Не так-то просто оказалось создать сам реактивный снаряд. Одно дело – ракета, запущенная в неопределенное «воздушное пространство», а совсем иной вопрос, когда потребовалось «стрелять по целям». Нужно сделать снаряды «послушными», чтоб они летели устойчиво, чтобы ложились кучно. Как в артиллерии. На первых порах конструкторы, опираясь на опыт артиллерии, пытались придать ракете в ее полете вращение, подобно тому, как вращались снаряды. Были и другие варианты, навеянные артиллерийской практикой, в том числе попытки нанести на реактивном снаряде нарезы. Но за первой неудачей следовали вторая и третья... Для устойчивости полета сооружали различные типы оперения из дюралюминия и стали, самых замысловатых форм – и кольцевые, и Т-образные, со стабилизаторами, отнесенными далеко за сопло. Однако все эти варианты не давали главного – устойчивого полета, хорошей кучности, точности. Снаряды «рыскали» по всему полигону, словно сознательно избегая цели...
Умер, не дождавшись торжества своих ракет, мудрый Николай Иванович Тихомиров, ушли из жизни и другие энтузиасты реактивного снаряда: Борис Сергеевич Петропавловский, талантливый исследователь и инженер, разработавший конструкцию осколочно-фугасных ракетных снарядов; Георгий Эрихович Лангемак, который в дни революции был командиром форта в Кронштадте, а после окончания Военно-технической академии пришел в институт главным инженером, увлек людей, организовал исследования горения шашек бездымного пороха, построил графики и таблицы, позволявшие определять «заданную мощность топлива», занимался проектированием ракет; умер и Иван Терентьевич Клейменов, великолепный администратор и творческий работник, в недавнем прошлом авиационный инженер. Он первым увидел всю бесплодность «ажурной трубы», так радовавшей глаза артиллеристов своей похожестью на ствол обычной пушки, и предложил установить на ракетах мощные хвостовые оперения и производить пуски ракет с прямого станка-штыря, с открытого рельса. Не стало и маршала Тухачевского, который с самых первых шагов лаборатории и института не только следил за успехами, но и всячески помогал, одобрял, вдохновлял, понимая значимость ракет, их будущее.
А время шло, интерес военного ведомства к ракетам постепенно остывал. Может быть, из-за того, что слишком растянулись сроки воплощения идеи в жизнь, может быть, из-за того, что слишком долго изживались недостатки. Осенью 1937 года в институте произошла смена руководства, во главе его стал Б.М. Слонимер, вернувшийся из сражающейся Испании, а главным инженером был утвержден А.Г. Костиков. В ряды пионеров ракетостроения влились новые творческие силы. Опытные образцы реактивных снарядов заинтересовали авиационных специалистов. Пороховыми ракетами – в порядке эксперимента, – вооружили самолеты.
Стрельбу решили вести с помощью прибора ЭСБР – электрического бомбосбрасывателя. На проведенных испытаниях ракеты, поднятые самолетами в небо, метко поражали цели. На заводе изготовили партию новых снарядов. Начало ответственных испытаний наметили на лето 1939 года. Но их пришлось провести в боевой обстановке. Японские войска нагло вторглись в пределы дружественной Монголии. Начались бои под Халхин-Голом. Советская Армия пришла на помощь своим монгольским друзьям. На рассвете 20 августа 1939 года пять истребителей под командованием летчика-испытателя Звонарева вылетели на боевое задание, неся под крыльями ракеты.
Им навстречу шли японские истребители. За километр до цели советские летчики нажали на пусковые кнопки. Огненные трассы стремительно полетели навстречу вражеским самолетам. Два японских истребителя взорвались в воздухе. Остальные японцы, не приняв боя, повернули назад. Реактивные снаряды открыли свой боевой счет!
Японцы так и не сумели разгадать секрет нового оружия, не смогли сбить ни одного нашего истребителя, вооруженного ракетами. Не сумели разгадать тайну нового оружия не только летчики, но и японские военные эксперты. Изучив осколки, попавшие к ним в руки, они сделали вывод, что русские применяют «артиллерийские снаряды калибра около 76 миллиметров». В оценке калибра они ошиблись всего на шесть миллиметров, но верно определили, что сила тех таинственных снарядов равнялась силе противотанковой пушки.
Успешное применение ракет в боевой обстановке, в воздушных боях с японскими захватчиками в небе Монголии, доказало преимущества нового вида оружия. Ракетные снаряды были приняты на вооружение. В конце того же года промышленность начала изготовлять партии реактивных снарядов по заказу военного ведомства. А реактивный институт, ободренный успехом, стал форсировать разработки применения ракет в наземных условиях. Усовершенствованием снарядов занялась группа, которую возглавил Леонид Эмильевич Шварц, а созданием пусковых установок – группа Ивана Исидоровича Гвая. Творческому коллективу ракетчиков оставалось сделать еще один решающий шаг – перенести пусковую установку с самолета на автомашину. Ракета спускалась с неба на землю.
Судьба нового оружия во многом зависала все от того же Главного артиллерийского управления. А там многие специалисты все еще весьма скептически относились к ракетам, преувеличивая их недостатки, и не видели их несомненных достоинств. Воздушные бои на Халхин-Голе показали, что ракеты можно применять не только для специальных целей, что они смогут решать и те задачи, которые до сих пор выполняла только классическая артиллерия. События на международной арене торопили, по Европе бряцал оружием фашизм. Каждый понимал, что война может вторгнуться и в наши пределы. Институт получил срочный заказ: изготовить наземную установку для стрельбы реактивными снарядами.
Первую пусковую наземную установку сконструировали и изготовили с одной направляющей, похожей на трубу. Она напоминала одноствольную пушку. Ее перевозили на грузовом автомобиле, снимали с кузова, устанавливали для стрельб на земле. Однако на все это уходило много времени и не достигалось главного – скорострельности. Заказчик отказался принять пусковую установку.
Срок выполнения заказа истекал. На производственном совещании в институте стоял лишь один вопрос: как улучшить конструкцию и повысить скорострельность.
Решение было принято простое и, как показала практика, правильное: пусковую установку с кузова не снимать, на это тратятся слишком дорогие в бою минуты, а применять для запуска ракет «флейту» – направляющую с Т-образным пазом, уже испытанную в воздушных боях, да не одну, а несколько, чтобы решить проблему скорострельности. Создать своеобразный ракетный «оркестр».
4
Константин Сергеевич Закомолдин, как и другие рабочие опытного цеха, не жалея ни сил ни времени, старался поскорее превратить чертежи проектов в металлические конструкции. Закомолдин-старший работал, как говорили в институте, на группу Гвая. А конкретнее – работал по чертежам конструктора Александра Сергеевича Попова, которого понимал с полуслова.
