«Ублюдки, — выругался про себя Данросс. — Знают, что выхода у меня нет».
— Благодарю вас, я подумаю над тем, что вы сказали. Завтра в полдень? Завтра я на гонках по холмам, если их не отменят — с десяти до полудня. А потом сразу приеду в Главное управление полиции.
— Не стоит беспокоиться, мистер Данросс. Если гонки не отменят, я тоже там буду. Здесь или там, крайний срок — полдень. Хорошо?
— Хорошо. До свидания. — Данросс угрюмо положил трубку. — «Может быть», Филлип. Может быть, к заходу солнца в понедельник.
Замерев, Филлип Чэнь сел. Он побледнел ещё больше.
— Это слишком поздно.
— Сейчас выясним. — Данросс снял трубку и снова набрал номер. — Алло, добрый вечер. Губернатора, пожалуйста. Иэн Данросс. — Он отпил бренди. — Прошу прощения за беспокойство, сэр, но мне только что позвонил мистер Синдерс. Он сказал, по сути дела, «возможно». Возможно, к заходу солнца в понедельник. Разрешите спросить, можете ли вы это гарантировать?
— Нет, Иэн. Нет, не могу. Мои полномочия так далеко не распространяются. Извините. Вам придется договариваться напрямую. Вообще-то, Синдерс показался мне человеком благоразумным. Вы так не считаете?
— Мне он показался весьма неблагоразумным, — горько усмехнулся Данросс. — Благодарю вас. Ничего страшного. Извините, что побеспокоил, сэр. О, кстати, если этот вопрос удастся решить, по словам Типтопа, потребуется ваша печатка, а также печатка банка и моя. Вас можно будет найти, если понадобится?
— Да, конечно. И удачи вам, Иэн.
Данросс положил трубку.
— Согласятся ли они дать деньги завтра, если парня отпустят в понедельник к заходу? — высказал он свои мысли, помолчав.
— Я бы не согласился, — беспомощно признал Филлип Чэнь. — Типтоп ведь ясно выразился: «В любое время, когда будут выполнены необходимые процедуры». Стороны должны выполнить свои обязательства одновременно.
Данросс откинулся в кресле с высокой спинкой, попивая бренди и погрузившись в раздумья.
Ровно в девять он позвонил Типтопу и долго говорил ни о чем, пока не настал нужный момент.
— Я слышал, что полицейский чин, допустивший нарушение, будет уволен и сторона, которой причинен ущерб, может быть у Ло-У во вторник в полдень.
Повисло тягостное молчание. Когда же Типтоп заговорил, голос его звучал холоднее, чем когда-либо.
— Мне кажется, это совсем не «немедленно».
— Согласен. Может, мне удастся убедить их перенести все на понедельник. Возможно, ваши друзья смогут проявить немного терпения. Я счел бы это очень большой услугой. — Он специально поставил это слово в конце фразы, чтобы сделать на нем ударение.
— Я передам ваши слова. Благодарю вас, тайбань. Прошу позвонить мне завтра в семь вечера. До свидания.
— До свидания.
Наступившее молчание прервал весьма озабоченный Филлип Чэнь.
— «Услуга» — очень дорогое слово, тайбань.
— Знаю. Но у меня не было выхода, — твердо ответил Данросс. — Несомненно, однажды придется заплатить за это ответной услугой. — Он отвел упавшие на глаза волосы. — Возможно, её попросит Джозеф Юй, кто знает? Но мне пришлось сказать это слово.
— Да. Ты поступил очень мудро. Мудро не по годам, гораздо более мудро, чем поступал Аластэр и твой отец, но не так мудро, как Карга. — Филлип чуть поежился. — Ты поступил мудро, торгуясь насчет времени и не упомянув при этом о деньгах, деньгах банка — очень мудро. Он человек слишком умный, чтобы не сознавать: они нужны нам завтра — насколько я понимаю, самое позднее — к вечеру.
— Как-нибудь мы их получим. Это избавит нас от давления со стороны «Виктории». Скоро Пол должен созвать совет директоров, — мрачно добавил Данросс. — Одним из директоров будет Ричард, ну, и Ричард многим нам обязан. Новый состав совета проголосует за увеличение нашего возобновляемого кредита, и тогда нам не понадобится ни Бартлетт, ни Первый центральный, ни проклятый Богом синдикат Маты.
Филлип Чэнь помолчал, а потом выпалил:
— Терпеть не могу приносить плохие вести, но я слышал, что Хэвегилл потребовал от Ричарда Квана подписанного заявления об отставке с открытой датой и обещания голосовать так, как захочет Пол. Это часть договоренности.
Данросс вздохнул. Все встало на свои места. Если Ричард Кван голосует вместе с оппозицией, «Струанз» теряет большинство.
— Нам остается потерять одного из тех, кто нас поддерживал, и партия Пола будет давить нас, пока не задавит насмерть. — Он поднял глаза на Филлипа Чэня. — Подкупил бы ты Ричарда, что ли...
— Я... Я попытаюсь, но он уже подкуплен. Как насчет Пи Би Уайта? Как считаешь, он может помочь?
— Только не против Хэвегилла и банка. В вопросе с Типтопом может, — тягостно произнес Данросс. — Он — следующий в списке, и последний.
22:55
В переулке у служебного входа в банк «Виктория» остановились два такси. Из них вышли шесть человек. Кейси, Рико Грессерхофф, Гэваллан, Питер Марлоу, Данросс и П. Б. Уайт, худощавый, энергичный англичанин лет семидесяти пяти. Дождь перестал, но на плохо освещенной мостовой было полно луж.
— Вы точно не хотите выпить с нами перед сном, Питер? — спросил П. Б. Уайт.
— Нет, спасибо, Пи Би, пойду-ка я лучше домой. До свидания и спасибо за ужин, тайбань!
Он ушел в ночь, направляясь к паромному терминалу, расположенному через площадь. Ни он, ни остальные не заметили, как чуть дальше по улице подъехала и остановилась машина. В ней были старший агент Эс-ай Малькольм Сунь и Повитц из ЦРУ. Сунь сидел за рулем.
— Это единственный вход и выход? — поинтересовался Повитц.
— Да.
Они смотрели, как П. Б. Уайт нажимает кнопку звонка.
— Везет ублюдкам. Таких телок, как эти две, поискать.
— Кейси — да, но другая? В любом дансинге можно найти получше... — Сунь замолк. Мимо проехало такси.
— Ещё один «хвост»?
— Нет, не думаю, хотя если мы следим за Тайбанем, готов спорить, что это делают и другие.
— Да.
П. Б. Уайт ещё раз нажал звонок. Дверь открылась, и его приветствовал заспанный ночной сторож-сикх.
— Добрый вечер, господа, дамы. — Он подошел к лифту, нажал кнопку и пошёл закрывать входную дверь.
— Лифт здесь ходит довольно медленно, — сказал П. Б. Уайт. — Извините, но он уже старичок, как и я.
— Вы давно здесь живете? — спросила Кейси. «Ничего себе старичок, с такой танцующей походкой и блеском в глазах!»
— Около пяти лет, моя дорогая. — Он взял её под руку. — Мне очень повезло.
«Надо думать, — размышляла она. — И вы, должно быть, очень важны для банка и обладаете большой властью, должны обладать, если в ваше распоряжение отдали одну из трех квартир, имеющихся во всем этом громадном здании». Пи Би рассказал им, что одну из двух оставшихся квартир занимает главный управляющий, который сейчас в отпуске по болезни. Ещё одна меблирована, но остается свободной.
