулес, нежно проводя пальцами по ее щеке.
– Больше не могу. Мне и так всю ночь снились кошмары, – призналась Алиса, вдыхая приятный запах, исходивший от надушенной одеколоном одежды Геркулеса.
– Бедняжка!
– Но хуже всего мне было в тот момент, когда я проснулась и вспомнила, что уже никогда не увижу отца, – пробормотала Алиса, чувствуя, как к горлу подступает ком.
– Твой отец наверняка предпочел бы, чтобы мы помнили его полным жизненных сил человеком, – попытался утешить ее Геркулес.
– Он действительно был полон жизненных сил и заражал своей энергичностью всех, кто его окружал, – сказала Алиса, смахивая с ресниц слезы. – Я сейчас одержима только одним желанием ‹ – найти тех, кто его убил.
– Чтобы их найти, нам может потребоваться несколько недель. Кроме того, ты, судя по всему, не очень хорошо себя чувствуешь. Будет лучше, если ты проведешь несколько недель у какой-нибудь из своих подруг. Вряд ли те, кто лишил жизни твоего отца, станут искать и тебя.
Алиса отпрянула от Геркулеса и резко ткнула его указательным пальцем в грудь.
– Геркулес, ты вот так вот просто от меня не избавишься! Мне нужно сделать хоть что-то для того, чтобы найти мерзавцев, которые убили моего отца, – срывающимся голосом сказала она.
– Алиса… – увещевательно покачал головой Геркулес, обнимая дочь своего погибшего друга.
– Иначе я себе этого никогда не прощу!
Дон Рамон проснулся от звуков разговора, встал с дивана и тоже подошел к окну. Он молча понаблюдал за рыдающей Алисой, а когда она начала успокаиваться, сказал:
– Алиса нуждается в защите. Люди, которые убили ее отца, не успокоятся, пока не укокошат всех, кто хоть что-то об этом знает.
– Вы правы, – сказал Линкольн.
– Пожалуй, и я с вами согласен, – кивнул Геркулес. – Алиса останется с нами.
