— Кого из хранителей Грааля ты поймал? — холодно спросил своего соратника Зейд, с трудом сдерживая возбуждение. — Есть ли среди них аббат?
Уракиб уклонился от взгляда предводителя.
— Нет, к сожалению, седовласый аббат братства не попался в наши сети, — прошептал он. — Мы не смогли изловить его, потому что он вообще не показывался у церкви. Но мы знаем, что он и эти тамплиеры, четыре новых рыцаря Грааля, сейчас прячутся в подземелье под церковью. Я нашел вход, ведущий туда из крипты[12]. Бахил видел, как они проскочили в этот лаз. В задней стенке табернакля[13] мы нашли отверстие со спрятанными внутри тремя рычагами. Я уверен, что ты сможешь разобраться в этом тайном механизме!
Разочарование охватило Зейда, и в глубине его души начал закипать гнев. Из сообщения гонца, отправленного к нему Уракибом, он понял, что аббат Виллар оказался в ловушке, выхода из которой нет и быть не может. Но, как выяснилось, никто не уверен даже в том, захлопнулась ли она вообще и насколько своевременно! А что если аббат и его люди не попали в западню?!
В глубине души Зейд рвал и метал, но он не мог допустить, чтобы его гнев стал заметен другим. На сообщение своего подручного он ответил вопросом:
— Кого же ты тогда поймал?
— Одного из двух слепых слуг аббата по имени Джуллаб. — Уракиб показал на алтарь. — Он жив, но говорить не хочет.
— Сейчас заговорит. У меня все начинают говорить, — заметил Зейд, подходя к алтарю. — А ты, Уракиб, сначала ответь мне, куда делись твои люди.
Воин сделал судорожный глоток.
— Их нет в живых, — выдавил он. — Бой с рыцарями Грааля пережили только Бахил, Кутрил и я.
— Что ты такое говоришь? — недоверчиво произнес Зейд. — Ведь вас, как обычно, было семеро! А двое из ваших противников были слепы! Более того, Кутрил сказал мне, что второй слепец вместе с четырьмя новыми хранителями Грааля скрылся в церкви в самом начале боя, и только этот Джуллаб остался защищать проход через церковную дверь.
Лицо подручного стало белее савана.
— Эти четверо новичков, должно быть, уже обладают таинственными силами посвященных хранителей Грааля, — попытался выгородить себя Уракиб. — На то, как эти тамплиеры и слепой слуга размахивали мечами, было страшно смотреть. Мои люди, во всяком случае, так оружием не владеют.
Зейд взмахнул правой рукой и ударил его в лицо.
— Не смей так больше говорить! Хранители Грааля ни в чем не превосходят нас, апостолов Иуды. Просто ты и твои люди — трусы. Вы дали себя обмануть, вы не использовали все, на что способны, и потому покрыли позором себя и всех приверженцев Черного Князя! Если такое повторится снова, можешь сразу перерезать себе горло.
— Прости меня, о благородный первый слуга великого Князя нашего! — воскликнул Уракиб. Он упал на колено правой ноги и опустил голову, как будто хотел подставить затылок под смертоносный удар. — Делай с моей жизнью все, что тебе заблагорассудится! Убей меня ударом меча, если я повинен в трусости своих людей!
И он протянул Зейду окровавленную секиру.
Зейд пнул Уракиба ногой так, что тот во весь рост распластался на каменных плитах.
— В следующий раз ты расплатишься собственной кровью, — холодно произнес предводитель. Затем он перешагнул через валявшегося на полу Уракиба и начальственным жестом подозвал Бахила. — Принеси свечи. Я хочу осмотреть тайный механизм в крипте.
Уракиб поспешно поднялся, выхватил из рук Бахила свечи и начал спускаться в подземелье, освещая путь первому слуге Черного Князя.
Лестница не вела прямо в крипту, но на полпути упиралась в площадку, с которой резко поворачивала налево. Наконец пламя осветило последние двенадцать ступеней. За ними и находилось подземелье.
Зейд увидел три простых каменных саркофага у задней стены и полукруглую нишу алтаря. Пятнадцать шагов в длину и вдвое меньше в ширину — такими были размеры крипты. Алтарь находился на возвышении, к которому вели три ступени. В отличие от верхней части церковного помещения стены крипты были искусно облицованы деревянными панелями. Алтарь из темно-серого мрамора, а также триптих со сценами страстей Христовых и висящее над ним распятие были совершенны. Они казались духовным оазисом в этой холодной каменной пустыне. На мраморной, толщиной в два кулака алтарной плите стояли два тяжелых железных светильника. Их необычно широкие и неуклюжие основания были прикреплены к ее поверхности. Настенный светильник из темно-красного стекла был заполнен маслом и излучал ровное пламя вечного огня, присутствие которого возможно лишь на освященном алтаре.
Здесь стояли две статуи в натуральную величину. Они находились на широких пьедесталах и занимали правую и левую стороны алтаря, облицованного дорогой плиткой. Казалось, эти изваяния из серого гранита были специально призваны сюда, чтобы охранять священное место. Левая статуя изображала мужчину в длинной, похожей на облачение священника одежде. Этот человек будто окаменел на своем посту — в его левой руке было зажато древко вертикально поставленного копья. Зейд не сомневался, что это изваяние изображает святого Иосифа Аримафейского.
Другая статуя представляла некую женщину. Нет, это была не Богородица. Вне всякого сомнения, глаза скульптора видели женщину уже не молодую, принадлежащую к богатому сословию — на это указывали аристократический покрой одежды и дорогие украшения. Осанка и чуть откинутая назад голова демонстрировали уверенность в себе, а черты лица говорили о решительном характере. Вероятно, это было изображение Марии Магдалены.
Зейд чувствовал себя неважно в освященных помещениях. Сердце его начало неприятно колотиться. Но сейчас апостолу Иуды только и оставалось, что взять себя в руки и терпеть.
Страдая от удушья, Зейд взошел на алтарную плиту. Уракиб быстро вставил зажженные свечи в подсвечники и тотчас же покинул освященный алтарь.
Золотая дверь табернакля была отперта. В его задней стенке находилась вторая, тайная дверца, и она тоже оказалась открыта. Далее предводитель обнаружил каменную кладку, из которой выходили три железных рычага, каждый шириной с палец и длиной с руку.
Зейд не стал их трогать. Он милостиво кивнул в ответ на заверения Уракиба в том, что он не прикасался к рычагам, не говоря уже о том, чтобы двигать их. Зейд прекрасно помнил об изысканных трюках и хитроумных механизмах, с помощью которых хранители Грааля защищали свою святыню. Они всегда брали на службу самых лучших мастеров и сами были настолько изобретательны, что результаты их работы невольно вызывали восхищение. Роковую ошибку Зейд совершил лишь однажды — когда самостоятельно попытался открыть тайник, наугад передвигая рычаги. Попытка окончилась плачевно, и это стало для него суровым уроком. Но теперь в руках у Зейда находился один из хранителей Грааля, несомненно, посвященный в тайну этого механизма. И поэтому необходимости идти на риск не было.
