Спич старика был встречен громкими рукоплесканиями.
— Сэр Джон Малькольм совершенно прав, сударыня, — сказал лорд Сингльтон, — вы действительно принимаете гостей по–королевски, и я надеюсь, что мне будет позволено послезавтра снова поблагодарить вас у себя во дворце…
— Послезавтра? — спросила Джелла.
— Я имел честь послать вам приглашение на праздник, который еще более сблизит индийскую аристократию и английских офицеров.
— Действительно, милорд, я получила ваше приглашение.
— Позвольте мне надеяться, что вы не откажетесь принять его.
— Я была бы очень счастлива, если бы могла принять его, — прошептала принцесса, бросая беглый взгляд на Джорджа, — но, к несчастью, это невозможно!
— Как! Почему невозможно? — воскликнул губернатор.
— К сожалению, я не свободна, потому что приняла уже другое приглашение.
— Разве нельзя его отложить до другого времени? — спросил лорд Сингльтон.
— Увы, нет.
— Вы приводите меня в отчаяние, сударыня! Без вас во дворце не будет королевы бала.
— Ах, милорд, пощадите мою скромность, — улыбнулась Джелла. — Я уверена, что вы без труда найдете среди ваших соотечественниц более достойную кандидатуру на скипетр и корону.
— У нас в Бенаресе только две женщины, которые могут сравниться с вами по красоте и грации, но они слишком молоды и неопытны, чтобы можно было вручить скипетр, который я надеялся видеть в ваших руках.
— Это, вероятно, молодые девушки? — спросила принцесса.
— Да, сударыня… Мисс Мария и Эва Бюртель, воспитанницы нашего друга, сэра Джона Малькольма и невесты его сыновей Джорджа и Эдварда…
Джелла вздрогнула. В ее глазах молнией блеснул испуг.
— Как? — спросила она с волнением, которое не сумела скрыть от гостей, — сэр Джордж женится?
Поняв, что может выдать себя, с наигранным безразличием уточнила:
— Сэр Джордж и его брат сэр Эдвард?
— Да, сударыня, — ответил Джон Малькольм. — Этим двойным браком я надеюсь упрочить не только счастье воспитанниц, но и будущее своих сыновей.
Лицо принцессы мгновенно стало бледным.
— Когда должен совершиться этот двойной брак? — тихо спросила она.
— Через две недели, — сообщил старик.
— А! — снова начал лорд Сингльтон, улыбаясь. — Я вполне понимаю нетерпение сэра Джорджа и сэра Эдварда! Иначе все выглядело бы странным, потому что мисс Мария и мисс Эва являются воплощением грации, изящества и красоты. Впрочем, я достаточно доказал это, говоря, что они могут соперничать с принцессой.
Джелла, сделав над собой усилие, постаралась улыбнуться.
— Знаете ли, милорд, — сказала она, — вы сильно возбудили мое любопытство.
— Вам очень легко удовлетворить его, принцесса. Приняв мое приглашение на бал, вы могли бы собственными глазами увидеть достоинства наших невест.
— Индийские принцессы такие же дочери Евы, как и парижанки. — Джелла с минуту колебалась, затем уточнила:
— Мой отказ от приглашения не был окончательным. Все еще можно изменить.
— Я был бы счастлив этому, — лорд Сингльтон приблизился к принцессе. — Вы сказали нам, что имеете другое приглашение…
— Совершенно справедливо, — согласилась Джелла, — но по праву молодой и хорошенькой женщины я могу исполнять свои капризы… Я дала слово, что же из этого следует? Не исполню обещание, вот и все. Для того я и стала принцессой, чтобы позволить себе принимать и отменять решения, чтобы быть свободной. Можете рассчитывать на меня, милорд. Непременно буду на вашем балу.
Лорд Сингльтон, взяв руку принцессы, с любезностью поднес ее к губам.
— Ах, сударыня, вы делаете меня счастливым.
— Я увижу ее! — прошептала Джелла так тихо, что даже самые близкие соседи не могли ее услышать, устремив в то же время неопределенный взгляд на Джорджа.
Ужин окончился весело и даже шумно. Лишь принцесса, казавшаяся чем–то озабоченной, молчала. К ней подошел метрдотель и что–то почтительно произнес.
— Милорд, господа! — сказала принцесса, — щербет и гаванские сигары ожидают вас на террасе дворца.
Джон Малькольм, наполнив стакан, воскликнул:
— Милорд, господа, последний тост!
Затем, поднеся стакан к губам, прибавил:
— Пью за здоровье принцессы!
Его поддержали все присутствующие. Джелла, в свою очередь, взяла бокал.
— Благодарю вас, господа, — сказала она, улыбаясь. — Я тоже предлагаю тост, который, надеюсь, вы примете…
— Мы готовы, принцесса, — сказал лорд Сингльтон
— Я пью за Индийскую компанию, пью за ее процветание, пью за представителей Бенареса!
— За процветание Индийской компании! — закричали англичане с неописуемым энтузиазмом.
Губернатор, встав, сказал:
— Благодарю вас, принцесса, от имени Англии!
Все поднялись.
Джон Малькольм предложил руку Джелле, возле которой он стоял, но она отказалась.
— Я вернусь через минуту, — прошептала она. — Лорд Сингльтон покажет вам дорогу.
Потом, подойдя к Джорджу, тихо сказала ему:
— Последуйте за вашими соотечественниками, сэр Джордж, а через несколько минут возвращайтесь сюда, я буду вас ждать. Мне необходимо поговорить с вами.
Молодой англичанин поклонился принцессе, скрывая, как только мог, охватившее его удивление. Что могло быть более странным для него, чем это неожиданное свидание, назначенное Джеллой? Какую цель она преследовала? Джордж задавал себе этот вопрос, но так как не мог ответить на него, то принял весьма благоразумное решение: отгадать эту загадку с помощью самой принцессы, которая, конечно, не замедлит все объяснить.
Терраса, на которую отправились гости Джеллы, находилась на первом этаже. Поддерживаемая двадцатью четырьмя колоннами из розового мрамора, она возвышалась над садами, позволяя видеть окрестности и лес Перава. Кресла и стулья из бамбука составляли ее меблировку.
Маленькие негры разносили гостям щербет и ликеры.
Мы никого не удивим, сказав, что все говорили очень громко, потому что это всегда случается в мужском обществе после обеда.
Обменявшись несколькими словами с отцом, братом и лордом Сингльтоном, Джордж воспользовался первой возможностью, чтобы ускользнуть во внутренность дворца, не привлекая к себе внимания.
Пройдя два зала, отделявших террасу от столовой, он переступил порог последней комнаты, где принцесса уже ждала его.
Принцесса стояла в просвете окна, устремив свой взгляд на деревню, расположенную неподалеку.
Услышав шаги Джорджа, она обернулась.
— Пойдемте!
Подняв портьеру, она ввела молодого англичанина в будуар, обставленный в стиле маркизы Помпадур. Степы комнаты украшали картины знаменитых живописцев.
